Продавец приключений - Георгий Михайлович Садовников
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Через раскрытое окно до нас доносился шум улицы. Перед нами мелькали ноги прохожих. Кто-то прошёл со включённым транзистором, и мы услышали голос диктора.
«Океан отступает от суши, – говорил диктор. – Учёные тщательно изучают это явление природы».
Голос диктора замолк вдали. Мы дружно уставились на Базиля Тихоновича.
А он поставил чашку на стол, покачал головой, дивясь чему-то, и сказал:
– Поди же, новый появился Браконьер. – Он вздохнул и добавил, ободряя и нас, и, наверное, себя: – Но ничего, ребята, у него всё равно ничего не выйдет. Мы не дадим!
Глава десятая,
в которой появляется тень из прошлого
Из нашего дома уехали жильцы четвёртой квартиры. Они погрузили вещи в автофургон и укатили на железнодорожный вокзал. Дальше их путь лежал в соседний город. Причина отъезда этих людей оказалась до обидного простой – они менялись квартирами, – и мы отплатили им за это, тут же забыв, что они существуют на свете.
Теперь нас волновал вопрос: кто же поселится в четвёртой квартире? Мы собирались на брёвнах и фантазировали, рисуя и так и сяк романтический облик таинственных незнакомцев. Они уже были где-то в пути, где-то недалеко от нас. Они уже постепенно вошли в нашу жизнь. И нам очень хотелось, чтобы это были люди, уже прославившиеся отвагой и благородством. И чтобы у них непременно был ребёнок наших лет. Мы соглашались даже на девочку. И только Зоя не желала ни с кем делить свою власть над нами и требовала, чтобы это был мальчик.
А в четвёртой квартире шёл полным ходом ремонт: мастера из нашего ЖЭКа белили и красили рамы и стены, из распахнутых окон выплывал, заполняя весь двор, замечательный запах извёстки.
Среди мастеров то и дело появлялся Базиль Тихонович. Он ставил новые краны, менял батареи парового отопления. Однажды мы подкараулили его, когда он выходил за материалом, и спросили, не знает ли он хоть что-нибудь о новых жильцах.
– Я тоже задавал себе вопрос: кто они – новые пришельцы, – признался слесарь и сокрушённо вздохнул. – Но к сожалению, тут всё окутано тайной. А после того как приходил сам глава этой загадочной семьи и интересовался ремонтом, завеса стала ещё непроницаемей. Понимаете, уж очень, ну прямо поразительно знакомым показалось мне его лицо. Я долго ломал себе голову, пытаясь вспомнить, кто он.
– И вспомнили? – спросил жадно Яша.
– Увы. – Базиль Тихонович развёл руками. – На этот раз память моя оказалась бессильной. Но лично мне хотелось, чтобы это был Христофор Колумб!
– Здрасте, – сказала Зоя, – Колумб уже давно умер. И это известно всем.
– Что ж, может, и сам он тоже считает так, что будто он умер, – кивнул слесарь и сделал загадочное лицо. – Но кто знает, кто знает.
Предположения Базиля Тихоновича подлили масла в огонь. Теперь мы почти всё свободное время толклись на улице, боясь пропустить первое появление новых жильцов.
И всё-таки они свалились на нас как снег на голову. Хорошо ещё, что в этот долгожданный час мы все находились дома.
Я как раз сидел перед телевизором и смотрел передачу «Будильник». Меня очень интересовала фамилия автора этой передачи – товарищ Славкин. Мне казалось, что товарищ Славкин хитрит, носит такую фамилию, чтобы ввести в заблуждение нас, детей. Мы-то, дети, думаем, что он маленький, очень молодой, с розовыми щеками, а у товарища Славкина на самом деле высокий рост, большой живот и оглушительный голос. И на голове у него яркая малиновая шляпа, а в руках гигантский портфель, в котором помещается вся очередная передача вместе с людьми. Поэтому в каждое воскресное утро я усаживался перед телевизором и смотрел «Будильник» в надежде, что товарищ Славкин, потеряв когда-нибудь бдительность, покажется в экране и выдаст себя с головой.
И вот едва в телевизоре мелькнуло что-то большое и яркое, в дверь затрезвонили так, что можно было подумать, будто кого-то на лестничной площадке режут на мелкие куски.
Я выскочил из кресла, помчался в прихожую и открыл дверь. На площадке стоял Яша. Он был в одной босоножке, вторую держал в руках.
