Дикий. Прирученный. Твой (СИ) - Арская Яна

– Ангмар. Я женщина Ангмара. Именно он решает, что нам делать и куда направляться, потом с ним познакомишься, – Лейла хрустнула шеей, чем напомнила мне беловласого альфу. – Мой вожак и моя любовь. Мы стали парой еще в юном возрасте. Меня выкупили для боев в грязи, Макс, наш бывший хозяин, посчитал, что это будет выгодным бизнесом – и не прогадал. Можно считать, повезло.

Я сглотнула, стараясь не думать о подобном «везении».

– Куда мы идем? – спросила, желая перевести разговор в более позитивное русло.

– Слышала Рохана? К щенкам. Мы разгромили много лабораторий, в некоторых из них были малыши, о которых теперь нужно заботиться.

Маленькие оборотни?

Я вспомнила, каким был в том возрасте Маркус – смелым, гиперактивным и дружелюбным абсолютно к каждому человеку. Он смотрел на мир глазами героя, ждущего шанса проявить себя. Это не могло не вдохновлять…

Заметив улыбку на моем лице, Лейла тепло усмехнулась. Так что острые клыки на миг сверкнули жемчугами.

– Ты не похожа на других аристократок, – заметила она негромко. И не позволяя отпрянуть от себя, схватила за запястье: – Никто мне не говорил, я сама догадалась.

– Но как?!

– По рукам. Где ты видела у беднячек такие нежные аккуратные ручки, не знавшие стирки? И тот юноша, что защищал тебя, явно непрост. На наше счастье, мужчины не так внимательны. Лана, не бойся, никто не узнает твой секрет. Раз уж сам Рохан, этот ворчливый параноик, решился умолчать о твоем статусе, значит, так надо. Я доверяю его чутью. Ты наш друг.

Слова Лейлы возымели эффект. В очередной раз я ощутила, что она не станет врать. Не в натуре гордой, сильной волчицы изворачиваться, подобно змее. И в очередной раз я поняла, что мне гораздо комфортнее здесь, сейчас, в компании беглых рабов, чем на каком-нибудь коктельном вечере среди рассыпающейся в книксенах знати. Будто я оказалась на своем месте. Там, где и должна была быть.

Прерывая нашу беседу, мимо пронесся щуплый лысеющий мужчина с кристаллической камерой над головой. Высоко вскидывая ноги, он верещал:

– Я не хотел его трогать, сами виноваты… а я доверенное лицо вашего лидера!..

Его внезапное появление вызвало ажиотаж среди членов стаи. Лейла брезгливо поморщилась, пальцем массируя висок:

– Опять он.

– Это ведь человек, да?

– Некоторые активисты и борцы за права оборотней помогают нам – взламывают базы данных, лечат раны. Это же один из болванов, жаждущих сорвать куш на нынешней ситуации. Жан Полоцкий, репортер «Константинской вести».

– И вы позволяете ему ходить, где вздумается? – удивилась я, глядя, как бедолагу ловят по всему залу.

– Нет, конечно. Ангмар заключил с ним сделку. Мы обеспечиваем ему безопасность, а он пишет статью, в которой раскрывает государственный заговор.

– Но как какой-то артефакт может переубедить целую страну?

– О, ты и об этом знаешь? Скрижали Трех Лун бесценны. Это не какие-то древние бумажки, нет – это душа волчьего народа, имеющая над нами неоспоримую власть. Они... Неважно.

Лейла тряхнула головой, будто отгоняя грустные мысли. Вдоволь налюбовавшись на юркого репортера, что умудрялся ускользнуть из рук десятка профессиональных бойцов в самый последний момент, мы перешли в восточное крыло здания Патриотизма. Круглая комната была освещена солнцем, пробивавшимся через стеклянный купол с орнаментом.

В манеже ползали совсем крохотные дети – не больше года. Рядом, перетягивая флаг и грызя канцелярские предметы (замену нормальным игрушкам), возились волчата постарше. На тонких шейках сверкали новенькие snock-ошейники.

– Им нужно больше места, – осторожно заметила я, когда один из детей косолапо подбежал к нам и повис у меня на ноге с довольным рычанием.

– Гляди-ка, ты ему понравилась… Снаружи опасно. А здесь мы хотя бы можем о них позаботиться, проследить, чтобы всякие придурки не повлияли на их будущее.

Нас окружили. Было видно, как дети соскучились по рукам. Я подхватила сразу двоих и максимально аккуратно присела на отполированный пол.

