Убийца танков. Кавалер Рыцарского Креста рассказывает - Инго Мебиус

Мы безучастно восседали на вещмешках в кузове, как вдруг один из наших выкрикнул: «Вон, смотрите, слева машины!» Трудно было разобрать автомобили в знойном мареве и пыли, и мы медленно приблизились к колонне. И внезапно к нам устремились два разведывательных бронетранспортера. Англичане! Мы, тут же развернувшись, попытались оторваться от них. Водитель вовсю давил на педаль газа, а унтер-офицер Ябек, распахнув дверцу и высунувшись, стал наблюдать за нашими преследователями. Грузовик здорово тряхнуло, и наш унтер-офицер соскользнул с подножки и полетел на песок. По тормозам! Машина остановилась, мы выскочили подобрать Ябека. Англичанам наверняка почудилось, что мы спешим развернуть орудие к бою, и они, недолго думая, развернулись и дали деру, так и не поняв, что пользы от нашего вышедшего из строя орудия никакой. Вздохнув с облегчением, мы увидели, как к нам, чуть прихрамывая, шагает наш унтер-офицер Ябек.

Куда теперь? Ябек показал рукой, куда нам ехать. Снова взглянули на часы, присмотрелись к солнцу и убедились, что Ябек указывает совсем не туда, куда нужно. А нужно нам было на северо-восток, и как выяснилось, мы не ошиблись.

Пустыня была в буквальном смысле слова «пустыней», то есть ни души, ни малейшего ориентира, ничего и никого. Уже ближе к вечеру нам попался немецкий танк «Panzer IV», одиноко стоявший среди барханов. И он, оказывается, вышел из строя. Мы чуть ли не бросились в объятья экипажу, так обрадовались вдруг обнаружить своих в этом безлюдье. Танк есть танк, орудие его было, по крайней мере, исправно и снарядов вдоволь. Мы решили переночевать под его защитой. Все же спокойнее. Заодно мы привели в порядок — очистили от песка ствол нашего орудия, и оно вновь было готово к бою. Похолодало, и мы, закутавшись в шинели и выставив боевое охранение, улеглись спать.

На следующее утро, распрощавшись, решили ехать дальше. Экипаж так и остался с танком.

Снова езда, снова барханы, жара и ни души вокруг. Но к полудню мы все же набрели на колонну грузовиков. На сей раз это оказались немецкие грузовики колонны войскового подвоза».

Ганс Вульф, Герд Прокорны и Гюнтер Хальм.

Вечером 26 мая 1942 года началась эта поездка с приключениями, вечером 28 мая 1942 года противотанковое орудие было доставлено в одну из частей Африканского корпуса. Они хоть и попали не в свою часть, но все-таки к своим.

Между тем, наступление развивалось совсем не так, как рассчитывал Роммель. Дальше всех на юг в пустыню углубилась 90-я легкая дивизия, за ней — 15-я и 21-я танковые дивизии. Итальянская танковая дивизия «Арьете» и моторизованная «Триесте», составлявшие силы 20-го итальянского корпуса, следовали на северном участке наступления. Им была поставлена задача овладеть Бир Хахеймом. Роммель рассчитывал, что этот форт в пустыне можно будет взять силами одних только итальянцев. Это было первое заблуждение.

20-й корпус подступил к Бир Хахейму уже вдвое уменьшившимся. Дивизия «Триесте» в полном составе сбилась с дороги. Она слишком рано развернулась на север, попала в зону зыбучих песков и в конце концов намертво застряла в пустыне. Танки итальянской дивизии «Арьете», появившиеся 27 мая 1942 года у Бир Хахейма, не произвели особого впечатления на сражавшихся там французских наемников. Быстрый захват южного опорного пункта линии обороны Газала был обречен на неудачу.

Но Роммеля поджидал еще один сюрприз. Британские танковые силы в тылу линии обороны Газалы оказались многочисленнее и располагались намного дальше на юг, чем он рассчитывал. Казалось, британцы ждали именно такого варианта наступления от него. На сей раз Роммелю не удалось застичь неприятеля врасплох, но и противник допустил и на этот раз ту же ошибку. Британские танковые части, на которые натолкнулся германский Африканский корпус, сражались по принципу «каждый за себя», а не единым фронтом. Так, 27 мая 1942 года Роммелю все же удалось зайти в тыл линии обороны британцев. Однако быстро вмешались дополнительные силы противника и перерезали пути снабжения немецких войск. Роммель хоть и находился в тылу англичан, но и сам при этом угодил в западню. Такова была обстановка на тот момент, когда Гюнтер Хальм вместе со своими товарищами набрели на колонну войскового подвоза.