– Ты что тут рассиживаешь?! Приехали они! – закричал он истошно и запрыгал на одной ноге, пытаясь впопыхах обуть вторую. – Я только подошёл к окну. Вдруг смотрю, они подъезжают. И я сразу… – пустился он в объяснения.
Но я уже не слушал его, а мчался вниз по лестнице сломя голову. Все мои помыслы были заняты тем, что сейчас я увижу живого Христофора Колумба… Ну, если не его самого, то человека чрезвычайно на него похожего!
Я выкатился из подъезда и, сразу же охватив окрестности дома орлиным взором, увидел грузовик, причаленный к тротуару. Над кузовом машины вздымались горы домашней утвари. Возле грузовика уже шныряли с видом заправских сыщиков Феликс и Зоя да прохаживался мужчина в кожаной куртке и яловых сапогах. Он пинал тяжёлым сапогом баллоны на колёсах грузовика, и это с головой выдавало в нём шофёра. Так что вздумай он прикинуться кем-нибудь ещё, мы бы его раскусили сразу.
Так вот, кроме шофёра и моих друзей, возле машины никого не было.
– А где же они? – спросил я у ребят шёпотом.
– Они, наверное, там, – так же шёпотом ответил Феликс и указал на двери подъезда.
– Ну и как они?
– Мы ещё сами их не видели. Они сразу туда ушли. Им, наверное, не терпелось переступить через порог! – громко сказала Зоя.
Она ещё до сих пор не научилась вести себя осторожно, сколько мы ни учили её этому. Просвещали её так и сяк, но Зоя оставалась не в ладах с гибкой тактикой и говорила всё, что у неё было в этот момент на уме, и непременно во весь голос.
Мы исподтишка посмотрели на шофёра, но тот не проявил ни малейшего интереса к тому, что сказала Зоя, и нам стало ясно, что он не их, а просто с ними. В общем, нейтральный человек.
Поэтому Феликс смело приблизился к шофёру и начал собирать информацию.
– А у этих, которых вы привезли, у них есть ребята? – спросил он напрямик.
– Есть. Один пацан, – ответил шофёр и показал тёмный от машинного масла палец.
– А он… – И тут Феликс застыл с открытым ртом.
Из подъезда вышел техник-смотритель, а за ним вереницей появились они.
Первым из них показался пожилой толстяк, похожий на колобок преклонного возраста. Он пыхтел и вытирал пот на лбу просторным, почти с полотенце, платком. Я видел Колумба только лишь на картинке и тем не менее отметил сразу, что этот человек не имеет ничего общего с великим открывателем Америки.
«Ладно, – сказал я себе покладисто. – Проживём как-нибудь и без Колумба. Зато у них есть ещё сын!»
За пожилым колобком выплыла худая высокая женщина, а за ней, кривляясь и пританцовывая, выскочил такой же длинный и тощий паренёк.
Мы подождали: не появится ли кто-нибудь ещё – и после короткой паузы, во время которой так никто и не появился, поняли, что долговязый и вертлявый паренёк и есть их сын.
Судя по виду, паренёк уже перешёл в девятый, а то и в десятый класс. А такие ребята обычно не обращали на нас, мелюзгу, никакого внимания. Словом, наши надежды обзавестись новым товарищем растаяли так же мгновенно, как тает снег из холодильника, когда его бросишь от бабушки тайком в кастрюлю с горячей водой.
Кроме того, мне не понравилось его острое хитрое лицо с утиным носом и тонкими, словно резиновыми, губами, которые то и дело растягивались в улыбку, будто он проверял их на прочность.
«Ха, улыбка! Разве это плохо?» – скажете вы. Но тут всё дело было в том, что губы у их сына растягивались только в одну сторону, и оттого улыбка у хитроумного паренька получалась ехидной.
– Ну, ещё раз поздравляю, приятного новоселья вам, – сказал между тем техник-смотритель нашим новым жильцам и ушёл по своим делам.
А пожилой колобок потёр энергично руки и бодро объявил, обращаясь ко всей улице:
– Ну-с, начнём!
Шофёр, словно только и ждал команды, поплевал на ладони, залез в кузов и подал вниз горшок с цветком.
– Дайте его мне! – потребовала худая женщина.
Она взяла горшок и торжественно понесла в дом.
– Ну-с, а теперь что-нибудь мне, – заявил толстяк, нетерпеливо притопывая
