Колокольный мертвец - Артем Патрикеев

– Назад! Сядьте и не мешайтесь, хотя бы некоторое время.

Домослав взял под руку Тимофея и оттащил его к дальней стене. Теперь им была видна только спина Драгомира, согнувшаяся над израненным тельцем.

Тимофей повернулся к домовому и хотел спросить его, но тот быстро прижал палец к губам, заставляя замолкнуть. «Раз просили не мешать, лучше так и поступить. Потом все вопросы», – явствовало из этого жеста. Они сели плечом к плечу и принялись ждать.

Драгомир некоторое время стоял над поросёнком, разглядывая и оценивая рану. Затем он встал рядом с ним на колени и выполнил несколько пассов руками. Затем ещё… И ещё… Вскоре его пальцы запорхали над еле дышащим животным с неимоверной скоростью, сливаясь в темное размытое пятно.

Новые окна, заметно осветившие помещение, всё же не позволяли разглядеть, чем же конкретно занимается хлевный. От неподвижности у Тимофея уже затекла спина, но он очень боялся пошевелиться и всё испортить.

Резким рывком Драгомир подскочил на ноги и бросился куда-то в угол. Тимофей уже хотел подняться, но хлевный, словно почувствовав его движение, обернулся и погрозил пальчиком.

– Терпение. Ещё немного осталось.

Он чем-то пошуршал, затем послышался звон стекла, и Драгомир обернулся к ближайшему окну. Подняв к свету маленькую полупрозрачную скляночку, хлевный довольно хмыкнул, взболтнул её и снова направился к поросёнку. Теперь он встал лицом к измученным ожиданием Тимофею и Домославу. Очень осторожно, капля за каплей вся жидкость из бутылочки переливалась в рваную рану. На мгновение рана засветилась серым серебристым светом и погасла. Поросёнок громко хрюкнул, а затем чихнул. Тут уже Тимофей не выдержал и бросился к поросёнку, Домослав не отставал.

– Живой! Ты оживил его! – кричал мальчик.

Драгомир удовлетворенно и несколько устало плюхнулся на пол и отбросил склянку далеко в сторону. Тимофей наклонился над поросёнком, который уже стремился подняться.

– Подожди, не торопись. Дай на тебя поглядеть, – шептал Тимофей, разглядывая затянувшуюся рану.

От смертельного удара остался лишь небольшой, но заметный шрам.

– Как ты сумел? Ты кудесник? – спрашивал Тимофей, продолжая следить за поросёнком.

– Нет, конечно, я всего лишь жалкий и ничтожный хлевный, – немного смутившись, ответил Драгомир.

– Спасибо, спасибо тебе. – От переизбытка чувств Тимофей обнял Драгомира, уткнувшись лицом в его соломенную бороду.

– Ну ладно, ладно, чего уж там. – Совсем уже смутившись, Драгомир похлопал мальчика по спине.

Тимофей снова обратился к маленькому поросёнку, который уже с трудом поднимался на трясущиеся ножки. Домослав протянул руку, чтобы помочь ему, но Тимофей его опередил, подхватил поросенка, прижал к себе и крутанулся на месте. Радость переполняла мальчика настолько, что грозила выплеснуться наружу, поглощая всё вокруг.

– Спокойнее, спокойнее, – осадил его домовой. – Так ты снова разбередишь его рану.

Тимофей тут же поставил поросёнка на пол, и тот неуверенно застучал своими маленькими копытцами.

– Всего несколько дней назад я был совершенно обычным мальчиком, – с чувством произнес Тимофей. – Ну, почти обычным, – тут же поправился он. – А теперь!

– Разве что-то изменилось? – поинтересовался домовой.

– Я познакомился с вами, видел души моих друзей, леший помог мне добраться до дома! – начал перечислять Тимофей.

– Прямо до самого дома? – удивился Драгомир.

– Не совсем, конечно, до самой опушки, – пояснил Тимофей.

– А-а, а я-то уж подумал… – несколько огорченно протянул Драгомир.

– Что подумал? – удивился Тимофей. – Вероятно, леший не хотел, чтоб его увидели.

– Не обольщайся. Если леший не захочет, его никто не увидит, – тут же пояснил Домослав, а Драгомир завалился на спину от смеха.

Их отвлёк жалобный поросячий «хрюк». Поросёнок холодным мокрым носом ткнулся Тимофею в ногу, стараясь привлечь его внимание.

– Чего он хочет? – не понял мальчик и погладил жалобно похрюкивающего поросенка.

– Есть он хочет! Чего же ещё может хотеть ребёнок в таком возрасте?! – Драгомира явно возмутила Тимофеева неосведомленность.

– Попробую попросить молока у мамы, – решил Тимофей и вышел.

