Психология счастья и оптимизма - Инна Джидарьян

Однако вопросы теории, как известно, не исчезают сами собой, тем более по воле или желанию отдельных ученых. От них можно отмахнуться, их можно обойти или не принимать во внимание и т. д., но рано или поздно в той или иной форме они обязательно напомнят о себе, особенно в тупиковой или трудной исследовательской ситуации. Этот общий методологический тезис находит свое убедительное подтверждение и в отношении современных разработок проблемы счастья. Сегодня все громче звучит голос ученых о необходимости более тесной связи теории и конкретных эмпирических исследований в этой области знания (Diener, 1984; Diener, Brief, Butcher, George & Link, 1993), о более широком теоретическом осмыслении всего комплекса эмпирических фактов для выявления новых точек роста и определения путей дальнейшего развития научных представлений о счастье, о его субъекте и закономерностях формирования. Причем предпринимаются и реальные шаги в этом направлении (Diener, Brief, Butcher, George & Link, 1993).

При конкретно-научном, психологическом исследовании счастья и общей удовлетворенности жизнью надо иметь в виду, на наш взгляд, два основных теоретико-методологических положения. Во-первых, счастье, как и удовлетворенность жизнью, является оценочной категорией, мнением самих субъектов о своих переживаниях и восприятии жизни с точки зрения внутренних критериев и эталонов, независимо от того, что об этом думают другие люди и насколько эти эталоны соответствуют или не соответствуют общепринятым взглядам и стандартам. Психологическая реальность счастья предполагает, что индивид знает о нем, чувствует его и не сомневается в нем. Именно эти субъективные оценочные мнения, индивидуально-личностные самоощущения респондентов являются основным источником информации не только для современных социально-психологических представлений о счастье, но и для дальнейших более широких философских обобщений и выводов. Как справедливо отмечает в этой связи известный английский психолог М. Аргайл, если люди утверждают, что они счастливы, даже если живут в глинобитных хижинах и на сваях или, напротив, испытывают депрессию и неудовлетворенность при внешних признаках благополучия, значит, дело обстоит именно так независимо от того, что мы думаем по этому поводу (Аргайл, 1990, с. 11, 28).

Во-вторых, счастье и в особенности чувство общей удовлетворенности являются характеристиками не просто личности, а личности как субъекта жизни, поскольку приобретают свой истинный смысл только в соотношении с масштабом целостной человеческой жизни – в единстве не только ее прошлого и настоящего, но и будущего. Без будущего и устремленности к нему, у человека нет и не может быть полноценного счастья. В осознании счастья проявляется качественная оценка и переживание индивидом своего бытия как особой целостности, как неповторимой судьбы в категориях благополучия –  неблагополучия, довольства – недовольства, радости – страдания и др.

С точки зрения своих субъектных характеристик счастливая жизнь не является каким-то даром судьбы, неким заранее узнаваемым качеством, привносимым со стороны, а есть процесс воспроизводства и выстраивания жизни самим индивидом по меркам и стандартам своего ценностного сознания. В этом смысле каждый человек, согласно французской пословице, – кузнец своего счастья, умело использующий благоприятные обстоятельства внешней и внутренней жизни для полноты и радости своего бытия. Субъектные характеристики выражают важнейшее качество счастливой жизни, являясь показателем того, что в процессе реальных событий и практических дел преодолеваются личностные противоречия, решаются жизненные проблемы, осуществляются планы и надежды на будущее и удается, что очень важно, определиться в главном деле своей жизни.

Приведенные определения и характеристики счастья находятся, на наш взгляд, в русле намеченного С. Л. Рубинштейном в книге «Человек и мир» онтологического плана исследования проблемы бытия субъекта, которое предполагает раскрытие и определение «способа существования человека в мире» (Рубинштейн, 1973, с. 340). Счастье, как и удовлетворенность жизнью, в своем широком философско-онтологическом контексте и является, по нашему мнению, способом субъективного бытия человека, в котором выражаются его наиболее индивидуализированные, интимно-личностные и одновременно целостные формы осознания себя и своего существования в мире с точки зрения реализации личностных смыслов и жизненных устремлений, соотношений действительности и идеала, ценностных приобретений и понесенных потерь, надежд и разочарований.

