Стихия (СИ) - Барминская Марианна

— Да, то, что надо, спасибо. Ты ведь знаешь, ты не обязан мне помогать и всё такое… — осторожно заговорила я, когда мы подошли к огромным воротам. Свирайт брезгливо поморщился.

— О, я тебя умоляю, можно без этих прощальных слов? — спросил он, нажав на какую-то скрытую кнопку, и ворота поехали вверх, впуская нас в драконий ангар. Самые разные драконы лежали каждый в своем отсеке, отделенном от других перегородками. — Вон твой, как раз не спит.

Я посмотрела в сторону, указанную Воином, и увидела дракона средних размеров, выглядевшего темно-серо-желтым при плохом освещении. Его морда была не такая вытянутая, как у остальных, и уши торчали не сверху, а по бокам. Я обернулась к Свиру, не зная, что еще сказать, но всё же желая как-то попрощаться. Он явно заметил мои душевные метания и улыбнулся.

— Ну, ладно, говори, что хотела сказать, — разрешил он, махнув рукой.

— Спасибо, что обращаешься со мной, как с обычным человеком, — вдруг выпалила я, сама того не ожидая. — Иногда этого очень не хватает.

Я направилась к своему будущему транспорту, а Свир нажал на еще одну кнопку и вышел, словно его здесь и не было. Сверху начал стремительно, с гудением открываться огромный люк, через который мне предстояло вылететь. Я осторожно подошла к дракону, вытянув вперед руки, и он внимательно оглядел меня с ног до головы. Видимо, сообразив, что мне от него нужно, дракон опустил крыло, и я проворно вскарабкалась ему на спину. Едва успела ухватиться за каким-то образом приделанные к чешуе маленькие подобия поводьев, как дракон уже начал взлетать. Взмыв в воздух, услышала крики Воинов, бегающих внизу. Главное, чтобы никто не узнал о помощи Свирайта, я не хотела, чтобы ему досталось из-за меня. Дракон поднимался все выше к облакам, и я с удивлением заметила, что он действительно взлетает абсолютно бесшумно. Никакого свиста ветра при взмахе крыльев, никакого драконьего дыхания — оставалось загадкой, как дракону удавалось функционировать, не издавая ни звука. Когда мы поднялись до уровня облаков, дракон перестал набирать высоту, хотя я не останавливала его. Значит, он почувствовал сам, что уже достаточно растворился в белой воздушной вате. Силясь разглядеть, что же находится подо мной, я направила дракона к воротам, точнее, за их пределы. Не имея понятия, где находится столица Горной Долины, я, тем не менее, была уверена, что с легкостью ее найду. Вот найти в ней Эрику наверняка окажется задачей посложнее, хотя она ведь собиралась устраивать масштабный погром, значит, и ее найду. Главное, перелететь реку, там разберусь.

Лететь на бесшумном драконе было жутко. Мне все время казалось, что я оглохла. Когда Дилариум остался далеко позади, я велела дракону спуститься чуть ниже, чтобы видеть хоть что-то. Не знаю, сколько времени я летела, но, когда увидела Круанные озера, сердце ёкнуло то ли от радости, то ли от волнения. Я так давно не выбиралась далеко за территорию столицы, что только сейчас вспомнила, каково это — ощущать свободу. Впереди замаячила Пустыня Забытия, но дракон вдруг резко затормозил, и я вылетела вперед, чудом успев ухватиться за его шею и забравшись обратно. Он словно бился в невидимую стену, но ничего не мог сделать. Эрика, это наверняка твои проделки. Не хотела, чтобы мы отправились вслед за тобой? Боже, какого лешего ты творишь?.. Дракон все бился в воздушную стену, и вдруг нас резко завертело в каком-то безумном вихре, появившемся из ниоткуда. Кажется, я закричала и услышала, как ревёт дракон — на удивление тонко и отчасти мелодично. Нас все крутило, и я изо всех сил вцепилась в поводья, моля, чтобы дракон сумел выбраться из сумасшедшего танца ветров, но ничего не менялось. Внезапно мы стали резко снижаться, и мое сердце улетело в пятки. Мы стали падать! Ветер бил в лицо, пытаясь сорвать меня с места, и я вдруг соскользнула, не выдержав такого сильного воздушного потока. Дракон заревел громче и вроде бы даже полетел ко мне, но было слишком сложно разобрать, что происходит вокруг. Земля, облака, земля, облака… Я кружилась в воздухе и падала, падала, что-то крича и готовясь прощаться с жизнью. Зажмурилась и стала ждать столкновения, гадая, насколько болезненным оно будет. Все предположения оказались такими жалкими, ибо боль, взорвавшуюся в теле, нельзя было ни с чем сравнить. Из легких мигом вылетел весь воздух, внутри что-то хрустнуло, булькнуло, и я, не успев даже мысленно сказать, как всех люблю, провалилась в липкую, обжигающую темноту.

