Панихида по создателю. Остановите печать! (сборник) - Майкл Иннес

– Я же обещала тебе занятное зрелище… Теперь понимаешь, что я имела в виду?

И Тимми понял. В этой точке руины якобы соприкасались с домом. От того места, где они стояли, огромная, умышленно разрушенная стена спускалась вниз, пропадая в темноте. Поверх нее не проложили ни поручней, ни парапета, но она была широкой и покрытой слоем цемента, правда, лежавшего неровно. Стена шла уступами, однако спуск неизменно оказывался дольше подъема, и постепенно она приближалась к земле, как ручка гигантского черпака, конец которого невозможно было разглядеть. Так что проход по ней не выглядел чем-то смертельно опасным. При крепких нервах лишь нелепая случайность привела бы к падению и неминуемой гибели.

Патришия двинулась первой. Им понадобилось десять минут, чтобы оказаться на земле в развалинах обширной кельи.

– Вот оно, – сказала девушка.

Под «оно» Патришия подразумевала хотя бы что-то реальное, а не фальшивое. Большая западная башня действительно была снабжена лестницей для обследования ее состояния – кольцо за кольцом она поднималась вверх, откуда открывался вид чуть ли не на пять графств одновременно.

– Кстати, о Джаспере, – произнесла Патришия, хватаясь за нижнюю перекладину. – Я убедилась, что ты прав. Здесь все – искусная подделка. – И она обвела рукой чудовищное пространство в несколько акров, покрытых «древними руинами», окружавшими их со всех сторон. – И даже коллекция. У меня почти не осталось в этом сомнений. – Она начала подъем. – Так давай же увидим единственную подлинную красоту, имеющуюся в аббатстве.

И исчезла во мраке.

– Послушай, – сказал Тимми. – Не считай себя обязанной…

Но он обращался уже в пустоту. И от нагромождения причудливых сооружений Шуна они пустились в новое опасное путешествие. Сначала лестница огибала длинный контрфорс; Патришия почти полностью исчезла в тени, и виднелись только ее ножки в светлых чулках, неустанно шагавшие над головой Тимми. Тот вспомнил, как Белинда говорила о свойственном Патришии страхе высоты, но было уже поздно. И еще он отметил, что красивое не становится ни менее прекрасным, ни менее желанным в опасном окружении.

Они без приключений добрались до вершины, где была оборудована небольшая обзорная площадка, удобная и обнесенная парапетом.

– Скажи мне, Патришия, – неожиданно спросил Тимми, – мы поднялись сюда единственным путем?

– Вовсе нет. Внутри проложена винтовая лестница. А мы поднялись там, откуда легко проверить состояние внешней оболочки башни.

Тимми поежился, но вдруг ощутил, как нервное напряжение спадает.

– Примечательно, – сказал он, – что тебе, возможно, никогда больше не представится шанса повторить это восхождение.

Патришия не ответила. Ветер между тем окончательно разогнал облака, и звезды засияли так ярко, как это случается в ясную морозную ночь. Это были моменты необыкновенного счастья и покоя. Тимми сидел на холодном камне, соприкасаясь плечами с Патришией и скорее воображал, чем действительно видел непостижимую абсурдность аббатства Шун, лежавшего внизу. Казалось, там происходит вечная пляска смерти в стенах мифической древней темницы. Ему виделось сейчас все это с потрясающей ясностью, и доставляла удовольствие сила и точность собственных мыслей. Он оперся на парапет и стал декламировать:

Взойди наверх дозорной башни,И ты узришь луга и пашни,Лишь только глаз не закрывайИ слух оставь свободнымДля звуков жизни, что течетПод мирным небосводом.Познай…

Тимми прервал чтение стихов, непроизвольно вскрикнул и стал хвататься руками за воздух. Западная башня вдруг грозно и ощутимо покачнулась.

Он услышал смех Патришии.

– Это всего лишь сильный порыв ветра, – сказала она. – Трюк ветра и инженерного таланта твоего двоюродного дядюшки Арчи. Каменная кладка снаружи сделана лишь для видимости. А мы с тобой сидим сейчас на конце высокого стального столба. Представь себе клюшку для гольфа, перевернутую вверх металлическим наконечником, который вибрирует, а мы находимся на его краю. Потрясающее ощущение создает подобное движение…

Увенчанная площадкой, как короной, башня снова мягко вздрогнула от ветра. Стало холодно. Они теснее прижались друг к другу.

– Я рада, что мы отправились сюда, – сказала Патришия. – Это проясняет голову. А всего-то и нужно было подняться по длинной лестнице. – Она проверила, целы ли ее чулки.

