Связанные звездами - Минни Дарк

– Четвертая копия, – продолжала Нацуэ, не снижая скорости порхания пальцев по клавишам, – для личного архива Дэрмота, а пятую нужно отослать – это важно, Жюстин, если ты не хочешь, чтобы тебя терроризировали звонками, – матери Дэрмота, в дом престарелых Святой Розарии в Лидервуде.

Жюстин с трудом могла представить, что скоро этот куб, залитый солнцем, станет ее офисом. В понедельник. Ей нравились его аккуратность и компактность, и даже то, как Нацуэ разложила все на столе. Вещи были самые обычные – компьютер, корзина для бумаг, подставка для документов, игла для чеков, тоненький факс, стакан с заточенными карандашами и папоротник в горшке – но Нацуэ удалось создать композицию, которая одновременно радовала глаз и успокаивала.

– Знаешь, что вызвало самый большой поток жалоб за всю историю «Звезды»? – спросила Нацуэ.

Жюстин не знала.

– Проблема в крипто кроссворде. Случайно напечатали ключи к другой сетке, – продолжила Нацуэ. – Хаос!

Вторая по сложности ситуация возникла, когда ключи по горизонтали и по вертикали случайно перепутали местами. И хотя, по словам Нацуэ, эти события произошли более десяти лет назад, для Дока Миллара, составителя кроссвордов, воспоминания о них были все так же свежи и болезненны.

– Поэтому непременно отправляй итоговый макет кроссворда Доку на подтверждение, – посоветовала Нацуэ. – И не удивляйся, если он вдруг явится проверить все лично, просто на всякий случай. Он любит крепкий черный кофе с тремя ложками сахара.

Жюстин продолжала записывать, пока Нацуэ просвещала ее по поводу шалостей автора финансовой колонки и паранойи ведущей колонки советов в «Звезде».

– Только два автора, – продолжила Нацуэ, – все еще не освоили электронную почту.

Ими были, по ее словам, Лесли-Энн Стоун, автор колонки о садоводстве, и Лео Торнбери, астролог. Лесли-Энн боролась против фторирования воды и выращивала старомодные одуванчики, а ее ежемесячные заметки были написаны убористым почерком, простым карандашом на обратной стороне использованных конвертов или упаковок из-под семян, иногда с бонусом в виде крупинок сертифицированной органической почвы.

– В случае с Лесли-Энн и Лео наша задача, в основном, обработка поступивших статей, – объяснила Нацуэ. – Они оба не любят вести переписку и не нуждаются в авторских копиях. Лесли-Энн полагает, что печать периодических изданий – это трата ресурсов планеты, а Лео просто слишком далек от земных дел. У него, похоже, даже телефона нет. Но, к счастью для нас, есть факс.

Из корзины для бумаг Нацуэ выудила факс и передала его Жюстин, которая сразу же заметила, что это страница с аккуратно расположенным, убористым текстом, очевидно, набранным на старинной пишущей машинке.

– Так вот как гороскопы Лео попадают к нам? – недоверчиво уточнила Жюстин. – По факсу?

Нацуэ кивнула.

– Причем обычно ночью.

Жюстин вернула листок, и Нацуэ прикрепила его к подставке. Едва она взялась с обычной для нее поразительной скоростью набирать текст, в коридоре раздался хлопок пробки от шампанского, а следом веселые крики. Джереми, наливающий пенный напиток в бокал, возник в дверях кабинета Нацуэ.

– Кобаяши-сан, – позвал он с поклоном. – Позвольте сим уведомить, что вас ожидают в гостиной для последующих возлияний. Сию секунду!

Нацуэ кинула взгляд на часы компьютера, показывающие 4.05 вечера.

– Но Джереми, гороскоп… – возразила она. – Еще пять минут, пожалуйста.

– Ни в коем случае, – отрезал Джереми, маняще покачивая высоким бокалом.

– Я закончу с гороскопом, Нацуэ, – предложила Жюстин. – Это не проблема. Иди.

Жюстин видела, как Нацуэ буквально разрывается между двумя делами.

– Давай, вперед, – поторопила ее Жюстин, – ты же знаешь, мне будет полезно в это окунуться.

– Ты уверена? – уточнила Нацуэ.

– На все сто.

После этих слов Нацуэ встала из-за рабочего стола, похоже, что в последний раз. Жюстин, выждав пару секунд, радостно скользнула на свое новое рабочее место.

«Овны», – прочитала она. По мнению Лео, Овнам предстояло испытать влияние Черной Луны в секторе отношений. Кстати, что, черт возьми, такое эта Черная Луна? Несомненно – благодаря Венере, направляющейся прямо в пятнадцатый дом – что бы это ни значило, – Тельцов ожидает подъем в любовных делах. Жюстин сделала мысленную пометку сказать об этом Таре, истинному Тельцу. Хотя, скорее всего, для нее это вовсе не станет новостью, ведь, судя по всему, у Тары спада в этой сфере не бывает. Близнецы, предрекал Лео, избавятся от влияния череды неудач и ощутят свежий ветер перемен и освобождения. Жюстин с усмешкой подумала, что именно такая подходящая всем и каждому чепуха приводит ее маму, Близнецов по знаку зодиака, в полный восторг. «Свежий ветер перемен и освобождения», – прочитает Мэнди Кармайкл, а затем пару дней будет замечать, как же хорошо – как свободно! – ей нынче дышится.

И вот, наконец, гороскоп Стрельцов. Осажденные тревожными мыслями Стрельцы могут ощутить жажду перемен, но с Венерой в ретрограде на бо́льшую часть следующего месяца время для изменений не самое подходящее. Отложите до мая попытки сменить цвет волос или полностью обновить гардероб. Лучники с развитой интуицией могут заметить, что влияние небесных тел сейчас усиливается в двенадцатом доме, в сфере секретов и желаний.

И ни слова о новой работе, увы. Или о старых чувствах, возвратившихся в ее жизнь. Она вздохнула и нашла в конце страницы прогноз для Водолеев. В этом месяце вы будете пожинать плоды тех непростых решений, которые принимали в последнее время. Решительно торите новую тропу, Водолеи, но помните о том, что желание повернуть назад усилится из-за влияния Венеры в ретрограде, навевающей грустные, ностальгические мысли. Водным знакам, ищущим новый дом или готовящимся к значительным переменам в образе жизни, следует знать, что в последние дни месяца небесные тела будут в особо удачной позиции для правильного выбора. «Что Ник здесь вычитает?» – задумалась она. Возможно, решит, что звезды велят ему сыграть Гамлета. Или Генриха IV. Она покачала головой, вспомнив о нелогичном доверии Ника к звездам. Но тут у нее возникла мысль. Интересная мысль.

Если кто и смог бы заставить Ника взять телефон и позвонить ей, то это наверняка Лео Торнбери.

Среда перед Страстной пятницей была крайним сроком перед выпуском номера «Звезды» – первого с Жюстин в роли выпускающей. Фотографией для обложки стал снятый крупным планом завораживающий портрет озабоченного лица Тарика Лафайета, молодого режиссера, не так давно получившего престижную награду за свой последний, весьма откровенный документальный фильм о беженцах.

Колонка редактора, в которой упоминались работа Лафайета и обращение к политикам с призывом быть образцами морали, была написана не Джереми, а корреспондентом «Звезды» в Канберре, Дэниелом Гриффином, и Жюстин намучилась с правкой. К тому же она потратила несколько часов на кулинарный раздел, пытаясь сжать заметку Дэрмота Хэмпшира о прелестях осенних блюд, чтобы освободить место для его рецепта седла