Башня Зеленого Ангела. Том 2 - Тэд Уильямс
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Да защитит меня Мирча! Только послушать, о чем мы говорим! Даже после всего, что случилось, это настоящее безумие, недоступное пониманию, дорогой незнакомец. То, что ты и я находимся в таком странном месте, в мойхенеге, – она использовала слово из эрнистирийского языка или подумала, что он не понимает, – рассуждаем о наших жизнях, хотя до сих пор не знаем, живы мы или уже нет.
– Мы вышли из мира, – сказал ей Саймон, и внезапно все изменилось. Он вдруг ощутил, как на него снизошло спокойствие. – Быть может, мы получили дар. Нам позволили на время покинуть привычный мир и отдохнуть. – Он действительно впервые с того момента, как провалился под землю в склепе Джона, снова ощутил себя собой.
Встреча с Мегвин позволила ему почувствовать себя живым.
– Отдых? Быть может, для тебя, Саймон, – и, если это так, я за тебя счастлива. Но я могу лишь думать о глупости, в которую превратила свою жизнь, и скорбеть.
– А тебе удалось узнать еще что-нибудь… от того, что горело? – Он хотел отвлечь Мегвин.
Ей едва удавалось справляться со скорбью из-за совершенных ошибок, он боялся, что она могла исчезнуть – и тогда он снова остался бы один.
Мегвин слегка мерцала. Неощутимый ветер играл облаком ее волос.
– Меня посещали мысли, для которых не было слов. Передо мной возникали неописуемые картины, очень сильные и яркие, словно они находились близко к центру пламени, наделявшему призрака жизнью.
– Какие?
Если огненное присутствие, которое описывала Мегвин, являлось тем, о чем он думал, любая подсказка о его планах – и планах его восставшего из мертвых хозяина – могла помочь предотвратить наступление бесконечного века тьмы.
Если я смогу вернуться, – напомнил он себе. – Если сумею бежать из этого места. Он отбросил в сторону неприятную мысль. Бинабик научил его делать только то, что возможно в данный момент времени: «Ты не можешь поймать трех рыб двумя руками», – часто повторял тролль.
Мегвин колебалась, а потом ее сияние стало набирать силу:
– Я попытаюсь тебе показать.
В долине из стекла и теней, расположенной перед ними, что-то пришло в движение – новый свет, но если тот, который Мегвин держала у груди, был мягким и теплым, этот сиял ярко и агрессивно; прямо на глазах у Саймона вокруг него возникло четыре ослепительно сиявших точки. Через мгновение главный источник превратился в пламя, устремившееся вверх, – но по мере того, как оно росло, его цвет менялся, становился бледнее, пока не стал белым, точно иней; языки огня застыли в неподвижности, хотя продолжали тянуться к небу, и Саймон не мог отвести от них взгляда. В центре четырех источников света появилось Белое дерево, прекрасное и неземное. То самое, что так долго преследовало его в снах. Белое дерево. Пылавшая башня.
– Башня Зеленого Ангела, – пробормотал он.
– И место, куда стремятся все мысли призрака Наглимунда. – Голос Мегвин неожиданно стал усталым, словно, показав Саймону дерево, она истратила все силы. – У него внутри пылает идея, как огонь вокруг дерева. – Видение заколыхалось и исчезло, оставив лишь иллюзорный пейзаж, полный теней.
Башня Зеленого Ангела, – подумал Саймон. – Там должно что-то произойти.
– И еще одно. – Очертания Мегвин стали заметно менее четкими. – Он думает о Наглимунде как… о Четвертом доме. Ты понимаешь, что это значит?
У Саймона остались смутные воспоминания о том, что он слышал нечто похожее от Огненных танцоров на вершине холма в долине Асу, но в данный момент это не имело для него существенного значения. Его занимала мысль о Башне Зеленого Ангела, ведь она и ее зеркальный фантом – Белое дерево – преследовали его в снах в течение года. Башня оставалась последним творением ситхи в городе, местом, где Инелуки произнес жуткие слова, убившие тысячу смертных солдат и навсегда изгнавшие его из мира живых Светлого Арда. Если Король Бурь желал окончательной мести, возможно, передав часть своей ужасной власти своему смертному союзнику Элиасу, где еще это могло произойти, если не в башне?
Саймон почувствовал, как им овладевает ярость разочарования. Понять и наконец увидеть очертания главного плана Врага, но быть совершено беспомощным – это сводило с ума! Как никогда в жизни, он хотел действовать, однако был обречен скитаться, точно бездомный призрак, в то время как его тело висело бесполезным и покинутым грузом на колесе.
– Мегвин, я должен найти выход… из этого места. Мне необходимо как-то вернуться. Все, за что мы оба боролись, находится там. Башня Зеленого Ангела в Хейхолте и есть Белое дерево. Я должен вернуться!
Окутанная тенями Мегвин долго ему не отвечала.
– Ты хочешь вернуться к боли? К ужасным страданиям?
Саймон подумал о том, что уже случилось и могло случиться, о своем измученном теле на колесе и боли, от которой он сбежал сюда, но это не изменило его решимости.
– Да спасет меня Эйдон, я должен. А разве ты сама не хочешь вернуться?
– Нет. – По призрачному телу Мегвин пробежала дрожь. – Нет. У меня не осталось сил, Саймон. Если бы что-то не удерживало меня здесь, я бы давно отпустила все, что заставляет меня оставаться в этом мире. – Мегвин сделала, как показалось Саймону, глубокий вдох и заговорила снова, но теперь она с трудом сдерживала рыдания: – Там остались те, кого я любила, и теперь я знаю, что многие из них еще живы. В особенности один. – Она постаралась успокоиться. – Я любила его так сильно, что моя любовь превратилась в болезнь. Быть может, и он питал ко мне какие-то чувства, но я была постыдно горда и ничего не замечала… теперь это уже не имеет значения. – Ее голос стал хриплым. – Нет, неправда. Во всем мире живых нет ничего более важного, чем моя любовь, но ей уже не бывать. Я не вернусь назад, чтобы начать все снова, даже если бы могла.
Ее боль была так велика, что Саймон лишился дара речи. Он понял, что
