Военный переворот (книга стихов) - Дмитрий Быков

ПЬЕСА

— Ты не учел лишь одного!Воскликнула она.Я не забыла ничегоИ вот отомщена.Припомни взгляды свысокаИ каждый твой уход,Припомни, как ждала звонкаЯ ночи напролет,Припомни мой собачий взглядВсегда тебе вослед,И то, как я узнала адЗа эти десять лет.Лишь одного ты не учел,Не веря до сих пор,что жертва станет палачом,Перехватив топор.Пока утехи ты искалВ разнузданной гульбе,Твой лучший друг со мною спалИ врал в глаза тебе.Он ведал, мне благодаря,Про каждый твой порокИ, притворяясь и хитря,Вредил тебе, где мог.Четыре года сводит онНа нет твои труды.Ты опозорен, разорен,Но это полбеды.За унижение своеЯ пятый год подрядТебе по капельке в питьеПодмешиваю яд.Мы все устроили хитро,Следов отравы нет,И будет гнить твое нутроЕще десяток лет.Ты здесь останешься, чумной,От ужаса слепой.Сейчас он явится за мнойИ заберет с собой.Ревела буря, дождь хлесталИ, вторя шуму вод,Гремел и молнией блисталПолночный небосвод.— Ты не учла лишь одного,Промолвив он в ответ,Ведь для мужчины ничегоСвятее дружбы нет.Но это женскому умуВместить не хватит сил.Он спал с тобою потому,что я его просил.О, мы натешились вполне,Тебе готовя ад:Он дал противоядье мне,Про твой проведав яд.Но это трюк недорогой,Важнее есть дела:Он для тебя достал другой,И ты его пила.Так, состраданье истребя,Я отомстил жене.Он ждет за дверью не тебяЯвился он ко мне.Итак, готовься. Близок час.Развязка впереди.Теперь он, верно, слышит насВходи, мой друг, входи!Ревела буря, дождь шумелИ ветер выл, как зверь,И оба, белые как мел,Уставились на дверь.— Ты не учел лишь одного,Промолвив друг, входя(Лицо угрюмое егоБлестело от дождя).Я вашу наблюдал войну,Оставшись в стороне.Я не люблю твою жену,Но ты противен мне.Греховно блудное житье,Вам нет пути назад:Противоядие моеУсиливало яд.За то, что я переносилНешуточный урон,Я завещанье попросилУ каждой из сторон.Условность жалкая, пустякИ как не удружить:Ведь ты, удачливый толстяк,Надеялся пожить!Да и жена твоя, любя,Дарила мне в ответВсе, что украла у тебяЗа эти десять лет.Сейчас я вас почти люблю,Затем что через часЯ во владение вступлюВсем, что украл у вас.Я подожду, — добавил он,Загородив проем,Покуда, воя в унисон,Вы сдохнете вдвоем.Ревела буря, дождь плескал,И друг, уже не хмур,Глазами жадными ласкалАмпирный гарнитур.Он не учел лишь одного,И в том его вина,Что длань сильнее, чем его,Над ним занесена,Что я как автор не хочуС таким мириться зломИ не позволю палачуВселиться в этот дом.Я все решил. Я сделал такИ всяк меня поймет,Что и супруга, и толстякТаили свой расчет.Им был обоим ни к чемуСвидетель темных дел.Они давали яд ему,А он недоглядел.Ему хватило бы вполнеДля многолетних мукТого, что в водке и винеЕму давал супруг,А то, что грешная женаЕму всыпала в чай,Могло бы среднего слонаУгробить невзначай.Он сам с утра не чуял ногИ лыка не вязал,И будет их последний вздохСинхронен. Я сказал.Три трупа предо мной лежат.Троим не повезло.Я наблюдаю, горд и рад,Наказанное зло.Ведь я у всех — и поделомРаскаянье исторг,И в реве бури за окномМне слышится восторг!Однако худшее из золМрачит мое чело:Я сам чего-то не учел.Но не пойму, чего.

