Роман в письмах. В 2 томах. Том 1. 1939-1942 - Иван Сергеевич Шмелев

Жаль, ландыши доставлены Сереже 6-го, как я хотел, ты мне не ответила, я спрашивал, будет ли 5-го в Арнхеме? Тогда, м. б. получила в Рождество. Почему не заехала к нему? Не верила мне, что пишу _н_у_ж_н_о_е? И свечки послал. И «Пути Небесные» — чтобы _с_а_м_о_м_у_ прийти к тебе на елку. И — пришел. Ты не узнала, что я пришел к тебе? Не почувствовала? _Н_е_ поняла? Ведь «Пути» же я тебе в 40-м послал. Или сочла меня за непомнящего. Я _в_с_е_ помню. Иначе, как же я мог бы писать, _н_и_к_о_г_д_а_ не имея записных книжек? А я их ни-когда не имел. Я — слишком нетерпелив, и слишком верю в память: останется то, что _в_а_ж_н_о. И не ошибся. Осталось еще на две, на три жизни. Сколько я писал тебе… не поняла? Ищи же меня в «Путях», мой «отсвет», и мои глаза. Увидишь, верю. Что ты кощунствуешь с Евангелием и — томишь себя? Это же не «Оракул» 572а, чтобы _в_с_е_г_д_а_ отвечать.

На сочельник рождественский — ты так и запросила «откровения»? — чудесное от Луки — II гл., стихи 1–20573. А ты — новостильница, взяла на 6? янв.? Не проповедь ли Иоанна?574 За литургией сегодня много думалось: как совершенно дано, соз-дано! — соборным Духом Церкви — богослужение! Какие Песни, Мысли… и так весь Годовой Круг! Сколько давал себе слово — _в_е_с_ь_ Круг прослушать в Церкви! И не выдерживал. Все наше богослужение — самое совершенное, что мог только создать гений Церкви, — по благодати Св. Духа! Выше нет нигде. А знаешь ли ты самое чудесное из Круга? «Похвала Пресв. Богородицы»!575 В пятницу 5 недели Великого Поста. Такого прославления Матери Света я не слыхивал. Можно было бы — навеки остаться в храме! Какие гимны!! На все напевы, со всей России! «Величит Душа моя Господа…»576 — необычайно, я замирал, бывало, слушая в Сергиевом Подворье хор. Да, ты нашла на 6, в сочельник не Евангелие Праздника, а очередное, на вторник 31 седмицы, по Пятидесятнице: Марка, 10–2–12577. На сочельник же, полагается в этом году 4 евангелия на Царских Часах, Евангелие на вечерне, а на литургии полагается, — чего ты _н_е_ усмотрела, — от Луки, II — 1–20 стихи — чудесные. О «разводном» же письме, что тебя _с_м_у_т_и_л_о, сказано не для тебя, а — воистину — фарисеям, типа твоего свекра. «По жестокосердию вашему дал Вам старый Моисей право развода»578. А не «по жестокосердию»? Нет такого права, когда «брак святых»… когда все соблюдено в чистоте, когда нет _в_и_н_ы, когда нет никакого «повода». Ты права: Христос тебя не только простил бы… он, ведь, и «грешниц» прощал и привлекал к себе… — или тогда ты должна все Милосердие отвергнуть, оправдать «ад в браке». Помни: _в_с_е_ в Церкви гармонично и никогда — насилия! Из сего и надо исходить. Т_у_т_ пресекается попытка сделать из брака «перепархивание»[235], как у синематографических «звезд». При сем надо помнить, что в Евангелии — две нравственных стороны: одна — для полного совершенства, тут брак _н_е_ поощряется. Другая — для _в_с_е_х. Но, главное, Евангелие не «гадальная книга», а — книга _Л_ю_б_в_и. Чаще глядись в нее.

