Жених для ящерицы - Анна Яковлева

Француз взял ручку и записал под мою диктовку номер домашнего телефона.

Потом мы пили кофе, и Француз с излишними, утомительными подробностями рассказывал, с каким трудом вырвал финансирование на проект, и я с нетерпением ждала момента истины.

Мой новый шеф провел меня к Фаине Романовне, словно угадав мои мысли, и шепнул перед дверью:

– До вечера!

После этих слов я практически впала в кому.

Фаина Романовна что-то печатала на компьютере, увидев меня, кивнула, показала на стул и продолжила печатать.

Француз исчез, а я пыталась унять сердцебиение: неужели правда? Вечером я ужинаю с Королем! Чем обернется этот ужин? Как себя вести, чтобы за первым разом последовал еще и второй, и третий? Или сколько там мне потребуется для оплодотворения…

Что надо делать? Ах да, вспомнила, надо быть внимательной, тонкой собеседницей, принимать зеркальные позы (сидеть, как сидит мужчина), использовать в речи слова, которые употребляет мужчина (только не матерные!), и всем своим видом давать понять, что я восхищаюсь его эрудицией и внешностью. Мне даже не придется притворяться – я действительно восхищаюсь внешностью Француза. Уверена, с эрудицией будет то же самое – приду в восхищение. Наверняка Максим Петрович при своей богемной внешности любит стихи, живопись, историю, путешествия…

Волнение отпустило, я оглядела ничем не выдающийся кабинет и принялась рассматривать Фаину Романовну.

Черные волосы с сильно отросшими седыми корнями, сухая кожа и венчик морщин вокруг рта – интересно, сколько ей лет?

Фаина Романовна наконец оторвалась от монитора, поискала на столе какие-то бумаги, нашла и протянула мне.

Я прочитала приказ о моем назначении, удовлетворенно хмыкнула, увидев цифру в строке «оклад», и поставила подпись, выражая полное согласие с приказом.

Можно было уходить, но неведомая сила удерживала меня возле Фаины.

– Фаина Романовна, – неожиданно для самой себя спросила я, – вы не знаете, Максим Петрович ничем не болеет?

Лоб Фаины собрался морщинами, рот округлился.

– Он такой бледный, – выпалила я.

Фаина вытянула губы в трубочку, венчик морщин стал отчетливым, как у обезьянки.

– Ну-у… в общем, ничего страшного, у Максима давление скачет. Наверное, сегодня неблагоприятный день.

– А то знаете, мужчины подвержены инфарктам, инсультам, а мне бы не хотелось опять искать работу, – сделала я отчаянную попытку объяснить свое любопытство.

– Ничего такого, насколько я знаю. Хотя он давно не проверялся, – доверительно сообщила Фаина, – знаете, не любит врачей.

– О, я его прекрасно понимаю. За что их любить? Сами болеют и корчат из себя бог знает что.

– Н-да, – промычала совершенно сбитая с толку Фаина.

– А на учете наш босс не состоит? – Терять мне уже было нечего. – У нарколога или психиатра?

– Насколько я знаю – нет.

– Ну, он на работе может скрывать свое заболевание, – намекнула я на ВИЧ. Репутация сумасшедшей мне была обеспечена.

– Вообще-то я его жена…

У меня хватило сил изобразить улыбку, поблагодарить Фаину и пожелать приятного вечера, который ей, между прочим, предстояло провести в одиночестве.

К концу дня мной овладело состояние крайней неуверенности.

Что, если я разочарую Француза?

Приехав домой после вечерней дойки, я прочитала боевой листок – статью о мужских предпочтениях, сравнила себя со спутницей Максима Петровича и пришла к выводу, что шансов увлечь избранника у меня 0,4 по шкале вероятности: мы с девушкой были полными противоположностями.

С этой неутешительной мыслью я встала под душ и продолжила размышления.

Максим Петрович, безусловно, отличался от других мужчин.

Начать с того, что Француз давно уже не был охотником. Судя по всему, это женщины охотились на него, а он выбирал! Вот что делает с людьми социальная лестница: с каждой ступенькой вверх желаний все меньше, а обязательств все больше.

Эта мысль подсказала тактику: надо с первой минуты свидания выбить почву из-под ног Максима, чтобы реанимировать в нем охотника.

И я занялась придумыванием фраз, позволяющих перевернуть оценочный фрейм. Что-нибудь типа:

Вы самоуверенны (произносить кокетливо).

Нон комильфо (произносить холодно, с презрением).

Не разочаровывайте меня (с грустью и нежностью).

После душа мне стало легче настолько, что я уже в состоянии была думать о наряде.

Через пару минут выяснилось, что гардероб находится в плачевном состоянии. Единственное вечернее платье с открытыми плечами, в которое я облачалась на Новый год последний раз три года назад (тогда я еще верила в Деда Мороза), не подходило к случаю, потому что выдавало меня с головой.

Сорок минут потратив на примерки, я выбрала демократичный стиль – коричневую юбку миди и светлую блузку в романтическом стиле.

В восемь вечера, минута в минуту, раздался звонок.

– Витольда? – Бархатный голос Максима Петровича прозвучал из трубки как выстрел.

– Да, Максим Петрович, я слушаю. – От волнения голос сорвался и дал «петуха».

– Я стою напротив вашего дома.

– Может, зайдете?

– Я на такси.

– Так отпустите машину.

– Думаете?

– Конечно, – удивилась я, – такси, слава богу, не проблема.

Я открыла калитку, Максим Петрович прошел за мной в дом, и мы оказались одни, не считая Триша.

– Чувствуйте себя как дома, – попросила я гостя.

Гость огляделся, обошел комнаты и вернулся на кухню, где я готовила чай.

Руки Максима Петровича обвились вокруг моей талии, обжигающие губы с нежностью касались моей шеи, я уже была готова плюнуть на отсутствие достоверных сведений о состоянии здоровья Француза (показания жены не в счет, она – лицо заинтересованное), и тут в дверь позвонили.

– Принесла нелегкая этого Жукова, – вырвалось у меня.

– Что ему надо?

– Земельные паи. Я не впущу его, не волнуйтесь, – успокоила я своего избранника.

Поспешила во двор, открыла калитку и попыталась осадить настырного Арсения:

– Арсений, ты не вовремя. Я не одна, так что извини.

Потрясенный моим видом, Жуков оглядел меня с головы до ног непочтительным взглядом (практически ощупал) и нахально поинтересовался:

– Кто у тебя?

– Жуков, что ты себе позволяешь?

Пытаясь закрыть калитку, прищемила норовившего протиснуться Жукова, но Арсений подставил ногу, и моя попытка провалилась.

– Уходи. – Я готова была разреветься.

Этот самоуверенный болван срывал мне свидание с Королем!

– Кто у тебя? – Арсений повысил голос, оттеснил меня и внедрился во двор.

– Какое твое дело? Ты мне кто?

– Я не позволю так с собой обращаться! – внезапно заорал Арсений. – Ты что думаешь, что можешь так со мной поступать? Я сейчас вышвырну твоего хахаля! Кто он? Кто?