Игра воображения. Роман - Елизавета Аистова

Гоша не мог объяснить, как случилось, что теперь он полюбил Светлану, жену своего самого близкого друга. Он всегда боготворил Сашу Пономарева. Ближе Саши у него не было никого. Саша помог ему когда-то не пасть духом из-за травмы. И вот какая расплата ждала Сашу за его дружбу!

Кажется, Гоша влюбился в Светлану шесть лет назад, когда они все вместе с детьми ездили в Петергоф на открытие фонтанов. Гоша посмотрел на Светлану и понял, что любит ее. Он узнал это неожиданно для себя… И Лера никак не могла взять в толк, почему он молчал всю обратную дорогу. Светлана была в чем-то светлом, и Гоша любовался, как она освещена солнцем, и ее лицо, как ре-бемоль мажорный ноктюрн Шопена, было каким-то необыкновенным, светлым, как ее мелодичное имя. В душе Гоши тогда послышались высокие ноты; прислушавшись к себе, он забыл, что надо продолжать разговор, а потом смутился, когда все заметили его молчаливое отсутствие. Светлана вместе со всеми вопросительно посмотрела на него…

Пока Гоша считал, что Светлана и Саша счастливы, он тщательно скрывал свое чувство. Теперь, когда у Пономарева Сверхлюбовь, Гоша не хотел молчать. «По крайней мере, я помогу Светлане пережить это потрясение. Может быть, со мной ей будет лучше, чем без меня. А Лера сильная, мужественная женщина. Сильнее, чем я, – бормотал Гоша. – О, как Светлана хороша собой, как она умеет понять, как удивительно смотрит! И улыбается, как женщины на старинных полотнах в Эрмитаже. Что-то в ней есть редкостное, не от мира сего, словно великая тайна в ее глазах, в ее необыкновенной, пленительной улыбке, и кажется, что она совершенна, как ми-бемоль минорная прелюдия и фуга Баха. В Светланином лице я всегда предчувствовал склонность к печали, обреченность на страдание».

Гоша ехал к Светлане, полный решимости открыть ей сердце. «А там – будь что будет», – сказал он себе.

Светлана испугалась, увидев Бергштрауха. За несколько секунд, пока Гоша подходил к ней, она вообразила, что с Пономаревым (не дай бог!) что-то случилось, потому что он задумчив в последнее время, медленно и рассеянно переходит дорогу; или Саша напился из-за их непростых отношений, и его забрали в вытрезвитель; или Гоша приехал сообщить, что Пономарев уходит из дома.

– Что случилось? Что-то с Сашей? – закричала она.

– Нет, нет, все в порядке! Просто мне хотелось тебя повидать, – поспешил успокоить ее Гоша, увидев страх в ее глазах.

– Здесь, в школе?

– Светлана, ты, пожалуйста, только не волнуйся, ничего не случилось, просто я хотел поговорить с тобой.

– Пономарев мне изменяет? – опередила она Гошу. – Это не новость. Я знаю.

Светлане показалось, что надо продемонстрировать Гоше свою осведомленность, чтобы было не так оскорбительно выслушивать неприятную весть из Гошиных уст. Ее лицо сделалось обиженным и незащищенным.

– Не притворяйся, не надо меня утешать, я все знаю!

– Что ты знаешь?

– Я видела Сашу. С женщиной, с которой у Саши роман. С любовницей. Я не хочу, чтобы и ты лгал мне.

– Светлана, то, что я скажу, не имеет никакого отношения к твоей жизни с Сашей. Просто я решил сообщить тебе сегодня… Светлана, родная, тебя может удивить мое признание, но я не могу больше молчать.

Светлана испуганно и растерянно смотрела на него.

– Ну… говори… что же ты медлишь?

– Я люблю тебя, – он сразу заторопился, как будто сейчас ему не дадут все объяснить. – Я люблю тебя давно. Я люблю тебя, Светлана, не как жену моего лучшего друга, я отдельно люблю тебя. И если это чувство совершенно безнадежно… Дай мне договорить! – воскликнул он, хотя его никто не перебивал. – Я знаю, у вас с Сашей что-то происходит, он мучает тебя и сам очень терзается, потому что у него обостренное чувство совести, он необычайно тонкий, чуткий, порядочный человек. Я не могу оставаться в стороне и наблюдать все это. Ты страдаешь. Что я могу тебе предложить? У меня тоже семья – Лера, сын… Ты должна знать… Если ты захочешь, все может измениться, вся наша жизнь. Ты меня слышишь?

