Продавец приключений - Георгий Михайлович Садовников
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– М-да, как я и предполагал, слухи оказались лишёнными научных оснований. Но всё-таки этот кот и вправду превосходный экземпляр. Даже очень замечательный!
И вот теперь этот человек избрал объектом своего изучения нас. Остолбенев, мы ждали, что он молвит дальше.
– Видите ли, товарищи, завтра ко мне приезжает гость, мой племянник, – продолжал учёный-зоолог. – А я, признаться, совсем не умею обращаться с детьми. Понимаете, раньше мне не приходилось сталкиваться с этой, я полагаю, весьма сложной проблемой. И вот вы как раз те, кто может мне помочь.
– Вы, наверное, этого не знаете, но мы ещё сами дети. И вам лучше поговорить с нашими родителями, – вежливо посоветовал Феликс.
– То, что вы ещё дети, это я понял сразу, – сказал учёный-зоолог, смеясь совершенно по-человечески. – И помочь мне сможете только вы. Понимаете, со мной племяннику будет скучно. Я, как видите, типичный учёный червь. А мне хочется, чтобы эти несколько дней остались для него самыми весёлыми в жизни. Поэтому я прошу: товарищи, примите моего племянника в свою компанию! Всего на четыре дня!
Мы насторожились, и, выражая наши общие опасения, Феликс с горькой иронией спросил:
– А племянник-то ваш в котором классе? Небось в десятый перешёл, да?
– Что вы, – засмеялся учёный-зоолог. – Да Лёня ещё вот такой. – И он положил ладонь на мою макушку. – Лёня ваш сверстник.
Это ещё куда ни шло. Это даже было здорово!
– Ну, тогда мы его принимаем. Правда, ребята? – произнёс. Яша.
Мы охотно присоединились к его заявлению.
– А можно ещё вопрос? – послышался Зоин голос.
Она оказалась тут как тут вместе со своим неразлучным бутербродом. И так было каждый раз, когда происходило что-то уж очень важное. Она точно сваливалась с неба или вырастала из-под земли перед самым нашим носом.
Учёный-зоолог не возражал, и Зоя осведомилась, не водится ли за его племянником такое… ну, словом, не имеет ли он нехорошую привычку отнимать у беззащитных девочек бутерброды с вареньем.
Учёный-зоолог серьёзно задумался, а Зоя, не отрываясь, следила за выражением его лица.
– Я полагаю, что нет, – твёрдо сказал учёный-зоолог. – Как говорят мои скромные наблюдения, Лёня терпеть не может сладкое. Он утверждает, что настоящий мужчина должен сладкое презирать.
– Тогда у меня тоже нет возражений, – солидно сказала Зоя.
– Значит, по рукам? – обрадовался учёный-зоолог.
И он обменялся с каждым из нас крепким рукопожатием. Я имею в виду нас, мужчин. Что касается Зои, то для неё учёный-зоолог галантно приподнял шляпу.
Потом он водрузил шляпу на голову и пошагал дальше. Но я не выдержал и крикнул ему вслед:
– Дядя Зоолог! Погодите! Что я вам скажу!
Он остановился и вопросительно взглянул на нас.
– А дядя Вася умеет говорить. Правда, правда! Мы лично верим все.
– К сожалению, молодой человек, у нас нет фактов, – ответил учёный-зоолог, и, чтобы мы убедились в том, что он и в самом деле сожалеет, учёный-зоолог сокрушённо покачал головой.
– А вы поверьте. Как мы, – предложил Феликс.
– Увы, мне уже не дано. Я ведь теперь учёный, – сказал он с лёгкой грустью.
Утром я выбежал из дома за хлебом и увидел на улице учёного-зоолога, тащившего тяжёлый чемодан. Рядом с ним шёл красивый белокурый мальчик, увешанный с головы до пят снаряжением для подводной охоты. Его мускулистое тело покрывал золотистый загар. Волевое лицо и грозное снаряжение делали его похожим на юного искателя приключений, пришедшего к нам со страниц какой-то несомненно увлекательной книги. О таком сверстнике можно было только мечтать.
«Неужели этот потрясающий мальчик будет нашим новым товарищем?» – спросил я себя изумлённо.
Ну конечно же! Учёный-зоолог сам попросил, чтобы мы приняли его племянника в свою компанию.
– Дядя Зоолог, дядя Зоолог!.. – закричал я восторженно и бросился им навстречу. – А вот я, – сообщил я, почему-то задохнувшись.
Я говорил это учёному-зоологу, а сам не мог отвести глаз от блестящего мальчика.
– Превосходно! – тоже обрадовался учёный-зоолог и поставил чемодан на тротуар. – Превосходно, что мы сразу же встретили вас. Лёня, перед нами один из тех, о ком я тебе только что рассказывал. Он и его друзья будут твоими товарищами.