– Парнишка неплох, совсем неплох. – Размышляя вслух, Драгомир взял поросёнка на руки. Поросёнок грустно всхлипнул и попробовал пососать его палец. – Но его судьба покрыта мраком. Я ничего не вижу.

– Да и никто не видит, – поддержал его Домослав. – Не стоит ломать голову. Жизнь покажет, что к чему.

В это время вошел Тимофей с полной кружкой утреннего, но еще вполне свежего молока.

– Это всё, что я смог достать, – с отчаяньем в голосе сказал он.

– Ничего, этого хватит. Во всяком случае, пока, – успокоил его Драгомир, выхватывая чашку из рук.

– Ой, а я думал сам его покормить, – огорчился Тимофей.

– Покормишь ещё, но нельзя же просто так пихать маленькому поросенку целую кружку молока! – возмутился Драгомир и вытащил из кармана небольшой кусок какой-то тряпицы.

– Сейчас… Сейчас… – шептал он, завязывая на конце тряпки сложный узелок, создавая своеобразный кулёк с пухлым продолговатым узелком на самом конце. – Теперь смотри внимательно, – обратился он к Тимофею. – Наливаешь понемногу.

Драгомир направил узенькую струйку молока точно в центр получившегося кулька. Затем поднес конец узелка к носу поросёнка. Как только молоко просочилось и на конце узелка появилась молочная капелька, поросенок почуял знакомый запах, обхватил узелок своими жадными губами и принялся сосать.

– Ух ты! – воскликнул Тимофей. – Я бы до такого не додумался.

Драгомир хмыкнул в ответ:

– Учись, учись, пока возможность есть.

Сейчас хлевный выглядел очень довольным. Он снова почувствовал вкус к жизни. Так долго он ждал этих мгновений! Заботиться о живом существе – что может быть лучше? Драгомир сам так увлёкся, что и не заметил, как молоко в кружке закончилось.

– А ты обещал дать Тимофею самому попробовать покормить поросенка, – укорил его Домослав.

Драгомир даже немного покраснел от своей ошибки.

– Ничего, всё просто замечательно! – разрядил ситуацию Тимофей. – У Драгомира так хорошо получается, что мне тут делать нечего.

– Не говори так, – растроганно прошептал хлевный. – Я тебя обязательно научу. Да мы с тобой горы свернём! – Драгомир всё больше раздухарялся.

– Горы сворачивать не надо, они должны стоять там, куда их поставили боги, – резонно заявил Домослав. – А теперь потише. Не будите спящего.

Поросёнок, основательно набив себе брюхо, задремал у хлевного на руках. Тимофей быстро взбил горку соломы, на которую Драгомир и переложил сладко сопящее существо.

Теперь можно было спокойно вздохнуть. Опасность миновала, все были сыты и довольны (больше всех сытым был поросёнок, а более всех довольным оказался Драгомир).

Посидев некоторое время, разговор шёпотом начал Драгомир:

– Мне кажется, я даже настаиваю на этом, что отдельный загон для этого порося делать не надо.

– Где же он будет жить? – удивился Домослав.

– Как где? Среди нас! – Драгомир перешел на громкий шёпот.

– Я не против, – поддержал Тимофей.

– А ты чего не против? – осведомился Домослав.

– Не против, чтобы поросёнок жил с нами без всякого загона. Он же не какая-то свинья! – Тимофей чуть не перешёл на крик.

– Это ты хорошо сказал, – рассмеялся домовой и хлопнул руками по коленям. – Ладно, забудем о загоне. Но брёвна в полу надо поменять.

– Не все, не все… – Драгомир покачал указательным пальцем у домового перед носом.

– А я про все и не говорю, всего парочку и надо, – пробурчал Домослав.

– Согласен, согласен, – миролюбиво согласился Драгомир.

Они надолго задумались.

– Пол – это, конечно, хорошо, – начал Тимофей, переварив накопившиеся мысли. – Но есть еще две проблемы: что делать с окнами? Это сейчас весна, затем будет лето, а вот что будет поздней осенью и зимой?

– Это не проблема, – отмахнулся Домослав.

– Где же ты возьмешь столько слюды? Или лучше использовать бычий пузырь? – спросил Тимофей, удивляясь.

В его деревне в домах использовались тонкие слюдяные пластины, которые было очень трудно достать. Так что любое заделанное окно использовалось долгие годы, а если окно разбивалось, его заменяли растянутым бычьим пузырём. Замена не была равноценной, поэтому при первой же возможности люди старались достать новые окна. Изготовление и перевозка стоили слишком дорого, так что даже на одно небольшое окошко скидывались всем племенем.

– Это слишком сложно, – отмахнулся домовой.

– Я так и думал, – огорчился Тимофей.

– Мы применяем совершенно другой материал – стекло. Знаешь, что это? – Домослав улыбнулся.

– Стекло?.. – Глаза у Тимофея округлились. – Но это же сказочный прозрачный материал!