«Если», 2002 № 07 - Уолтер Йон Уильямс

Чалмерс, явно задетый, ощетинился:

— Мадам, если вы жаждете математического совершенства, значит, обратились не к тому человеку. Почему бы не допросить Шена из отдела Системных Наук?

Шен негодующе выпрямился, но Чалмерс, как ни в чем не бывало, продолжал:

— Моя информация по не зависящим от меня причинам неточна, следовательно, выводы приблизительны. Мы недостаточно долго пробыли здесь, чтобы досконально понять законы общества алаланов. Для этого нужно в буквальном смысле слова подглядывать сквозь замочную скважину. Если желаете определенности, расширьте эту скважину или дайте мне время.

При последних словах Чалмерса лицо Кахру стало жестким.

— О, нет, — взмолился Чалмерс. — Скажите, что вы не собираетесь оглашать решение, которое, как я думаю, уже принято.

— Совершенно верно, — громко объявила Кахру. — Политика Земли по отношению к Алале заключается в полной секретности. Они — первая разумная инопланетная раса, которую мы обнаружили, и Объединенный Совет Исследований не санкционирует преждевременного контакта. Риск был приемлем при условии наблюдения со скрытой базы на их луне, но теперь, когда они приобрели возможность, пусть и теоретическую, добраться до своих лун, следует сто раз подумать, прежде чем сделать следующий шаг.

Она встала, что отнюдь не казалось подвигом в условиях хоть и невеликого, но тяготения, однако держалась столь величественно, что внимание всех собравшихся оказалось прикованным к ее невысокой фигурке.

— У нас только один выход: начать немедленную эвакуацию Базы Наблюдения.

Потрясенное молчание было ей ответом.

— И это все? — едва выговорил Генри Старк из отдела Планетарных Наук. Постепенно он пришел в себя, и в голосе почувствовался металл: — Всего один спутник, и нас отсюда выпирают?

Кахру невесело усмехнулась.

— Совершенно верно. Именно «выпирают», как вы изволили выразиться.

Посыпался град протестов.

— Мы еще не закончили карту тектонических уровней, — кричал Старк.

— Наш каталог образцов в зачаточном состоянии, — умоляюще бормотала Андреа Эугеникос, глава отдела Биосферных Наук.

— До максимального приближения ко второй двойной звезде осталось всего семь лет, — вторил коллегам Шен По-Лин.

— И, кстати, следующий транспортный корабль прибудет не раньше, чем через четыре месяца, — вспомнила Андреа.

Кахру подняла руку, заставив всех замолчать.

— Вы забываете, — спокойно заметила она, — о нашем аварийном судне.

Присутствующие на секунду растерялись.

— Да, но это на случай несчастья, — буркнул Старк.

— Ситуация относится к разряду непредвиденных.

— Но корабль недостаточно велик, — указал Шен. — Он не сможет вместить людей и разобранную базу.

— Это ни к чему. Использование аварийного судна означает в данном случае быстрейшее уведомление Земли. Как аварийный, так и наш обычный транспортный корабли будут регулярно курсировать между базой и Землей, пока здесь не останется и следа от нашего пребывания. Мы приступаем к упорядоченной эвакуации.

Аз-Захир уже бормотал приказы в микрофон интерфейса и считывал с монитора результаты:

— Четырех партий груза будет достаточно для полной эвакуации базы. Приняв за основу обычное время прямого и обратного рейсов, можно с уверенностью заключить, что через пятнадцать месяцев нас здесь не будет.

— Прекрасно. — Взгляд Кахру вновь обратился к Чалмерсу. — Надеюсь, туземцы не будут приземляться поблизости от нашей базы за эти пятнадцать месяцев?

Чалмерс судорожно сглотнул и произнес, тщательно выбирая слова:

— Если припомнить нашу историю, между первым спутником и «Аполлоном-11» прошло двенадцать лет. Тогдашний прогресс во многом определялся соперничеством двух стран, почти столь же ревностным, сколь и сейчас на Алале.

— Могу я узнать, — вклинился Эскалера, почти забытый в суматохе, — кто покинет базу первым?

Кахру немного подумала.

— Раньше других уедут те, кто уже завершает свои исследования.

Шен открыл было рот, но Кахру пригвоздила его к месту многозначительным взглядом.

— Что же до остальных, — продолжала она, — попросите начальников секций подать краткие списки тех, без кого они не могут обойтись. Сами тоже можете принять в этом участие. Я хочу, чтобы база работала как можно дольше и эффективнее, но предупреждаю: мое решение окончательно.

Люди поднимались медленно, ошеломленные внезапным поворотом событий. Энергия вытекала из них прямо на глазах, как вода из дырявого ведра. Старк приблизился к Эугеникос.

— Какое ужасное расточительство! Столько усилий, и все зря, — шепнул он.

— Возможно, но нашего Директора не отговорить.

— А вы заметили, что кое-кто даже и не пытался этого сделать?

— Да. Странно! А я-то думала, что уж Чалмерс…

В это время темные, почти черные глаза Директора буквально сверлили спину уходившего Уинстона Чалмерса, пока тот не исчез в коридоре.

Пронзительный звонок в дверь прервал занятие Шена По-Лина, наскоро совавшего в вещевой мешок одежду.

— Кто там? — неохотно откликнулся он.

— Уинстон Чалмерс. Нужно поговорить.

Шен вздохнул, уронил мешок и нажал кнопку замка. Дверь скользнула вбок.

— Уинстон, у меня нет времени!

Чалмерс мягко улыбнулся и, шагнув через порог, положил руку на плечо Шена.

— Ничего, По-Лин, я помогу тебе собраться.

По-Лин отступил, пропуская друга в комнату.

— Трудно поверить, что всего через два дня эта комната исчезнет, — уныло сказал он.

Чалмерс кивнул:

— Команда техников уже начала разбирать жилые блоки.

Он деловито огляделся и встал.

— Итак, чем могу помочь?

— Пока не знаю.

По-Лин снова принялся как попало совать одежду в вещевой мешок.

Чалмерс тяжело уселся на один из крохотных стульев, стоявших у небольшого столика, пригладил светлые, начинающие седеть волосы и вздохнул:

— По-Лин!

Еще одна охапка одежек улеглась в мешок.

— Ну?

— Если это послужит некоторым утешением, сознаюсь, что мне ужасно жаль.

По-Лин выпрямился, все еще держа в руке голубую рубашку.

— Знаешь, сколько я здесь пробыл?

Чалмерс покачал головой. Шен горько улыбнулся.

— Тринадцать лет, дольше, чем кто бы то ни было. Если не считать Кахру: мы прилетели вместе.

Он рассеянно бросил рубашку в мешок.

— И теперь, когда все пошло на лад, мы сматываем удочки.

Он с трудом выговаривал ненавистные слова. Чалмерс недоуменно уставился на друга.