Большой черный чугунный котел висел над исполинским пламенем. Края были слишком высоко, и мне не представлялось возможности выбраться отсюда. К тому же, руки и ноги оказались в тяжелых оковах, исчезающих где-то в бурлящей лаве. Кто-то постоянно дергал за цепи, выворачивая мне конечности, и каждый мой новый вскрик сопровождался мысленным потоком нецензурных выражений. Лава оставляла ожоги на коже и обжигала легкие через невыносимо горячий воздух, которым приходилось дышать. Слезы текли и тут же испарялись. Было жарко, невероятно жарко, хотелось снять с себя абсолютно всё, хотя куда там дальше, я осталась даже без кожи. Я в аду, в настоящем аду! Боже, почему так скоро? Прошу, пошли мне хотя бы каплю дождя. Хотя бы одну…

И она упала. Жутко холодная, но такая волшебная. А затем еще одна, еще и еще… Я медленно разлепила глаза, приложив к этому немалые усилия, и поначалу ничего не увидела. Уставившись в одну точку, постепенно стала различать цвета, хотя их было немного. Серое небо, клочками выглядывающее меж темной листвы. Попыталась пошевелиться и застонала от такой дикой боли, которую сложно описать словами. Всё тело горело, хотя я лежала на практически ледяной земле под холодным ливнем. Открыв непослушный рот, стала ловить дождевые капли, которые стекали в пересохшее горло и казались самым невероятным, что только существует на свете. Удивительно, что я вообще не погибла, ведь летела с такой высоты. Может, воздушные потоки всё же не дали мне убиться? Не могу даже представить, что Эрика поставила такую смертоносную преграду для своих же! Медленно и осторожно шевеля каждой частью тела, я попробовала определить, насколько все плохо. Левое запястье, похоже, сломано. Правый плечевой пояс если не сломан, то трещиной обзавелся точно. Очень болела спина, но я даже подумать боялась о том, насколько серьезно мог повредиться позвоночник. Совершенно не помнила, как и уж тем более какой стороной тела упала, в голове всплывали лишь огонь и чернота. Кстати, голова не болела абсолютно, что уже меня радовало. Пошевелив ногами, облегченно вздохнула: перелома позвоночника нет. Но ноги все равно болели, причем по-разному. Наверное, левую я подвернула в щиколотке, а правую сломала точно, только где именно, никак не понять. Еще было тяжело дышать, как будто на грудную клетку надели невозможно узкое металлическое кольцо. О, Боже, даже не знаю, что лучше: вот так лежать неизвестно где с многочисленными травмами или умереть сразу. Тут же наорав на себя за такие мысли, я решила попробовать встать. Казалось, только подумав об этом, я уже устала.

— Вставай, — жалко прохрипела я сама себе, облизнув смоченные холодной небесной водой губы. — Вставай, или умрешь здесь.

Так как правая рука пребывала в нерабочем состоянии, пришлось работать только левой. Я ухватилась за тонкий шершавый ствол дерева, стоящего чуть позади, и подтянулась к нему, тут же стиснув зубы, чтобы не закричать. Крик я сдержала, но полностью контролировать себя не могла, поэтому с губ все равно сорвался какой-то животный пугающий стон. Оказывается, слезы текли, не переставая, я просто не замечала их из-за дождя. Снова и снова цепляясь за дерево, села, прислонившись спиной к мокрой коре. Дышать стало немного тяжелее, но это не затмило моего маленького ликования по поводу того, что я могу вполне сносно шевелиться. Упершись спиной в ствол и ухватившись за него на этот раз двумя руками, я, не переставая всхлипывать от невыносимой боли, стала медленно подниматься, сантиметр за сантиметром. Ноги дрожали, гудели, горели, а я все молила Бога, чтобы он дал мне еще чуть-чуть сил выдержать это. На то, чтобы выпрямиться в полный рост, ушло около пятнадцати минут и почти все физические силы, что у меня оставались. Оглядевшись, я с ужасом поняла, где нахожусь: в том самом черно-красно-белом лесу, по которому мы шли, только покинув Оранжевое поселение. Как меня могло занести так далеко?! От резко накатившего страха все стремление куда-то идти сошло на нет. Хотя ведь этот лес тянется на многие километры, возможно, меня забросило в другую его часть. Я огляделась и заплакала сильнее: везде лес был ужасно одинаковый, никаких ориентиров, которые могли бы помочь добраться до столицы. Ха, раскатала губу, до столицы! Мне бы прийти хоть куда-нибудь. Я закрыла глаза и дрожащей левой рукой, стараясь не шевелить кистью, убрала с лица намокшие пряди. Куда, куда идти?.. Внезапно я услышала тихий рев, больше похожий на плач раненого животного. Дракон! Значит, он тоже упал, с его-то крыльями и способностью летать? Поистине дьявольский ветер! Эрика явно не рассчитала сил, когда создавала эту ловушку. Припомнить бы ей это потом, но напоминать, из-за чего все произошло, я, разумеется, не смогу — это слишком жестоко. Что ж, придется делать вид, что все хорошо, кости срастутся, раны затянутся. Шаг за шагом, держась то за одно дерево, то за другое, благо, их здесь было очень много, я с черепашьей скоростью продвигалась туда, где раздавался рев дракона. Находиться в вертикальном положении, как я и ожидала, оказалось гораздо тяжелее. Правая рука, которой я старалась не шевелить, безжизненно висела вдоль туловища, потому что подъем даже на несколько сантиметров причинял жуткую боль. Из-за повреждений обеих ног я не шла, а как-то странно ковыляла, изогнувшись в непонятной позе. Только бы дракон был в состоянии лететь, я бы добралась до столицы… Я наивно надеялась, что своим ревом он ищет меня, а не умирает в предсмертных муках. Отправилась спасать подругу, черт возьми. Где она сейчас? Где сейчас я? А Глеб с Максом все еще в Дилариуме, ждут сигнала? И вообще, который час? Когда я улетала, стоял полдень, а сейчас что-то вроде вечера, практически ночь. Ищут ли меня? Может, думают, что я уже в Горной Долине? Тогда мое дело труба.