Götterdämmerung: cтихи и баллады - Всеволод Емелин

20 апреля 2003 года

Мальчики да девочки,Свечечки да вербочки…

В церкви пенье мерное,С вздохами, с молитвами,Воскресенье Вербное.День рожденья Гитлера.

И менты все нервные,Как пред Курской битвою,В воскресенье Вербное,В день рожденья Гитлера.

Обстановка скверная,Ждут фашисты бритыеВоскресенья Вербного,Дня рожденья Гитлера.

Запаслись, наверное,Бейсбольными битамиК воскресенью Вербному,К дню рожденья Гитлера.

Я иду за первоюУтренней поллитроюВ воскресенье Вербное,В день рожденья Гитлера.

Морда характерная,Во рту привкус клитора,Воскресенье Вербное,День рожденья Гитлера…

Песня барда

Из цикла “Времена года”. Осень

Интеллигентной молодежи 70-х посвящается

Братан умрет от пули,Панк сдохнет на игле,Дурак запьет в июле,А умный в ноябре.

Роняет листья клены.Как пьется, Боже мой,Под красные знамена,Под выкрики: “Долой”!

На кухне или в спальной,В тепле бетонных нор,Под звук дождя стеклянный,Под умный разговор.

Приятель окосевшийСпросил, взглянув в окно:“Что, Александр Херцевич,На улице темно”?

В ответ другой приятель,Тоже библиофил,Вздохнул, взглянув на слякоть:“Ноябрь. Достать чернил…”

Стакан об зубы щелкнул,Наполнив рот спиртным,И в полусвете стеколПриснилась осень им.

Задремлет гость на стуле,Хозяин на ковре,Дурак запьет в июле,А умный в ноябре.

Он — парень осторожный,Ему немало лет,Об нем “Патруль дорожный”Не сделает сюжет.

Он не запьет в июле,Газ выключит везде,В постели не закурит,Как Феникс во гнезде.

Он женщину с вокзалаНе приведет в свой дом,Чтоб та его кромсалаХозяйственным ножом.

И если станет нужно,Он в магазин пойдет,Пока повсюду лужи,Но все-таки не лед.

Он знает то, как простоЗаснуть, присев в мороз,Что травматизм раз во стоОпасней, чем цирроз.

Увидев вдруг валькирийВдоль комнаты полет,О том, что с ним делирий,Он без врача поймет.

Он не доставит хлопот.Он не создаст проблем.Его богатый опытПолезен будет всем.

В развитии процессаПрошли недели две,Потом из МЧСаБойцы сломали дверь.

Врачи-специалистыПо запаху говнаНашли довольно быстроТело хозяина.

Его словно раздули,Он вспух и посинел,Но пах бы он в июлеЗначительно сильней.

Баллада о комплексе кастрации

Ф. Балаховской

Раз вино налито,Выпей прямо щас.Придут ваххабиты,Выльешь в унитаз.

На грудь наколи ты“Не забуду мать”.Придут ваххабиты,Будут обрезать.

Вот перед имамомЗакутан в паранджу,Я под ятаганомСвязанный лежу.

Режьте, душегубы,Режьте до корня.Все равно не любитМилая меня.

Каленым железомНа радость врагуВот и я обрезанПо самый немогу.

И теперь уж кукиш,Через много летТы меня полюбишь,А я тебя нет.

Вот подкрался вечер,Как карманный вор.Любить тебя нечем,Я уйду в террор.

У меня нет страхаБольше ни хуя,Я жених Аллаха,Милая моя.

Я не ем свинину,Водку я не пью,Я зато задвинуГуриям в Раю.

Бороду не брею,Хоть и не растет.У меня к евреямСвой особый счет.

Я тебя, сестричка,Ни в чем не виню.Дорого яичкоКо Христову дню.

Есть в земле ДавидаЧерный минарет.Там набью пластидомДжинсовый жилет.

А в кармане спрячуКарточку твою,Выполню задачуПоставленную.

Жизнь свою собачьюВспомню наяву,Возле Стены ПлачаЯ себя взорву.

На экранах мира,Среди новостейПокажет “Аль-Джазира”Крошево костей.

Где кровью залитая,Опалив края,Кружит над убитымиКарточка твоя.

А на старой дачеВ северной странеТы о жертвах плачешь,Но не обо мне.

Обо мне заплачетНад рекой ветла…Было б все иначе,Если б ты дала.

Май 2003 года

Сладостными майскими ночами,Всех расстроив, кончилась война.Я брожу в тревоге и печали,Не могу я въехать ни хрена.

В прах повергли НиневиюИли там Ниневию,Но вопросы кой-какиеПредъявить имею я.

Ох, как ты нас наебала,Ох, как ты нас бросилаРодина СарданапалаИ Навуходоносора.

Обещали генералы,Что кирдык пиндосамНа земле СарданапалаИ Навуходоносора.

Вся Россия вам желалаБить америкосов,Вам, сынам СарданапалаИ Навуходоносора.

Мы прислали вам ракет,Средства электроники,А вы сделали минетБушу лучше Моники.

Вам Саддама было мало,Надо вам Иосифа,Надо вам Сарданапала,Навуходоносора.

Сдали родину врагамИ, как крысы мерзкие,Растащили по домамЧерепки шумерские.

Раз дошли у вас врагиДо святынь Багдада,Хрен простим мы вам долгиВ десять миллиардов.

Если променяли смертьВы на удовольствия,Хер вам в рот за вашу нефть,А не продовольствие.

Уж взялись за это делоНавуходоносоры,Где же ваши ибн Гастелло?Ваши Бен Матросовы?

Где же ваш Эль СталинградДля заморской вражины?Почему, бля, не горятНефтяные скважины?

Где там мстители БААСПо пустыне рыскают?Где ваш ядовитый газ?Язва где сибирская?

Где священная война?Глаза ваши бесстыжие.Нет, из этого говнаВыхода не вижу я.

Двадцать минут вместе

Веселее огня меняТвои волосы жгут,И опять моя пятерняСобирает их в жгут.

Эти волосы — благодать,Чтоб в погромную ночьТрижды на руку намотатьИ по гетто волочь.

Чтоб волос рыжеватый блеск,Чтобы в небо оскал,И пожаров горючий трескЧтоб вокруг заиграл.

По заплеванной мостовойЯ тащил тебя в тень.Ну, а в левой руке змеейИзвивался кистень.

Долго место искал, где лечь,Копошился в пыли.И глубоко под кожу плечТвои ногти вошли.

Ты сегодня мне дашь ответ,Ты заплатишь по всем счетам,На черта было двести летМеня спаивать по шинкам.

За цирроз, за беззубый ротЯ с тебя получу,За простату мою, что гниетИ не держит мочу.

За ягодовских палачей,За кулацких сирот,За вредителей, за врачей,Что травили народ.

За эсэров-боевиков,За Льва Троцкого, за Каплан,Что и Горький, и ЩербаковДали дуба, доверясь вам.

За чумной ваш нынешний пир,[2]Презентации, кабаки,За редакции, где в сортирВы спускали мои стихи.

За те волосы, в их огнеЯ сгораю дотла,И за то, что сама ты мнеНикогда б не дала.

Плач по поводу неприглашения меня, Вс. Емелина, на Третий международный фестиваль “Биеннале поэтов в Москве-2003”