Дикий. Прирученный. Твой (СИ) - Арская Яна

Договорить мне этот новоиспеченный герой не позволил. В один прыжок оказался рядом и врезал по челюсти так, что во рту стало горько от крови. Вот тебе и благодарность. Что ж, кто хочет драки – тот будет собирать зубы!

Рывок.

Вскрик Ланы.

Я отбил вновь летящий в лицо кулак, одновременно перехватывая соперника за шею и применяя его вес против него же самого. Он врезался в пол всем телом. И тут же перекатом оказался у моих ног, стараясь лишить опоры. Мы с грохотом рухнули, сшибая многочисленные столики и древние фарфоровые вазы. Сцепились, как два зверя. Затрещали кости, клацнули обострившиеся клыки, удары сыпались непрерывно… К несчастью для мальчишки, у меня было куда больше опыта в сражениях с сородичами.

Например, можно плюнуть в глаза – и воспользоваться секундной заминкой.

Маркус зарычал, пытаясь утереться. Кажется, это довело его до окончательного безумия. Я едва смог вывернуться, пинком лишая его равновесия, а затем, взобравшись сверху, выкрутил кисть руки назад – чтобы обездвижить.

– Уймись, я тот, кто спас тебя! Вас обоих!

– Дер-р-рись как мужчина, ублюдок! – сколько ненависти в крике. А вырывается так, словно Стирх под хвост лезет.

Если бы не долгая обездвиженность мальца, пришлось бы не сладко.

– Лана, скажи своей псине, что я друг… и ни к чему тебя не принуждал! Давай!

Умная девочка. Быстро отошла от шока и бросилась к нам, падая на колени прямо перед распластанным Маркусом.

– Марк! Марк! Он прав, успокойся. Я здесь, видишь? Я в порядке! Не нужно никого калечить, мы в безопасности, Рохан нас защищает! Посмотри на меня!

Яростная сила, кипящая подо мной, остановилась. Телохранитель покосился на испуганную хозяйку, что-то в нем медленно угасло и схлопнулось, а затем мы распались на части и, тяжело дыша, отползли в разные стороны. Лана тотчас повисла на шее своего питомца.

– Ты как? Болит где-нибудь? А как же твои раны?! – сыпала она вопросами, щупая и тормоша Маркуса, пока тот мрачно щурился в мою сторону. Того и гляди дырку прожжет.

Мимолетная ревность кольнула сердце, но я подавил инстинкт собственника. Нашел время…

– Это я должен спрашивать, госпожа, – спросил телохранитель с тихой злобой. – Что этот бесцветный кусок дерьма с тобой сделал?

Я поднял вверх средний палец.

– Сама ему все расскажешь, малышка, или мне начать перечислять? – мурлыкнул ласково, зная, что это его выбесит. – Напомни своему ручному альфе о манерах, раз уж он не понимает, что его жизнь кардинально изменилась.

– А… альфе?

Лана повернулась, зрачки ее потрясенно расширились. Значит, не заметила? Удивительная невосприимчивость к нашим силам. Надо будет расспросить Ангмара, когда буду докладывать о новенькой фигуре на доске действий. Этот Маркус, не смотря на отсутствие в нем здравого смысла и терпеливости, мог стать полезным союзником. Видят предки, сейчас нам нужна подмога.

– Возможно, из-за этого твой пес так долго не хотел просыпаться. Его тело боролось с пробуждением.

– Бред.

Маркус встал, крепко прижимая к себе хозяйку – и мне снова резко захотелось двинуть ему по роже. Из-за тона, конечно же.

– Я тоже слышал эти сказки… Про первородную стаю, про альфа-волка, который воем вырывал с корнем вековые дубы. Знаешь, что я скажу, гладиатор? Вы – убийцы и насильники. И вам просто нужен был повод, удобное оправдание, чтобы нападать на невинных людей!

– Сильные слова для карманной собачки.

– Лучше быть преданным псом, чем подлой крысой, бьющей исподтишка!

– Да что ты знаешь про подлость? – Умоляющий голос Иеланы, требующий, чтобы мы прекратили, шел фоном. Я приблизился к ним. Прорычал, чувствуя как волчья суть рвется наружу, а ногти сменяются бритвенно-острыми когтями: – Нас сделали рабами! Насильно, обманом! Для тебя это пустой звук?

– Угадал. Я не стану сочувствовать шайке отбросов. Никто и никогда не видел доказательства…

– Вы о чем, вообще?!