В боевом охранении. Наблюдатель с биноклем. Роммель на передвижном КП (легком бронетранспортере типа «Грифон») во время сражений у Бир Хахейма. Главнокомандующий генерал-полковник Роммель на передовой.

Для осуществления бесперебойного снабжения сил Африканского корпуса Роммель попытался обеспечить себе проход с запада через оборонительную линию Газала. Но немцы наткнулись на минные поля и довольно сильное сопротивление группировки, о наличии которой не подозревали, — ею оказалась целая бригада британцев. Положение Африканского корпуса с каждым днем осложнялось, но англичане в наступление не переходили. Они заполучили Роммеля в ловушку, на их стороне было и численное превосходство, куда более выгодное положение, достаточные резервы боеприпасов и топлива, но отчего-то не желали наступать. У них были все возможности разбить Роммеля наголову под Газалой. И на протяжении довольно длительного времени обстановка на данном участке существенных изменений не претерпела.

Просто позволить себя разгромить? Нет, ничего подобного Роммель и представить себе не мог. Если уж эти англичане не хотят наступать, тогда наступать будет он. Роммель усилил оборону с севера на всякий случай, вдруг британцы надумают сунуться. А на западном направлении атаковал многочисленную бригаду британцев, блокировавшую коммуникации немцев с востока. Необходимо было принимать решение. И вот 1 июня 1942 года все резервы попавшего в кольцо окружения Африканского корпуса были исчерпаны. И Роммелю на самом деле удалось снова восстановить линии снабжения. И войсковой подвоз хлынул в части, столь нуждавшиеся в самом необходимом. В составе этой нескончаемой колонны находились и Гюнтер Хальм и его товарищи из боевого расчета противотанкового орудия, стремившиеся попасть в свою часть.

«Справа и слева танки — для обеспечения флангового прикрытия и растянувшаяся на много километров колонна снабжения. Так мы полным ходом и неслись по пустыне, взметая в воздух песок и пыль. Впереди ничего не разобрать, позади тоже, но — ни единого выстрела. С ходу колонна прорвалась через кольцо окружения британцев.

В конце концов, мы все же благополучно добрались до своих товарищей — расчета второго орудия. Все были на седьмом небе от радости, что наша одиссея завершилась без трагедий. Но, увы, радость оказалась несколько преждевременной.

Вечером явился солдат и передал мне прибыть к лейтенанту Скубовиусу в каске. Я даже не сразу понял — а почему именно в каске? Как было приказано, я явился. «Рядовой Хальм по вашему приказанию прибыл!» Скубовиус с серьезным лицом заявил, что, дескать, унтер-офицер Ябек доложил о якобы проявленном мною малодушии перед лицом врага. Я буквально онемел и только хотел возразить, как командир взвода накинулся на меня: «Замолчите! Я буду держать вас под контролем. Можете идти!» То есть мне даже рта раскрыть в свою защиту не дали. Я был в полнейшем шоке и до сих пор понятия не имею, с какой стати унтер-офицеру Ябеку понадобилось настучать на меня ни за что ни про что. Возможно, из мести: за все три дня странствий по пустыне он никак не проявил себя как командир — все решения принимались нами самими, от выбора направления до принятия решения атаковать вражескую колонну. А наш унтер-офицер вроде оказался не у дел. И не мог спокойно вынести этого.

И после возвращения обе атаки британцев он явно решил приписать себе. И чтобы лишить меня всякой возможности опровергнуть его версию событий, решил обвинить меня во всех смертных грехах, в якобы имевшей место трусости. Так, во всяком случае, представлялось мне.

Унтер-офицер отхватил Железный крест 2-й степени, а что касалось меня, я уже ничего не понимал. Однако на мое отношение к лейтенанту Скубовиусу этот инцидент никак не повлиял».

У Хальма не оставалось времени для копания в прошлом. Едва Африканский корпус сумел выбраться из критического положения, в котором оказался, Роммель двинулся на овладение фортом Бир Хахейм. 90-я легкая дивизия и итальянская моторизованная дивизия «Триесте» направлялись на юг. 15-я и 21-я танковые дивизии оставались в районе, еще недавно окруженном англичанами, дожидаясь атаки британских танков. Впервые боевая задача была поставлена и только что сформированному противотанковому взводу особого назначения 104-го стрелкового полка.

«Нас направили с нашим орудием в пустыню кудато на восток для отражения возможных атак британцев в тыл наших дивизий. Расчет второго орудия получил аналогичное задание, только на другом участке. И мы снова оказались в пустыне одни. Сектор обстрела — восточный. Куда ни глянь — ни единого грузовика или танка. Мы обложили орудие камнями и надежно закрепили лафет. После этого тщательно прикрыли его маскировочной сеткой. Согласно приказу мы должны были еще и окопаться, но при такой страшной жаре любая физическая работа заведомо превращалась в ад.