Новый порядок (СИ) - Кирнос Степан Витальевич

— Ваши люди хорошо поработали, — магистр развеял тишину, прерываемую звонким стуком металлических сапог «Стражей». — Нет ни одного охранника, камеры не работают.

— Иронично, что те, кто обязан охранять покой Архиканцлера, поднялись против него? — сквозь шипение решётки донеслась усмешка. — Это как нужно довести своих верных слуг, чтобы и они подняли мятеж?

— Но восстаём мы не против всего Рейха, но против одного человека, погрязшего в мракобесии и безумии.

— Безумии? Вам ли говорить — от мести до сумасшествия всего пара шагов.

— Откуда такие мысли?

— Предположил, добрый господин. Вы могли бы играть в свои подковёрные интриги, как и делали раньше, могли бы также влиять на Рафаэля с помощью своих действий в Империи, периодически ему напоминая, на что способен ваш Орден. Но нет, вы решили лично нанести ему визит, без просьбы аудиенции.

Они прошли ещё несколько метров, пока не прошли за своды врат третей секции, последней на пути к цели. Здесь же темнее, чем в остальных, ибо её стены облицованы тёмно-алыми плитами, окон тут нет, освещает всё тусклый тёплый свет, исходящий от жаровен. Огромные чаши расставлены по углам, от них исходит треск, жар и свет, придавая подобие мистичному не без этого странному месту.

— Что это за комната? — спросил один из воинов. — Раньше тут её не было.

— Тут располагалась молельная комната императоров и их подчинённых, — Данте указал под потолок, где виднеются мазки и попытки закрасить лики и изображения многих святых из прошлого.

— Богохульство, — разозлился воин. — Надругательство над святыней.

— Наш Архиканцленр думал тут принимать либералов и коммунистов. Либералам бы он говорил, что отказался от одной веры и во имя этого тут хочет устроить жертвенник.

— А коммунистам, что собирается отказаться от веры вообще, — завершил мысль Данте. — Что ж, не слишком дальновидно. Церковь подняла бы возмущения, а вместе с ней и народ.

— За этим мы и здесь, магистр, — «прорычал» воин в блестящем доспехе. — Что бы «изъять» элемент раскола.

— Ладно, приготовимся. Впереди нас ждут трудности, — Данте ускорил шаг, всё ближе подходя к большим вратам, сияющим серебряной отделкой и лишённой створок — это один большой монолит.

— Именем Архиканцлера стойте! — в один голос приказали двое воинов в синей форме, укреплённой бронежилетами, щитками и пластинами металла. — Никто без его ведома не может потревожить священный покой.

Данте понимает, что с ними договорится не получится, что эти люди — фанатики своего долга и они единственные, кого не удастся подкупить или убедить на пути к цели. Они, набранные совсем недавно из военных и стражей порядка, воспитанные в лучших училищах, прошедшие психо-обработку, и взращённые только для одного — охранять покой своего повелителя. Поэтому Валерон даже не предпринимает попытки говорить, вместо этого только отдавая приказ:

— Не смертельно.

Энерго-карабины в один момент ударили по ногами и рукам солдат, заставив их выронить ружья и упасть на ступени. Спустя пару секунд солдаты магистра выключили их работой прикладов.

— Со всеми ты так не справишься, — пробурчал «Страж». — Их там сотня, или больше, — могучий воин перехватил алебарду в боевое положение, щёлкнул по кнопкам и её лезвие окуталось сетью всполохов электричества и узорами тока.

— Я знаю, — кивнул магистр и зажимая в руке устройство, приблизился к панели управления вратами; он аккуратно сбил крышку и обнажил схемы и кучи проводков, а затем следуя инструкции аккуратно подсоеденил «ключ» к нужным элементам механизма и со всей силы нажав на светло-синий треугольник.

Механизмы подчинились — информационная защита пала и большой кусок металла стал подниматься, приоткрывая завесу неизвестности, за которой прячется и большое удивление для всех участников компании. Там, в большой просторной зале, чьи стены и пол выложены белой плиткой, покой императора стерегут совершенно не верные сыны Рейха. Данте заприметил мерзкие узоры лиловой и тёмно-багровой формы наёмников, а также бездушно-серые, лишённые знаков отличия, шинели солдат другой страны.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Что за мерзкое предательство!? — взревел «Страж». — Почему эти неверные, отвергающие праведный свет власти Империи находятся в самом сердце нашей родины?