Девчонка влезла между нами, отчаянно крутя головой. Ее бледное настороженное личико сделало свое дело. Я внезапно остыл, вспомнив с кем говорю.

Как бы мерзко не было слышать подобные слова от собрата-волка, нельзя забывать о самоконтроле. Интересно, я действительно сейчас такой страшный, раз она сама на себя не похожа...

– Хочешь знать? – спросил – и Маркус тут же закрыл Лану собой. – Раньше мы были свободным народом, жившим глубоко в горах, в поселении, спрятанном от любопытных глаз. Но нас нашли. Люди. Сравняли нашу родину с землей, забрали все - и жителей, и сокровища, лишили культуры, сделали своими игрушками. Мы стали материалом для генетических экспериментов.

– Это просто легенда, которую рабы пересказывают, чтобы потешить свое эго, – брезгливо отозвался Маркус. Но я глядел на свою любовницу, и ее доверчивый потрясенный вид оказался куда важнее его согласия. Подняв голову, задал последний вопрос:

– Ты видел озеро, не так ли?

Телохранитель осекся.

– Память предков нельзя уничтожить, только заглушить. Твое дело – принять ее или продолжить ходить на поводке. А ты, Лана, поясни правила поведения вмоемлогове. Надеюсь на тебя, детка…

17

Иелана

Интересно, возможно ли чисто физически испытывать весь спектр доступных эмоций одновременно? Я была рада, встревожена, удивлена и напугана. Просто смертоносный коктейль. Оборотни не были выведены искусственным путем? Маркус выздоровел и он теперь альфа?

Хорошо хоть дали время все это осмыслить. Рохан ушел к себе – и по глубокой морщинке, появившейся между белых кустистых бровей, я поняла, что он вновь сосредоточен на делах своей стаи.

Мы с Маркусом остались наедине, и он немедленно принялся осмотривать меня на предмет повреждений. В какой-то момент его пронзительный серьезный взгляд задержался на засосах, что теперь украшали мою шею, и я зажмурилась. Да, Маркус никогда не видел во мне что-то большее, чем подругу, но мои прежние чувства будто обязывали испытывать стыд за содеянное.

– Прости.

– Ты не должна извиняться, – прервал он, вновь притягивая к себе. – Я подвел тебя, оставил одну и без защиты… я был слаб. Но теперь все будет иначе, – Его лицо зарылось в волосы на моей макушке, а пальцы царапнули холодный металл ошейника в бессильной злобе. – Никто тебя больше не тронет, обещаю.

Неожиданный и очень интимный жест. Раньше Маркус не смел трогать меня без разрешения, это было за гранью фантастики, но волнение и долгая разлука сделали его решительнее. Я робко погладила его спину – крепкую, надежную. На душе стало легче.

Теперь мы точно справимся. Не вдвоем, так втроем.

– Почему я не слышала от других оборотней про ваши легенды? – спросила, когда телохранитель отстранился и пошел искать кухню – чтобы накормить свою «замученную и плененную» хозяйку ужином. И в этом весь он.

– Потому что они бесполезны. Некоторые оборотни очень любят потешить гордыню мыслями о великих свободных предках. Чаще всего это те, кто рос в дешевых приютах. Или такие, как белобрысый ублюдок.

– Не оскорбляй его, – возмутилась я. – Знаю, тебе есть на что сердиться, но подумай вот о чем. Сейчас снаружи небезопасно, люди и твои сородичи враждуют, а из-за купола мы не скоро сможем выбраться из дистрикта. Надо держаться вместе.

– Купол? Они его активировали… Плохо. Но я что-нибудь придумаю, дай только прийти в себя, – Маркус потер виски, словно его мучила сильная боль. – В голове туман.

Я не стала давить, понимая – ему тоже тяжело. Не каждый день привычное мироустройство рушится.

Мы перекусили прямо за кухонным островом из полупрозрачного кварца. Телохранитель старался вести себя так, будто ничего не изменилось, но когда, найдя мою спальню, он принялся собирать разбросанные по полу вещи (мой недавний псих) и попробовал застелить кровать, я не удержалась. Повисла на его локте, умоляя:

– Перестань! Ты не обязан это делать.

– Не говори глупости.

– Послушай, ты был в отключке полторы недели, и за это время многое произошло. Я больше не хочу, чтобы ты вел себя как слуга…