Т@йва: Диалоги о Японии - Александр Куланов

– Сейчас, 45 лет спустя, понятно, что это был Знак.

– Это так и есть, но никогда, ни в каких сладчайших снах и грёзах я не мог представить, что попаду в Японию! Теперь я побывал множество раз, но, к сожалению, до сих пор ни разу не был в Хиросиме – городе, который косвенным образом повлиял на мою жизнь, но очень хочу туда попасть. Хотя бы на 50-летие исполнения этого произведения.

Японию я всегда воспринимал как нечто очень далёкое, непонятное и недоступное. Ну как же – Фуджияма! Это теперь я знаю, что она на самом деле Фудзисан. Слова какие-то, выставки, на которые я ходил по восемь раз. Но я и представить не мог, что попаду туда. Даже мечты не было.

Практическое соприкосновение началось примерно с 1992 года, когда я активно сотрудничал с кино. Китагами-сан – представитель компании «Тоэй», которая занимается записью музыки к фильмам, компьютерным играм, театральным программам, – как-то услышал обо мне, посмотрел, как я работаю, и остался очень доволен.

Мы начали сотрудничать, потом он узнал, что я не был в Японии, и очень удивился. Я обязан ему, Танечке Наумовой, которая очень много сделала для нашей работы и которой мы все обязаны сглаживанием тех острых углов, которые порой возникали в творческом процессе. Они познакомили меня с лучшими композиторами современной Японии: Осима-сан, Кароку-сан, Фудзивара-сан, многими другими…

Однажды, кстати, мы решили, что это несправедливо в каком-то смысле: записывать и играть японскую музыку в Москве, не давая японцам возможности послушать русскую музыку в Японии. Мы осуществили проект «Времена года» по Чайковскому, очень успешный проект «Русский вальс». Японцы знали венский вальс, а русского не знали. Оказалось, что это интересное и коммерчески выгодное дело. Японцы издали и продают там записанные нами диски.

Потом несколько раз летал туда с концертами, которые организовывал Китагами-сан вместе с Эн-Эйч-Кей, «Сони». Я люблю туда летать, потому что всегда очень хорошо и интересно там живу. Мне постоянно организуют экскурсии, поездки по городам, связанные с творчеством. Япония и сейчас остаётся для меня труднодоступной страной, но всё-таки уже доступной.

– Маэстро, стала ли Япония с годами доступней в понимании её?

– Я понимаю только, что до конца жизни не пойму всю тонкость, всю изысканность, всю рафинированность, весь подлинный вкус Японии. Я ходил там потрясённый, потому что столько красоты в одном месте сразу я не встречал! Я столько наслаждения получаю там!

С японскими коллегами на «Мосфильме»

– Вы член Английского клуба, барон, для вас открыты самые закрытые двери. У вас нет ощущения, что Япония – это тоже своеобразный закрытый клуб?

– Наверно. Причём, очень уважаемый мною. Я переполнен своеобычностью этого клуба. Если это посуда, то сколько эстетики в японской посуде! Если это пища, то это фантастически вкусная пища! Продюсер – мой друг Китагами – меня баловал, водил меня в «забегаловки», где если морепродукт выловлен из моря более чем полчаса назад, то его не готовят, а отправляют в обычный ресторан! Это постоянный эксклюзив – вся страна!

Да, я влюблён в Японию, элементарно влюблён! А стилистика отношений, место женщины в обществе! Китагами возил меня на свою родину – в деревню. Обычный крестьянский дом. Я теперь понимаю, почему там люди на 20–30 лет живут дольше, чем здесь!

– Почему?

– А потому что мозги другие. Восприятие природы, смысла жизни, целей, уважения предков… Это действительно закрытый клуб для 126 миллионов человек. Я догадываюсь, что там тоже много проблем. Но поражает чистота, поражает точность, аккуратность. Безумно нравится всё: от витрин до отношения людей к концертам. Я влюблён!

– Вы представляли там русскую культуру. Поскольку проект коммерческий, он должен иметь некоторый интерес у японцев.

– Иначе они не стали бы этим заниматься.

– Значит ли это, что у японцев остаётся интерес к России, к русской культуре?

– Трудно говорить за 126 миллионов. Они внутренне могут прожить и без нас. Я делал там фильм о крупном храме в Киото и видел настоящую чайную церемонию. После этого мне кажется, что они свободно обойдутся без нас. Но интерес к моим концертам в Японии был сильный. Да и в Азии вообще. Музыканты федосеевского оркестра смотрели трансляцию этих выступлений из Токио в Австралии! Нет, интерес к России есть, пока ещё есть. Нас хорошо принимают.