Но лицо мальчика осталось невозмутимым.
– Ну об этом я ещё подумаю, – сказал он спокойно.
Затем племянник зоолога взглянул на меня холодными синими глазами и объявил:
– К твоему сведению: я живу в Москве. И мои родители не кто-нибудь, а артисты цирка!
Он окинул меня оценивающим взглядом, и я понял, как мы ничтожны по сравнению с ним, ну совсем обычные ребята, каких, наверное, миллионы на земле.
«Ну хоть бы чем-нибудь я отличался, ну хоть бы капельку! – подумал я в отчаянии. – Ах, как было бы здорово, если бы один мой глаз всё-таки наполовину оказался коричневым. Может, тогда бы этот великолепный мальчик проявил ко мне интерес».
– В общем-то, на мою дружбу не очень рассчитывайте. Так и скажи своим ребятам, – небрежно закончил блестящий мальчик.
– Лёня, как можно? – упрекнул его дядя.
– Дядя, я прямой человек. Разве это плохое качество? По-моему, оно только украшает настоящего мужчину. Не правда ли? – возразил мальчик строго.
– Конечно украшает, – растерянно согласился учёный-зоолог. – Ты уж извини. Я ведь не знал, что теперь у Лёни новые принципы, – сказал он мне смущённо и, подняв чемодан, уныло потащил к подъезду.
Через час я сидел с друзьями на брёвнах и рассказывал о первой встрече с племянником Лёней.
– И у него настоящее подводное ружьё? И настоящая маска? – спросил Яша, когда я закончил своё сообщение.
Я ответил, что видел ружьё и маску точно так, как вижу сейчас его, Яшины, ворот рубахи и пуговицы на нём.
– Тогда ты что-то напутал, – сказал убеждённо Яша. – Не может человек с настоящим подводным ружьём и маской стать таким воображалой. Это знаешь какие свойские ребята? «Рубахи-ребята» – слышал?
– Не веришь – не надо, – сказал я обиженно и замолчал, показывая всем видом, что теперь из меня не выдавить ни одного словечка.
– А я Васе верю. Не хотелось бы, а верю, – мрачно произнёс Феликс. – Его бабушка учит говорить только правду. И у Васи иногда получается.
– Я тоже верю, – сказала Зоя. – По правде, этот племянник мне сразу показался подозрительным. Как только дядя Зоолог сказал, что он не любит варенье. Ну посудите сами: разве может нормальный человек не любить варенье? А он ещё, мало того, его презирает!
– Ну почему нам так не везёт в последнее время? – сказал Феликс с досадой. – То Реалист Великий, теперь воображала-племянник!
И тот появился – лёгок на помине. Вышел во двор в джинсах из взаправдашней чёртовой кожи, в настоящей тельняшке и нехотя, точно его гнали силком, направился в нашу сторону.
Он остановился перед нами и лениво спросил:
– Ну как тут ваш городишко? Ничего?
– Ничего, – ответил Феликс, притворяясь таким же ленивым.
Племянник Лёня стоял внизу перед штабелем, ждал, когда мы начнём наперебой приглашать его к себе наверх, а он тогда покуражится немного, а потом, так и быть уж, проявляя великое снисхождение, словно нехотя вскарабкается на верхнее бревно.
Но Яша притворно зевнул и прикрыл глаза, будто его сломила дремота. Феликс уставился на облака. А Зоя погрузилась в созерцание своего бутерброда, тщательно решая, с какого края откусить. Я тоже сделал вид, будто мне безразлично, кто стоит перед нами: живой мальчик или телеграфный столб.
– Ну пока, – сказал племянник Лёня гордо.
– Пока, пока, – пробормотал Яша, не открывая глаз.
Остальные и вовсе только кивнули, даже не глядя на Лёню.
Племянник Лёня направился в противоположный конец двора и начал разгуливать там, делая вид, будто ему достаточно собственного общества, будто ему весело, как никогда.
Походив вдоль забора, поиграв пустой консервной банкой в футбол, племянник Лёня вдруг поднял руки над головой, сильно накренился вперёд и, встав на руки, пошёл таким манером через двор.
Мы ахнули. А племянник Лёня вернулся на ноги в нескольких шагах от нас и небрежно отряхнул ладони. Мы были повержены таким красочным доказательством его превосходства над нами. А на лице юного гимнаста было написано, что лично ему уже опротивело собственное совершенство.
Мы не знали, что противопоставить в ответ, и были готовы признать своё поражение. Но в самую последнюю минуту, когда Яша уже приоткрыл рот, чтобы покорно выразить своё восхищение, Зоя