– Новый тип ошейников, – мимоходом отметила, трогая железку на шее правого волчонка.

– И мы не знаем, как их снять.

– Думаю, я могу помочь. Я тренировалась на Маркусе, а у него была предыдущая модель. Вся хитрость в зеркальном замке и сдвоенном предохранителе.

– Правда? Просто чудесно, ты прелесть! – воскликнула Лейла, хватая меня за щеки и целуя в лоб. – Можешь приходить сюда, когда захочешь! Считай, ты теперь член стаи!

20

Иелана

Окрыленная успехом я не особо присматривалась к Рохану, когда он пришел за мной после собрания, чтобы сопроводить обратно в замок. Пока мы с Лейлой мило общались, мне притащили всевозможные инструменты – от напильников и до стамесок – и электроволновую глушилку, с помощью которой остальные оборотни снимали свои ошейники.

– А где Марк? – спросила, сосредоточенно обстукивая пальцем шею маленького годовалого волчонка. Тот крутил головой и широко улыбался.

– Занят, – односложно ответил Рохан, скрещивая руки на груди. В окружении детей он, очевидно, чувствовал себя неуютно. Как большой зверь, вынужденный следить за своими действиями. Лейла, сидевшая неподалеку на поваленном столе, убрала резиновый мячик, которым игралась с подопечными, и подошла к нам, изящно покачивая бедрами.

– М-м, уже уходите?

– Не твое дело, – процедил он. – Отвали.

Неожиданно.

Судя по тому, что я видела, с волчиц здесь пылинки сдувают. Вот и остальные члены стаи начали коситься. Пора шевелить ногами, а то накостыляют еще. Вскочив и отряхнув руки от технической смазки, я чуть не поклонилась присутствующим по старой привычке. Хорошо, что вовремя опомнилась.

Рохан за локоть потащил меня прочь от «детской».

– Да что случилось-то? – возмутилась я и тут же охнула: – Маркус что-то сделал? Нахамил вашему Ангмару или типа того?

– Типа того.

До чего неприятный тон. Того и гляди ледяным ядом расплавит слуховые каналы. Значит, проблема не в моем неуживчивом телохранителе – уже хорошо! – но тогда что? Я вела себя смирно, большинство оборотней быстро смирились с моим присутствием и даже заигрывали. Это его разозлило? Нет.

Рохан глядел так, будто его глаза могли начать испускать лазеры в любую секунду. Он втащил меня в пустое помещение, увешанное картами Вронских окрестностей – сейчас их искажали сотни цветных меток и рукописных надписей – и вжал в стену. Лица коснулось теплое дыхание.

Какой интимный момент, будто списанный из книг Натины. Он – опасный и гордый, она – хрупкая и нежная, как цветок. Хотя там вряд ли упоминался запах металла и подгоревших волос. А значит зря я надеюсь на что-то приятное.

Сглотнув, посмотрела на альфу.

– Так вот кто твой ненаглядный женишок… Сын ублюдков. А я-то думал, что с тобой не так, – первые же его слова лишили меня последней надежды на примирение. – Ты у нас особая гостья. Привилегированная. Долорецкие пойдут на все, чтобы тебя вызволить?

– Нет, – губы не слушались. И куда только делся мой запал? Почему я дрожу?

– Отрицаешь, значит. Ну-ну… А вот слуга говорит об обратном.

– Он заблуждается!

– Не. Повышай. Голос, – горло над ошейником сдавила грубая мозолистая ладонь. Рохан наклонился почти в плотную, будто хотел поцеловать, но я видела в его глазах отблеск совсем иного желания. И это, наконец, дало свободу гневу. – Ты хочешь, чтобы тебя заперли с другими пленниками, или того хуже – повесили у входа в дистрикт, как напоминание для прочих работорговцев?

Вместо ответа я извернулась и цапнула его за запястье, прямо под большим пальцем. К чести Рохана, он и бровью не повел. Только встряхнул ладонью и прошипел:

– Отвечай на вопросы: кто тебя заслал сюда? С какой целью? И ради каких богов ты раздвигала передо мной ноги? И лучше не ври, если не хочешь последствий. Я не позволю навредить моим товарищам.

– Ты спятил, – Я напряженно вскинула голову. – Сначала ласковый, потом окатываешь ледяной водой из призрения и недоказанных обвинений. Хочешь узнать, почему я умолчала про личность жениха? Я о нем почти ничего не знаю. Мы никогда не виделись, мой отец просто кинул меня, как милостыню, разменял на финансирование для своих проектов… Так что на спасение я никогда не надеялась.