– Вы со своим оркестром выступали в 36 странах мира. Какое место в этом длинном списке занимает Япония?

– Исключительное место! Я не могу хаять Австрию, Испанию или Венгрию – нет, каждая страна хороша по-своему, но Япония… Тут ведь фокус в том, что нигде ко мне не относятся так душевно, как в Японии. У меня там замечательные друзья: Китагами-сан, его команда, крупнейший японский режиссёр и кинодеятель Гото-сан. В ноги им кланяюсь за человеческое отношение! Япония для меня именно поэтому более желанна и приятна, чем любая другая страна. Великая, прекрасная, разнообразная, изысканная, фантастическая, наполненная творческими личностями мирового порядка страна, которую я никогда не смогу понять!

…лет спустя: Трудно поверить, что этого человека с нами больше нет. Осталась музыка. Кто из сегодняшних аниме-фанов знает, что ОСТы к их любимым сериалам, даже к фильму «Годзилла» писались в Москве? А ведь было…

Артемий Лебедев, дизайнер (интервью 2004 года)

Российский дизайнер, основатель и директор «Студии Артемия Лебедева», популярный блогер.

Родился в 1975 году в Москве. Сын писательницы Татьяны Толстой и филолога Андрея Лебедева. После школы поступил на факультет журналистики МГУ им. М. В. Ломоносова, который не окончил, отчислившись со 2-го курса.

С 1992 года – основатель и руководитель ряда дизайнерских бюро. В 1995 году основал студию WebDesign (в 1998 году переименованную в «Студию Артемия Лебедева»), которая является одной из первых и крупнейших студий веб-дизайна в Рунете. С 2001 года Студия Артемия Лебедева стала также заниматься промышленным дизайном.

Помимо дизайнерской деятельности, Лебедев известен как путешественник. На своём персональном сайте он публикует фотографии и отчёты о путешествиях по различным городам и странам.

Когда я узнал, что едва ли самый крутой дизайнер отечественного кибер-пространства Артемий Лебедев побывал в Японии, то с помощью нашего человека в Киото – замечательной переводчицы и талантливой журналистки Елены Байбиковой – мы связались с ним (естественно, по электронной почте).

– Артемий, что подвигло вас на эту поездку?

– Собравшись во второй раз с лекциями на Дальний Восток, я подумал, что Япония совсем близко, а я там ещё не был. Так и поехал. Тем более что давно хотел.

– Вы работали вместе с Григорием Шалвовичем Чхартишвили над созданием сайта www.akunin.ru? Общение с японистом Акуниным повлияло на ваше решение?

– Я читал про Японию у Акунина, но с Чхартишвили мы говорили о ней только после моей поездки. Накопленного за жизнь любопытства было вполне достаточно, чтобы захотеть посмотреть незнакомую ещё страну.

– Доводилось ли вам ранее общаться с коллегами-дизайнерами из Японии?

– Увы, не приходилось. Но моё знакомство с японским интернетом производит на меня удручающее впечатление. Подавляющее большинство японских сайтов ужасающе плохого качества. Просто удивительно – особенно на фоне потрясающего японского графического дизайна, оформления книг и упаковок. Японские сайты своей безобразностью напоминают провода, висящие макаронами на электрических столбах в японских городах.

– Чего вы ожидали от этой поездки? Вообще, что такое Япония с точки зрения веб-дизайнера?

– Я ехал убедить себя, что японцы – не марсиане из рассказов Брэдбери. Убедил. С точки зрения дизайнера Япония – смесь восточных традиций с американской коммерцией. По крайней мере именно такое впечатление производят крупные японские города.

– Что вам больше всего понравилось или, наоборот, не понравилось в Японии и в японцах?

– Я был только в Токио, Киото, Осаке и Ниигате. За неделю моего путешествия ничто не заставило меня о чём-то переживать. В основном, одни только приятные впечатления и масса наблюдений для копилки знаний.

– Что из увиденного за эти семь дней больше всего вас потрясло?

– Больше всего меня поразил токийский вокзал, когда я на него приехал из аэропорта. Точнее, даже не сам вокзал, а количество одновременно перемещающихся поездов разных эпох. Пять минут я стоял на перроне в трансе, а потом уже ничего меня так не впечатляло. К необычному быстро привыкаешь.:)