Горчаков. Пенталогия (СИ) - Пылаев Валерий

Но самой яркой деталью интерьера были повешенные прямо над баром здоровенный бампер, хромированный радиатор и ободки фар от какой-то американской машины из прошлого десятилетия — то ли “Шевроле”, то ли “Доджа”. А может, и “Форда” — я так и не смог толком рассмотреть эмблему. Выглядело это, конечно, громоздко и простовато — но по-своему стильно.

— А что, неплохо! — выдохнул я в ухо Настасье, перекрикивая грохот музыки. — Знаешь, мне тут даже нравится.

— Ага. Пойдем танцевать?

Настасья схватила меня за руку и уже готова была запрыгнуть прямо в разгоряченную толпу на площадке перед сценой, но я сначала чуть уперся, а потом и вовсе потащил ее за собой — к бару. Не то, чтобы я не собирался хоть немного развлечься — но для начала стоило осмотреться. А лучшего места, чем высокий табурет у стойки, просто не придумаешь.

По пути Настасья успела с кем-то дважды поздороваться. Молодняк из мастерской наверняка тоже нередко заглядывал сюда, и я на мгновение даже испугался, что меня узнают… но тут же выдохнул. Высокий черноволосый парень с залысинами — кажется, тот самый Сенька с арестованным братом — крепко пожал мне руку, хлопнул по плечу — и поспешил к выходу, на ходу засовывая в зубы папиросу.

Я едва сдержал смех. Сенька не раз видел меня в мастерской, даже здоровался — и не узнал, встретив буквально лицом к лицу, хоть и в полумраке. Похоже, маскировка работала даже лучше, чем я думал. Хотя, скорее в его голове даже не возникла мысль, что сиятельный князь Горчаков может прийти сюда, в клуб для работяг на окраине города, да еще и одетый, как местный.

И это скрывало меня надежнее любого маскарада, надежнее любых хитрых плетений. Способный менталист — вроде той же Гижицкой — наверняка сумел бы отвести глаза или затуманить голову паре-тройке человек, но я обманул всех разом, не воспользовавшись даже гримом.

Впору было гордиться собой. Чем я, собственно, и занимался, кивая головой в такт музыке и потягивая из граненого стакана грушевый лимонад за то ли десять, то ли пятнадцать копеек. Заплатить пришлось Настасье: у меня в карманах такой мелочи не водилось отродясь, а доставать целую пачку ассигнаций и искать в ней десятку явно было не лучшей идеей.

Вокруг не происходило ничего интересного. Вообще. Группа продолжала отчаянно фальшивить на сцене, стаканы с лимонадом и дешевым пивом появлялись и исчезали со стойки, местные танцевали и веселились, как умели, Настасья явно уже начинала скучать — и все. Никто не сбивался в загадочные кружки где-нибудь в темном углу и не шептался, испуганно поглядывая на дверь, из которой могли бы появиться городовые. Никто не прятал под полой “наган” или обрез, никто не развешивал по стенам листки с агитацией против кровавой аристократии.

Самый обычный пятничный вечер в клубе — пожалуй, в каком-то смысле даже поприятнее, чем в “Кристалле”. И если…

— Привет! Потанцуем?

Здоровенный парень в черной рубашке с закатанными рукавами появился рядом неожиданно — видимо, подошел со стороны гардероба, оставшегося где-то за спиной. И обращался он, понятное дело, не ко мне, а к Настасье, сидевшей рядом… Но так, чтобы я услышал.

Похоже, нарывался — и безо всякого стеснения.

— Извини, сударь, — проговорил я как можно мягче. — Мы с девушкой пока не танцуем.

Парень будто этого и ждал. Хищно оскалившись, он склонился надо мной и выдохнул прямо в лицо:

— А я что, у тебя спрашивал, чучело?

Глава 9

— А надо было. — Я чуть развернулся на табурете. — Она со мной.

— Ты вообще откуда взялся, болезный? Я тебя здесь раньше не видел.

Парень положил мне на плечо здоровенную ручищу. Вроде бы безобидный жест, чуть ли не дружеский — но я тут же почувствовал, как спина предательски скрючивается — будто под весом здоровенного армейского рюкзака. Силищи у моего нового знакомого, похоже, хватало. А желания поскорее пустить ее в ход — и того больше.

— Сереж, не надо… — пробормотала Настасья из-за моей спины. — Ну чего ты?