7–20 янв. Утро. Снег. Тоска отошла, я даже пою — «Ночной зефир струит эфир…»579 Топлюсь последним углем. Жгу ящики. Мотор все еще чинят. Температура в комнате — 7 градусов. Руки мерзнут, писать трудно. Какие тут «Пути…» Пишешь о «Лейпцигской ме-ссе…» — почему _н_е_ о… ярмарке? Я не из промышленников, для кого льготы. Я — не принадлежу к голландской нации, я — с волчьим паспортом, да еще просроченным, — надо месяц-другой, чтобы его восстановить… а я не выношу хождений по конюшням префектурным. Но я все своевременно достану — на случай. Новое постижение моей «Няни» — немцами: на этот раз — образованная дама, — ее дочь — литературный критик580. Она прочла «Няню» в немецком переводе и заявила моей — Олиной племяннице, матери Ивика: «необычайный прием искусства, когда по 2–3 словечкам „монолога“ — получаешь незабываемые образы. О, как теперь мне ясна „русская“ Правда! Это же „апостол“ Правды, эта „простая душа русской крестьянки“».

Письма от тебя все нет. Жду продолжения «поездки с шефом клиники» — в спальном вагоне..? О… Даше… вышлю, но тебя это волнует… надо ли? Дальше будет волновать еще сильней, я знаю. Все — близко к трагическому, — не по моей вине. Волей светлой я это «трагическое» сумел обезвредить, сберечь «живую душу» истерзавшейся девушки. Я не любил «опытов» над _ч_и_с_т_ы_м_и, я _н_е_ из докторов под NoNoNoNo. Снова прочти «Пути», посланные ныне, — _д_о_ конца. Больше ни слова не скажу. Я что-то снова смутен, в томлении… Делаю вывод: от папы в тебе сильна духовная сторона, от мамы…?!! — физиологическая, страстная. Думаю, что _н_е_ ошибся. Твое воспитание велось неправильно. Тебя слишком отдавали твоей — непонятной тебе — свободе… Отсюда — _в_с_е.

Целую. Твой Ваня. О, одинок! Переписываю для тебя «Куликово поле».

Твое стило 2-го янв. раззевилось, я очень нажимаю. Отдам завтра починять: скрепляющая «платинка» цела. Пишу рвущим пером. Попробую найти твои, посланные, они при письме.

Ландыши были поблекшие? М. б. Сережа держал их в комнате с центральным отоплением?

133

О. А. Бредиус-Субботина — И. С. Шмелеву

8. I. 42 г.

Иван мой!

Какой горькой болью пронзила сердце мне открытка твоя от 31-го дек. Так, без имени, без местоимения даже, без привета! Ужасно это — ужасно мне! И это… под Новый год!

_З_а_ _ч_т_о_ _ж_е? _Ч_т_о_ _я_ _с_д_е_л_а_л_а?

Чем согрешила?

М. б. ты забыл текст ее точный? —

— «Жду окончания „повести жизни“, о жизни с „Энном“ — почему так закрыт буквой? Жду и о „Георгии“, — словом, жду всей повести. До ознакомления со всем не напишу ни слова. Я очень занят делом, — пишу, но не „Пути“.

И. Ш.

Жду объяснений: почему я не должен упоминать об О. Субботиной в бытность мою в столице? Я должен знать всю правду.

И. Ш.

Нельзя в _т_а_к_о_м_ поминать святое для меня».

Я не успела еще послать письмо мое… Колебалась отослать ли… И все не посылаю… Ты сам тогда увидишь — можно ли было более жестоко сломать все, опрокинуть и дать… такой ответ…

Я не понимаю тебя.

Это — больное.

Мне очень тяжело… Обидно. Горько… Куда ушел мой ясный праздник? Мое белое Рождество?! —

Не могу пока писать.

О.

Будь здоров!

P. S. Лучше бы пропала она в пути, эта открытка твоя!

134

О. А. Бредиус-Субботина — И. С. Шмелеву