Продавец приключений - Георгий Михайлович Садовников
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
А я продолжил свои поиски и вскоре заметил маленькую водяную воронку, крутящуюся на одном месте. Остриё воронки касалось песка. Именно здесь из океана уходила вода, точно через сток в ванне.
Над воронкой сгрудились рыбы всех мастей. Они стояли, наверное, часами, смотрели, как вытекает вода, забыв от горя, кто тут хищник, а кто жертва, и только печально пошевеливали плавниками.
Я протолкался через эту толпу, извлёк из чемоданчика инструмент и за каких-то десять минут заделал, запаял, залудил повреждение.
Что тут началось, Вася, когда морские жители увидели, что дно перестало течь! Рыбы заплавали хороводом, забегали по дну морские ежи и звёзды. Даже крабы-отшельники и те отважились ради веселья оставить свои дома. А чтобы такое событие стало настоящим праздником для всех, хищные рыбы объявили этот день разгрузочным.
Порадовавшись вместе с обитателями океана, я собрал инструмент и решил было возвращаться на берег, да передумал и прилёг под кустиком коралла вздремнуть перед обратной дорогой. Спать на дне, надо прямо сказать, очень удобно. Мягко спать, и потом, вода тебя всё время обмывает. Проснёшься утром – умываться не надо. Было только неудобство одно: даже во сне приходилось грызть молекулы. Иначе нельзя: забудешь об этом или крепко уснёшь – встанешь утопленником.
Поэтому я спал вполуха и слышал, как кто-то ходит неподалёку, скрипит песок под его подошвами. Хотел взглянуть на гулёну, да веки уже слиплись от сна. Зато проснулся я бодрым, вскочил на ноги, начал делать зарядку, да так и замер с поднятыми руками. На том самом месте, где было залатано дно, опять крутилась воронка.
Мне показалось, что вижу нелепый сон. Будто не вставал ещё. Потому что если уж я брался что-то чинить, так, считай, делал это один раз и навеки.
Я зачерпнул горсть морской воды, промыл глаза, чтобы проснуться совсем, но видение не исчезало. Тогда мне стало ясно, что это вовсе не сон, а настоящая горькая явь. Вода в самом деле закручивалась воронкой и уходила сквозь отверстие в дне океана.
И вновь к месту аварии сбежались подводные жители из всех окрестных зарослей и нор. Они окружили дыру и теперь с ещё большей печалью шевелили кто плавниками, кто усиками, будто говоря: «А мы-то радовались, бедные. Но видать, безнадёжны наши дела, если уж и слесарь-водопроводчик не спас океан».
«Нет, здесь что-то не так», – сказал я скорее себе, чем подводным жителям, потому что им недоступен человеческий язык, и опустился на колени перед дырой.
Как я и предполагал, латка была цела. Но зато рядом с ней появилось совершенно новое отверстие.
Я сел на песок по-турецки, начал размышлять над совершенно новым и до сих пор неизвестным явлением физики. Но даже моя богатая фантазия была бессильна разгадать загадку природы. «Как это могло получиться, что дырка появилась сама собой?» – спросил я себя, и тут мой взгляд невольно обратился к обитателям океана.
Уж у них-то было что рассказать, они видели своими глазами, как стряслась новая беда, и могли помочь найти причину аварии.
Морские жители поняли, что мне нужно, и залопотали на все лады, кто с помощью ультразвука, а кто и просто жестикулировал усами. Особенно старались дельфины: они возбуждённо свистели, пуская трели, ну точно курские соловьи.
Но между нами по-прежнему стоял языковой барьер, и это сводило на нет все горячие усилия моих новых помощников. Обе стороны были просто в отчаянии.
Тогда я, как и во всех безвыходных случаях, обратился за советом к себе.
– Что делать? – спросил я с тревогой.
– Знаешь что? Попробуй-ка и ты посвисти, – ответил я лукаво.
И я просвистел такие слова:
– Эй, дельфины, а сейчас вы меня понимаете? Приём.
– Мы вас отлично понимаем, – свистнул самый крупный дельфин, наверное старший по званию, и добавил: – Приём.
Тогда я сказал на новом для меня языке:
– Очень жаль, что первый контакт между гомо сапиенс и простым животным произошёл при столь грустных обстоятельствах, и всё же я поздравляю всех – и вас, и себя – с этим великим историческим событием!
– Спасибо! Мы вас поздравляем взаимно, – просвистел старший дельфин.