* * *

Поэту мужества не надо.Поэт стоит в другом ряду.Орфей, вернувшийся из ада,Стыдится петь: он был в аду.Он видел стонущие тениПод сенью призрачных ветвей.Он слышал их глухие пени.Теперь он больше не Орфей.Огнем подземного пожараНе закален, но опален,Одной ценой — потерей дараЗа выживанье платит он.Того, кто выжил, мир караетПерерожденьем естества:В нем отмирает, выгораетВсе то, чем музыка жива.Пока кругом не пахнет серой,Она лепечет свой пароль,Она живет дурацкой веройВ свою особенную роль,Еще не ведая, что отзывБольница, желтый дом, тюрьма,И что она не смысл и воздух,А крем на торте из дерьма.Поэту мужества не надо.Беда нас губит на корню.Не слышит Божеского ладаДуша, одетая в броню.Мы различим дыханье адаВ нежнейших майских облаках,В ночной росе, в цветенье сада,В бутонах, гроздьях, мотыльках.

* * *

Ты непременно сдохнешь, клянусь богами.Так говорю, отбросив последний стыд.Все платежи на свете красны долгами.Я тебе должен, но мне не придется мстить.Мне наплевать, что время тебя состарит,Прежде чем сможет выпихнуть в мир иной:Ты непременно сдохнешь. И это станетПлатой за то, что сделали вы со мной.Ты непременно сдохнешь, пускай нескоро,Дергаясь от удушья, пустив мочу,Сдохнешь и ты, посмевший — но нет, ни слова.Сдохнешь и ты, добивший — но нет, молчу.Общая казнь, которою не отменишь,Общая месть за весь этот сад земной.Впрочем, и сам я сдохну. Но это мелочьПосле того, что сделали вы со мной.

* * *

Человек лежит в метро,В переходе на Тверскую.Врач хлопочет. НамелоВ пять минут толпу людскую.Бледный мент — и тут ментыРазгоняет любопытных.Из-за спин едва видныНоги в стоптанных ботинках,И жены надрывный войБьется в своды меловые.— Помер, что ли?— Нет, живой.Хорошо, что мы живые.Этот белый переход,Где снуют чужие люди,Так похож на страшный, тот,Из дешевой книжки Муди,По которому душа(Ты как хочешь — я не верю)Устремляется, спеша,Словно поезд по тоннелю,Покидая все навек,Но в пути ещё гадая,Что там — выход ли наверхИли станция другая,Где такой же меловойБлаго извести в избыткеНизкий свод над головойИ кошмар второй попытки.Страшно, страшно нам, живым,Стыдно этого испугаОттого-то норовимМимо, мимо, друг за другаХваткой мертвою, живойУцепившись крепко, крепко.Что за подлость, Боже мой,Это бегство, эта сцепка!Но под вой чужой бедыВ чем ещё искать опоры?О, кротовые ходы,О, подпочвенные норы,Где смешаемся с толпой,Беспросветной и безвидной,Жизнью связаны с тобой,Словно тайною постыдной.

* * *

Все можно объяснить дурной погодой.Эпохой. Недостаточной свободой.Перевалить на отческий бардак,Списать на перетруженный рассудок,На fin de siecle и на больной желудок…Но если все на самом деле так?!

МАРШ ЭККЛЕЗИАСТОВ

Не будем цепляться за жизнь,Забудем о слове "пощада",И рифмы не будем искатьДля жизни: ей рифмы не надо.Мириться устала душа,Пружинить устала рессора.Не всякая жизнь хороша.Да здравствует добрая ссора!Когда назревает разрыв,Не станем молить об отсрочке.Соблазн многоточий забыв,Поймем преимущество точки,Падения праздничный взлетИ гордого люмпенства навык.Увидит — сама приползет.Но лучше без этих поправок.Довольно! Прославим отказОт муторной, мусорной тяжбы,Похерить которую разПочетней, чем выиграть дважды!Довольно мирить полюса,Не станем искать компромиссаУлисс был большая лиса,Но Гектор был лучше Улисса.И если за нами придут,Не станем спасаться в подвалеДовольно мы прятались тут,Пока нас ещё не искали.Посмеем однажды посметь.Пускай оборвется цепочка:Наш выбор — красивая смертьИ смерть некрасивая. Точка.Не стоит смущаться душеЛегендой про выси и дали.Что будет — все было уже.Чего мы ещё не видали?Нам нечего здесь прославлять,Помимо цветов или пташек,Нам некого здесь оставлять,Помимо мучителей наших.Не будем цепляться за жизнь,Когда на неё замахнутся,И рифмы не будем искатьДля жизни: и так обойдутся.Пока же расставлена снедьИ лампа в бутылку глядитсяНе будем цепляться за смерть.Она нам ещё пригодится.

* * *