В отличие от широкого философско-мировоззренческого подхода конкретно-научное понимание и анализ счастья связаны с выделением его собственно психологических характеристик, с раскрытием внутренней структуры, составляющих компонентов с их тончайшими переплетениями и различными композициями. Существенное значение приобретают при таком анализе содержательные аспекты счастья и его личностная типология.

С обозначенных выше исходных теоретических позиций счастье рассматривается нами как качественно негомогенное образование личности, как сложная когнитивно-эмоциональная структура, связанная с осознанием полноты и реализованности индивидуального бытия и заложенных в каждом индивиде потенций, переживанием достигнутых в жизни гармонии и совершенства. Многие психологи, особенно когнитивистских ориентаций, подчеркивают главенствующую и доминирующую роль в этой структуре оценочных, познавательных процессов, выражающих мнения и суждения людей о своем счастье и удовлетворенности жизнью (Diener, Brief, Butcher, George, Link, 1985).

В известном смысле эти ученые правы, поскольку трудно не согласиться с мнением о том, что человек страдает не столько от того, что происходит, сколько от того, как он оценивает происходящее (Монтень, 1992, с. 72). Однако более правомерно, на наш взгляд, говорить не столько о большей или меньшей значимости когнитивных и эмоциональных компонентов в психологической структуре счастья, сколько о специфической «роли», которую каждый из них выполняют в этой структуре. Мы попытались выразить эти функционально-содержательные различия, условно использовав для их обозначения понятия «ядра» и «фона».

Важнейшей особенностью фона является его двойная эмоциональная обусловленность, соотнесенность в нем в виде общего балансового итога положительных и отрицательных чувств и переживаний личности. Это положение, в свою очередь, дало нам основание выдвинуть гипотезу о двухмодальном строении счастья и общей удовлетворенности жизнью. Многие аспекты этой гипотезы имеют не только теоретическое, но и эмпирическое подтверждение. Сошлемся на некоторые из них.

Так, в одном из исследований субъективного благополучия личности, проведенном еще в 1960-е годы Н. М. Брадберном и сразу же обратившем на себя внимание специалистов неожиданностью полученных результатов, было показано, что шкалы негативных и позитивных аффектов, по существу, не коррелируют друг с другом, хотя каждая из них показывает независимые и возрастающие корреляции со шкалой общего благополучия (Bradburn, Caplovita, 1965). Положительные и отрицательные эмоции не только показывали независимые и возрастающие корреляции со шкалой общего благополучия, но и по-разному коррелировали с другими внешними переменными. Например, в отношении «социабельности» были обнаружены связи с позитивными эмоциями и не обнаружены с негативными. Вслед за первой работой Н. М. Брадберна с ее необычной эмпирической находкой последовала целая серия исследований других авторов, во многих из них была выявлена сходная независимость положительных и отрицательных чувств. Причем это имело место как в случаях использования той же самой балансовой шкалы аффекта Н. Брадберна (Affect Balance Scale – ABS), так и при применении других методических процедур (Beiser, 1974; Moriwaki, 1974). В ряду интересных эмпирических зависимостей, важных для нашего анализа, в них был установлен такой, например, факт, что люди, часто испытывающие состояние счастья, не менее часто чувствуют себя и достаточно несчастными (Diener, Larsen, Levine, Emmons, 1985). Было также показано, что в основе противоположных по знаку эмоций лежат разные факторы и они имеют разные личностные и внеличностные источники.

Основываясь на результатах этих исследований, проведенных позднее как самим Н. М. Брадберном совместно с сотрудниками, так и независимо от него другими авторами, можно составить широкий список относительно независимых источников формирования позитивных и негативных чувств, включающих личностные и неличностные факторы. К факторам, влияющим на положительные чувства, относятся экстравертность, образование, занятость, включенность в социальные связи, положительные события в жизни, досуг, приносящий удовлетворенность. Факторами, преимущественно связанными с негативными эмоциями, являются: невротизм, низкий социальный статус, принадлежность к женскому полу, слабое здоровье, низкая самооценка, стрессовые жизненные ситуации.