Тимми обернулся в ту сторону, где они взобрались на площадку.

– Ты когда-нибудь играла в «Змеи и лестницы»?[127] – спросил он. – У нас с Белиндой была доска, позволявшая извлекать некоторые моральные уроки из своих действий.

– Надеюсь, вы их хорошо усвоили? Игра пошла на пользу?

– Моральные уроки в картинках. Голова самой большой змеи символизировала леность и праздность – внутри нее сидели люди и пили пиво в пабе. – Он нежно погладил Патришию по руке. – Если ты попадал на эту змею, то игра заканчивалась неудачей. Конец представлял собой нечто вроде работного дома[128].

– А лестницы?

– Сама главная означала трудолюбие. – И Тимми изобразил пальцами подобие ступенек. – Оттуда ты взбирался прямо…

– Думаю, – послышался деловитый голос за их спинами, – они как раз собираются начать подъем.

– Собираются начать осмотр, – пояснил свои слова Джон Эплби. – Нет, кажется, я ошибся. Но ждать все равно осталось не слишком долго. А при таком ярком лунном свете лучшего места для обзора просто не придумаешь. Но прошу вас, продолжайте разговор о «Змеях и лестницах».

Они уставились на него в полнейшем недоумении.

– Джон, – недовольно спросила Патришия, – какого черта?..

– Наши друзья скоро выйдут из дома и направятся сюда в тени руин. Но у основания башни им придется остановиться в круге лунного света. Вот когда настанет нужный момент. – Эплби сделал паузу, и из полумрака, где он стоял, донесся металлический щелчок. – Патришия, ты знала, что так называемый селлариум, находящийся под охраной отшельника, представляет собой целый арсенал? Или даже скорее огромный склад оружия? Там устроена выставка, экспонатами которой являются инструменты для убийства всех видов и типов, какие только существуют. Жаль, мне не удалось раздобыть хорошую винтовку.

– Винтовку? – воскликнул изумленный Тимми.

Снова клацнул металл.

– Револьвер, – заметил Эплби, – вещь не слишком надежная, даже с таким длинным стволом, как у этого. – Теперь рукоятка звякнула о камень. – И даже после хорошей боевой подготовки он не очень-то эффективен.

– Джон, – снова вмешалась Патришия, – о чем ты говоришь? Кто и в кого собирается стрелять?

– Ты когда-нибудь упражнялась в стрельбе? – Эплби откровенно пользовался правом старшего брата, чтобы не упускать инициативу в разговоре. – Главный принцип пользования револьвером состоит в том, что ты не целишься, а просто направляешь его в нужную сторону. Сначала приподнимаешь ствол, а потом плавно опускаешь, словно проводя в воздухе черту указательным пальцем. И стреляешь в тот момент, который подскажет тебе инстинкт. Если повезет, то мимо стога сена не промахнешься. Но моя цель, разумеется, состоит только в том, чтобы наделать побольше шума.

Тимми всматривался в землю вокруг башни.

– По-моему, вы мало чего добьетесь своей шумихой. Вам скорее надлежало бы находиться рядом с несчастным Рупертом.

– С Рупертом? О, не думаю, что хоть кто-то, кроме самого Руперта, верит в грозящую ему смертельную опасность. – Вспыхнула спичка, и Эплби прикурил сигарету. – Это, впрочем, не означает, что он не может оказаться в смертельной опасности, но исключительно по собственной вине. – Из темноты донесся чуть слышный смех. – Надеюсь, вы извините меня за все эти загадочные, на первый взгляд, фразы? Патришия знает, что я никогда не стал бы вас дразнить намеренно и бесцельно.

– Можете не извиняться, – пробормотал Тимми.

– К слову, Руперта по секрету посадили под надежный замок. Взвинченные нервы заставили его согласиться с предложением вашего отца, Тимми. С приближением девяти часов его потихоньку заперли, предоставив возможность одному осматривать коллекцию. А потому, даже если бы кто-то действительно жаждал его крови, до него не добраться.

– Туда можно проникнуть через крышу, – резко возразила Патришия. – Есть люк…

Но брат только покачал головой.

– Надежно заперт изнутри. – Он напрягся, вглядываясь в сторону дома. – Снова ложная тревога. Хотелось бы, чтобы они поторопились. – Эплби принялся расхаживать по ограниченному пространству площадки. – Признаюсь, я немного тревожусь за Уинтера.

– За Уинтера?! – одновременно воскликнули Тимми и Патришия.

– Вот с Уинтером несчастье может случиться практически в любой момент. Но все же риск не так уж велик и приходится с ним смириться. Я могу ошибаться, но в следующие несколько минут должно произойти нечто совсем иное.