– Спасибо, – просвистел я, благодаря и подводных жителей, и себя за поздравление.
Итак, торжественная часть была закончена. Настал черёд для деловых переговоров.
– Скажите, пожалуйста, – засвистел я, – случайно, вам не приходилось присутствовать при образовании вот этой новой дыры?
– Приходилось, – ответил старший дельфин. – Хотя и в самом деле случайно. Ваше предположение оказалось верным. Видимо, вы довольно смышлёное существо.
– Спасибо за комплимент, – сказал я с помощью всё того же свиста. – А теперь опишите подробней, как всё произошло.
– Постараюсь, – ответил дельфин. – Это выглядело так. Едва вы уснули под кустиком коралла, как сверху опустился такой же, как и вы, гомо сапиенс. В руках он держал пешню, которой гомо сапиенсы, или, как вы себя называете, люди, долбят лунки в замёрзшей реке. Так вот, опустившись к нам, этот экземпляр гомо сапиенса подошёл, то и дело оглядываясь на вас, к месту прежней аварии и, подняв пешню, пробил новую дыру в многострадальном дне океана, и теперь сквозь неё вытекает вода – источник нашей жизни. Совершив дурной поступок, этот гомо сапиенс показал вам язык и вернулся на сушу.
– А вы не знаете, кто этот человек? – спросил я, впрочем без всякой надежды на положительный ответ.
Но к моей радости, старший дельфин сказал:
– К сожалению, мы с ним знакомы давно. Его зовут Браконьером! И кстати, первая дырка тоже его работа. Может, вас также заинтересует, – добавил дельфин в заключение.
– Но зачем ему нужно было дырявить дно океана? – спросил я, не сдержав изумления. – Что обычно делают браконьеры? Они глушат рыбу взрывчаткой и ставят сети в запрещённых местах.
– Это не простой, а Великий Браконьер, и у него великие масштабы, – заметил дельфин с грустной усмешкой. – Он хочет осушить океан. Чтобы потом пройтись по бывшему дну и собрать всех рыб сразу оптом.
Я чистосердечно поблагодарил своего собеседника за ценные сведения.
Как видишь, Вася, первые контакты человека с живой природой проходили в деловой обстановке и в атмосфере полного взаимопонимания.
Позднее я написал об этом в журнал «Пионер», но мне ответили, что это выдумка от начала и до конца и сколько ни свисти, дельфины всё равно ничего не поймут. Правда, журналисты сами не пробовали свистеть, но они уверены твёрдо, что из этой затеи ничего не выйдет, ровным счётом, – грустно сказал Базиль Тихонович. – Но может, это и хорошо, что они не пробовали. А вдруг бы у них ничего не вышло, и тогда бы меня назвали выдумщиком, правда? – добавил он, оживившись.
– Правда! – быстро сказал я и спросил, не давая ему впасть в меланхолию и тем самым загубить свой увлекательный рассказ: – Ну а дальше? Что было потом?
– Ты говоришь: что было дальше? – встрепенулся слесарь. – Мм, интересно, а что, в самом деле, могло быть потом? Ага, придумал!.. Потом, сообщив мне свою бесценную информацию, обитатели дна отошли в сторону, чтобы не отвлекать меня от работы. А я, в свою очередь, заделал, запаял, залудил новую дыру и, спрятавшись среди густых водорослей, устроил Великому Браконьеру засаду.
К своей чести, диверсант не заставил меня ждать долго. Едва я успел замаскироваться стеблями морских растений, как из верхних слоёв океана показались его ноги в высоких резиновых ботфортах. А вскоре его тело выросло передо мной при полном комплекте рук, ног и головы. И вместе с пешнёй в придачу.
Неизвестный стоял спиной к моим зарослям, будто специально скрывая лицо, и мне удалось лишь разглядеть его соломенную шляпу, нахлобученную на водолазный шлем. Но как он ни прятал лицо, я всё равно догадался, бросив проницательный взгляд на его пешню, что передо мной Великий Браконьер собственной персоной.
Очутившись на дне, Великий Браконьер поплевал на руки, примерил на глаз, где потоньше дно, и нацелил свою пешню в уязвимое место. Но тут я раздвинул водоросли и крикнул:
– Руки вверх! Ни с места!
И хотя его очень просили не трогаться с места, Великий Браконьер бросил пешню и пустился наутёк.
Я выскочил из засады и побежал за диверсантом. Так началась неслыханная гонка по дну океана.
Мы петляли между рощами кораллов, проносились сквозь