Данте бы тоже мог удивиться, если бы не многолетний приём транквилизаторов, сделавший из него лёд, в котором покоится древний ужас. Магистр осмотрел ряды солдат, сквозь которые прошёл один из солдат, облачённый в пальто расцветки хаки. Он, потерев светлый волос, громогласно изрек:

— Мы здесь участвуем в переговорах по территориальным спорам. Ваш Архиканцлер нас пригласил быть участниками. Вы не смеете мешать великому процессу установлению свободы и переходу целых народов под иго либерализма.

Магистр с пистолетом наперевес идёт вперёд, рассеивая напряжённое молчание стуком сапог. Он обошёл «Стража», поднявшись по ступеням и смотря в глаза воину, стал говорить:

— Переговоры окончены. Вы можете уйти по-доброму. Если настаиваете на своём, то ваши страны получат вас в «цинковых пиджаках». Решайте.

В ответ вражеская сторона недолго думая дала ответ. Мужчина вздёрнул руку и тут же воины «Республики» и Директории Коммун подняли оружие, но Данте отреагировал быстрее. Его пистолет изрыгнул энергетическое пламя в виде устремлённых лучей. Они один за другим поразили его грудь. После этого Валерон рывком откинул себя назад, оказавшись за «Стражем», принявшим на себя первый залп врага. Его серебристая броня мгновенно почернела во многих местах, но он выдержал.

— Открыть огонь на поражение! — приказал магистр и битва за императорский престол началась. — Прорываемся!

Стражи Шпиля, прорычав боевой клич ринулись вперёд, лаская себя приливным потоком пуль и лучей. Их алебарды, окутанные молниями опустились на ряды вражеских воинов, не успевших рассеяться, выкрасив белый пол мазками битвы. За ними в проход ринулись штурмовики Ангельской Стражи. Аккуратно и по одному они пробегали и занимали позиции за колоннами, лавками и высокими ложами с клумбами цветов, используя всё это как укрытие. Светло-жёлтые насыщенные лучи вместе с треском наполнили помещение, разрезав воздух на раскалённые лоскуты, пули роем всё заполнили, не давая возможности подняться.

Данте стало трудно дышать. Лёгкие обжигал горячий воздух, смердящий запах боя не давал нормально продохнуться, и он сорвал с пояса одного из своих воинов респиратор, мгновенно его нацепив. Следующим движением он нацепил на грудь металлическую шайбу и активировал её. Вокруг магистра замерцало светло-синее поле, останавливающее всякий снаряд или энергию.

Магистр перешёл в наступление. В его правой руке сверкнул меч, с древними символами, а левая осветилась группой выстрелов — лучи света уподобились стрелам, что поразили троих воинов Директории, опалив их шинели. Данте перевёл руку и пистолет залил огнём позиции врага за горшком с цветами. Бронежилеты врага сверкнули, лиловая форма стала тёмной и двое слуг «Республики» пали.

Рядом с ним идут «Стражи». Это могучие машины войны, выкованные только для битв. Пока их доспехи держат множество попаданий, алебарды рассекают пространство ужасающими кроваво-красными мазками, пожиная страшную жатву. Посреди обычных людей — они серебряные монстры, которые пляшут смертоносный танец среди серых и лиловых форм.

— Сгруппировать огонь! — приказывает вражеский командир и не менее двадцати энергетических винтовок и автоматов уставились на передового Стража Шпиля; Его нагрудник засиял от напряжения и раскалился. Внутренние механизмы и провода расплавились, застопорив механику брони.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Могучий воин повалился на одну ногу, нисходящим ударом алебарды расплющив двух бойцов врага. Но это его не спасло. Ещё один групповой залп в область шеи разорвал сочленения и крепления, прожигая и плоть. «Рыцарь» с грохотом повалился на пол, чем вызвал вспышку праведного гнева в сердцах имперцев.

— Проклятые нечестивцы, — выругался другой «Страж», несясь в скопления врага, под прикрытием огня штурмовиков. — Вы пришли в наш дом, выполняете указания безумца и забрали жизнь верного сына Рейха! — массивная фигура разнесла клумбы, очертив широкую дугу алебардой, обратив в дёргающиеся тела не менее полдюжины противников.