Отлично, они еще и знакомы. Нет, я, конечно, догадывался, что у эффектной рыжеволосой красотки не может не оказаться поклонников. И что они едва ли будут рады ее появлению под ручку с неведомо откуда взявшимся ухажером.

Но что мне придут бить морду до того, как закончится стакан с “дюшесом”?..

— Подожди, Насть. — Серега подался вперед, едва не заехав подбородком мне в лоб. — У нас тут мужской разговор.

Ага. Который непременно должен закончится тем, что мне придется отстаивать честь кулаками — и огрести по-полной. Наверняка на это и был расчет: за лето и начало осени я успел вытянуться сантиметров на пять-семь — но по сравнению с Серегой смотрелся откровенно неубедительно.

— Разговариваешь — так руки убери. — Я не без усилия сбросил с плеча здоровенную клешню. — Тебе чего надо, сударь?

— Глухой, что ли? — почти ласково спросил Серега. — Я спрашиваю — ты откуда взялся?

— Зашел через дверь. — Я пожал плечами. — В первый раз тут.

Я на всякий случай скосился в сторону стойки. Но бармен то ли не замечал происходящего — то ли старательно делал вид, протирая тряпкой и без того блестящую пивную кружку. Вряд ли в таком заведении, как это, драки были редкостью, и звать городовых уж точно никто не собирался… Скорее уж почтенная публика ждала пятничного кровопролития. Даже музыканты стали играть чуть тише, и вокруг нас уже собралась целая толпа.

И вряд хоть кто-то здесь сочувствовал залетному парнишке: мне не раз приходилось слышать, что на рабочих окраинах не стоит заходить в чужой район — и уж тем более напрашиваться там на неприятности.

— Через дверь? — Серега ухмыльнулся и сложил руки на груди. — Хорошо. Значит, дорогу на выход знаешь.

— Знаю.

Ситуация стремительно накалялась, но я не дергался. Будто бы знал — вот так, исподтишка, бить меня не станут… скорее всего.

— Ну так и иди, чучело, пока можешь. — Серега навис надо мной. — Или тебе помочь?

— Пойдем, — прошипела Настасья мне в ухо. — Не надо, пожалуйста…

Еще как надо. На мгновение я даже подумал, что тянуть нет смысла — и самое время хватить любезнейшего Сергея по лбу вот той недопитой кружкой…

Интересно, успею дотянуться до того, как он вобьет меня в пол?

— Я уж как-нибудь сам, любезный, — проговорил я. — Потанцуем, отдохнем и…

— Что ж ты непонятливый такой, родимый? Объяснить надо? Так может выйдем, потолкуем?

Толпа заголосила. Некоторые хмуро разворачивались и расходились, кто-то осторожно оттягивал Серегу назад за плечи — но половина собравшихся вокруг явно оказалась не против посмотреть, как мне повышибают зубы. Видимо, до этого варианты развития событий еще имелись — но волшебная формула “выйдем, потолкуем” словно провела незримую черту. Этакую точку невозврата, за которой исход оставался только один.

Что ж. Драка — значит, драка.

— Потолкуем. — Я спрыгнул с высокого табурета на пол. — Чего ж не потолковать.

Я не сильно удивился, начни Серега трамбовать меня прямо здесь, что называется, не отходя от стойки. Но никто не помешал мне проследовать к двери и дальше — по ступенькам на улицу.

— Благородие, не дури! — прошептала Настасья, хватая меня под локоть. — Он в кочегарке работает, силищи — как у…

Медведя. Нет, скорее слона. Или хотя бы носорога.

Полумрак и теснота клуба скрадывали богатырскую стать Сереги — но на улице он вдруг будто еще вымахал и раздался в плечах. Лет восемнадцать-девятнадцать с виду, под два метра ростом. И весит, пожалуй в полтора раза против меня. Но не грузный — чуть ли не сплошные мышцы, надетые на гигантский костяк. Длинные руки и кулачищи с голову… Нечего и думать свалить такого без магии — не хватит ни сил, ни даже самой крутой выучки.

Выдохнув, я сплел усиленной Ход и Кольчугу — единственные из арсенала заклятья, которые мог использовать, не раскрывая себя. Будь Серега не таким бугаем, я, пожалуй, попробовал бы драться…

Честно? Увольте — все и так достаточно паршиво! Простенькая магия низших классов лишь уравнивала шансы… если вообще уравнивала. Местный чемпион превосходил меня по силе минимум вдвое — и муками совести, похоже, не терзался.