Спаситель Отечества. Духовный подвиг Сергия Радонежского (сборник) - Павел Флоренский

И снова Преподобный возопил Богу в слезной молитве, и опять Божественная сила приосенила его, и рассеялось полчище бесовское. А сердце подвижника исполнилось несказанной сладости духовной, и он уразумел, что отныне дана ему навсегда победная власть наступати на всю силу вражию (Лк. 10:19); и воспел он тогда, ликуя духом, как новый Моисей, благодарственную хвалу Господу словами Святого Писания. «Благодарю Тебя, Господи, – взывал он из глубины благодарного сердца, – Ты не оставил меня, но скоро услышал и помиловал!.. Ты сотворил со мною знамение во благо, и видят ненавидящие меня, и постыжаются, ибо Ты, Господи, помог мне и утешил меня. Десница Твоя, Господи, прославилась в крепости; десная рука Твоя сокрушила врагов моих и державною крепостью Твоею истребила их до конца!»

Из приведенных рассказов самого угодника Божия, записанных его учеником, можно видеть, с каким ожесточенным упорством ополчалась на него мрачная область духа тьмы в начале его подвига. Преподобный Епифаний замечает, что «враг боялся, как бы на пустынном месте не возникла священная обитель иноков к прославлению имени Божия и спасению многих; он хотел прогнать Преподобного, завидуя спасению не его только, но и нашему», – говорит ученик Сергиев. Итак, сатана, этот «коварный старец», как называет его преподобный Варсонофий Великий, наученный тысячелетним опытом борьбы с христианскими подвижниками, видел, с каким мужем имеет дело, и потому все усилия направлял к тому, чтобы остановить подвижника в самом начале его подвига: впоследствии он не надеялся победить смиренного Сергия. Но что все козни сатаны против благодати Христовой? Что все усилия бессильного в своей злобе врага против силы Божией? Мы знаем, что Сергий вышел победителем из этой борьбы и основал свою Радонежскую Лавру, которая стала матерью многих обителей – и в пустынях, и в городах обширной Русской земли!..

Мы уже говорили, что бесы нередко являлись Преподобному в виде диких зверей и разных чудовищ, готовых его растерзать; после таких приведений страх настоящих зверей пустынных был для него уже «последним из страхов». Стаи голодных волков рыскали около его жилища и выли по целым ночам; зловещим огнем горели в темном лесу их страшные глаза вокруг уединенной келии; иногда заходили сюда и другие, более страшные обитатели пустынных лесов – медведи. По немощи человеческой невольный страх на минуту овладевал сердцем пустынника при мысли о беспомощном одиночестве; но он тотчас же ограждал себя молитвою, и этот страх переходил на самих зверей, которые удалялись в глубину дебрей лесных, не сделав ему никакого вреда.

Раз угодник Божий увидел пред своею хижиной большого медведя и, примечая, что он не столько свиреп, сколько голоден, сжалился над зверем: пошел в свою келию, взял там кусок хлеба и предложил медведю этот пустынный обед на пне или колоде. Зверь полюбил странноприимство пустынника и часто, приходя к келии, ожидал обычного угощения и с ласкою посматривал на подвижника. Иногда лесной гость долго не уходил, озираясь по сторонам, «точно злой заимодавец, желающий настойчиво получить свой долг. А Преподобный благодарил Бога, что послал ему лютого зверя на утешение», и, памятуя слово Писания: блажен иже и скоты милует, – привык миловать зверя; он делил с ним последний кусок, а иногда и весь отдавал своему пустынному сожителю, как не разумеющему поста, а сам оставался без пищи. Кроме хлеба, у него в келии не было никакой иной пищи, да и часто случалось, что и хлеба недоставало. Можно думать, что хлеб доставлял ему время от времени младший брат его Петр, живший в Радонеже. Так упражнял себя угодник Божий в отречении от самых необходимых потребностей, «а может быть, – говорит святитель Филарет, – в сем мирном обращении со свирепой тварью, с назиданием души своей, созерцал он следы первоначального повиновения всех тварей невинному человеку». За то и неразумная тварь повиновалась ему, и дикий зверь сделался до того ручным, что слушался его слова и был кроток пред ним, как овца.

Конец ознакомительного фрагмента.