Он умоляюще взглянул ей в глаза. Светлана была совершенно оглушена его словами. От удивления она не могла говорить и только, как рыба, слегка приоткрыла рот.

– Я понимаю, мое признание для тебя неожиданно. Тебе надо подумать, собраться с мыслями, – увереннее сказал Гоша, еще раз взглянув в растерянные глаза Светланы, и ушел, испугавшись ее ответа.

«Он сказал об этом теперь, потому что ему жаль меня, ему очень жаль меня, он такой добрый! Не может знать, что кому-то больно, и не прийти на выручку», – объясняла она себе позже.

После разговора со Светланой Гоша находился в возвышенном, экзальтированном состоянии. Он не мог сидеть на одном месте, настраивать инструмент отправился пешком. Прошел километра три, устал, немного успокоился и стал соображать, что делать дальше. «Конечно, от меня ничего не зависит. Если бы, – думал Гоша, – Светлана захотела, я бы оставил Леру и поселился со Светланой и Наташкой». «И жили бы мы, – подсказывал ему его внутренний голос. – Мало ли где. Пономарев бы ушел, а мы бы жили в его квартире. Нет, это неправильно, нечестно! Мы бы сняли какое-то жилье. Пономарев остался бы с Наташей. Нет, не оставит Светлана Наташу. Значит, мы бы стали жить… Да мало ли где? Я придумал бы что-нибудь! Глупости! Я сказал ей о любви безо всякой надежды на взаимность, – думал Гоша. – Зачем обманывать себя? Я просто пустомеля, она сразу это поймет. Она спросит: „А где мы станет жить?“ Что я скажу? Что я могу ей дать? Ах, она не станет слушать меня! Я слабовольный. Светлана – моя Прекрасная Дама. Моя Мечта. Я всегда боготворил ее, потому что ее любил Саша. Если бы Светлана выбрала меня, все сложилось бы иначе, но она предпочла Сашу. И разве она могла бы полюбить меня, такого нескладного, некрасивого, смешного, неуклюжего? Саша – совершенство во всех отношениях. Он такой умный и разбирается во всем: как гвоздь в стену вбить, как денег добыть».

Гоша знал, что Пономарев задерживается на работе, поэтому вечером того же дня позвонил Светлане домой.

– Светлана, здравствуй, это я. Ты подумала о том, что я сказал тебе?

Светлана рассмеялась.

– Ну что ты смеешься? – растерялся Гоша. Я так смешон?

Светлане стало жаль его. Он такой милый, беззащитный, мухи не обидит. Как они дружат столько лет, такие разные!

– Гошенька, я смеюсь от беспомощности. У тебя жена и сын. Обоих я давно знаю и люблю.

– Я согласен с Чеховым. Нет ничего выше любви. И брак не помеха для счастья.

– Гоша, я люблю тебя как друга, очень-очень близкого, драгоценного!

– Я отношусь к тебе иначе…

– Но что же делать, если наши чувства не созвучны? И разве это не предательство по отношению к Саше?

– Какое же это предательство, если твой муж все уже знает от меня. Он рассердился, я думаю.

– А твоя жена ничего не знает.

– Светлана, это моя ошибка! Я должен ее посвятить, ты абсолютно права!

Светлана ужаснулась.

– Нет, нет, напротив, зачем ее волновать? – заторопилась она. – Лере ни к чему это знать.

– Если ты решишься оставить Сашу, я сразу скажу ей.

– Откуда ты звонишь?

– Я тут один рояль настраиваю. Старый инструмент. Вот послушай, я тебе сыграю.

Гоша изумительно импровизировал на рояле. Когда потом Гошу просили повторить, он играл уже по-другому. У Светланы немного затекла рука, державшая телефонную трубку. Гоша, поглощенный игрой, все равно не услышит ее, а класть трубку, чтобы Гоше помешали короткие гудки, ей было стыдно. И она продолжала слушать шумящее звуковое море любви. «Конечно, – думала она, – я никогда бы не решилась на такое двойное предательство, как двойное убийство. Хотя Саше я теперь совсем не нужна. Татьяна Павловна закивала бы с удовлетворением, узнав, как все обернулось. Она никогда не хотела нашего брака. Слава богу, есть еще школа, работа. А то можно просто с ума сойти! Начнутся каникулы – уедем с Наташкой к маме, в Вырицу».

Конец ознакомительного фрагмента.