Планета битв - Сергей Волков

И уже прочитанная Климом лаконичная подпись – «З. Шерхель».

Елисеев не успел толком обдумать эту, с позволения сказать, статью, более похожую на манифест, как дверь с треском распахнулась. В кабинет широким шагом вошел сам Зигфрид Шерхель. Клим встал, улыбнулся.

– Рад видеть тебя, Зиг! Я смотрю, ты тут здорово развернулся…

– А вот я не рад тебя видеть! – немедленно отозвался немец, усаживаясь за стол. Часы на стене зазвенели, отбив три дребезжащих удара. – Зачем приехал? Что вам нужно от меня?

– Не от тебя, Зиг. От вас. От всех. Дело скверное. Очень. – И Клим рассказал Шерхелю все, что знал о «пятнухе». Немец слушал и мрачнел с каждой минутой. Когда Елисеев замолчал, Шерхель обеими руками вцепился в рыжую бороду и спросил глухим голосом:

– Ну а каков путь реализации этого проекта? Только не говори, что одноглазый черт ничего не придумал.

– Отчего же, конечно, придумал. – Клим посмотрел немцу в глаза. – Водолазный колокол. Просто и эффективно.

Шерхель сморщился, как будто съел что-то кислое.

– Средневековье уже поглотило вас. Вы даже мыслите историческими категориями. Водолазный колокол! Глупцы! А если медицинские отсеки находятся в глубине модуля? У ныряльщиков не хватит воздуха добраться до них.

– Что же ты предлагаешь? – с ледяным спокойствием спросил Елисеев. «Глупцов» он пропустил мимо ушей.

– Скафандры. Я недавно инспектировал хранилище с невостребованным оборудованием. Двенадцать штатных скафандров в прекрасном состоянии. Если герметично подсоединить к ним шланги для подачи воздуха, проблема решена. Таким образом…

На секунду прервавшись, немец шагнул к столу, подхватил перо, макнул в чернильницу и начал быстро записывать, то и дело бросая на Елисеева быстрые взгляды.

– …Самой главной проблемой становится воздушный нагнетательный насос. Так же нужно будет продумать систему клапанов для стравливания лишнего воздуха из скафандра. Шланги. Освещение под водой. Хотя это как раз просто – у нас есть запас фальшфейеров. Ну, и выносную стрелу, которая будет опускать водолазов прямо на корпус модуля и поднимать контейнеры с медикаментами. Это… Это… шайсе, это займет никак не меньше пяти дней!

Шерхель не глядя сунул руку за спину и дернул какой-то рычаг. За дверью ударил колокол. На пороге тут же возник невозмутимый Рихард с листом бумаги и пером в руках.

– В семнадцать ноль-ноль – общее совещание. И срочно отправь человека к господину Лапину. Пусть передаст – «огонь на башне». Он знает. Все! – отчеканил немец.

Клим улыбнулся. Таким Шерхель нравился ему куда больше…

Поздним вечером того же дня, отпустив конструкторов, инженеров и управляющих, озадаченных Шерхелем по полной программе созданием насоса, крана и прочего необходимого для операции по подъему медикаментов, Клим, Цендорж, Прохор Лапин и сам Шерхель задержались в кабинете немца. Рихард принес поднос с бокалами, наполненными темным «ягодным» вином, блюдо с закусками. За окнами полыхал один из тех пугающих медейских закатов, когда половина неба залита жидким огнем, а другая половина тонет в чернильном мраке надвигающейся ночи.

– А если нет там ни хрена? – как в трубу, прогудел устроившийся в глубоком кресле Прохор Лапин. – Может такое быть? Или испортилось все… Времени-то прошло – ого сколько.

– Тогда мы все умрем, – спокойно сказал Клим, глядя в окно. С некоторых пор он предпочитал если не быть, то хотя бы изображать из себя фаталиста.

– Не хотелось бы… – пробормотал Лапин, сгорбившись. Стеклянный бокал тонул в его громадной ладони.

– Ду гейст мир ауф ди айер! – выругался Шерхель и хватил кулаком по столу. – Завели панихиду! «Мы все умрем». Тьфу! Противно слушать. Человек есть мера всех вещей. Напомнить, кем сказано? А раз мера всех вещей, стало быть, этой мерой и нужно все мерить. И смерть в том числе! Всем ясно?

– Твой энтузиазм бы – да Богу в уши, – усмехнулся Клим. Немец тяжело задышал, выкатив глаза, и разразился бранью:

– Лек мих ам арш! Или будет по-моему – или никак не будет! Я вас не звал! Сами прибежали: «Зигфрид, спаси, Зигфрид, помоги!» Стало быть, не можете без Зигфрида?

– Зигфрид! – укоризненно пробасил Прохор Лапин, но немца было уже не остановить.

– Вакцину поднять – это вам не велорикши конструировать. И не власть делить! В вашем гадючнике специалистов не нашлось – что делать? А-а-а! Есть же Шерхель, старый друг, чудаковатый немчик. Он поможет, он спасет…

– Зигфрид! – снова подал голос Лапин, тяжело взглянув на разошедшегося Шерхеля.

Елисеев поморщился, допил терпкое вино и обратился к немцу:

– Зиг, зачем ты себя накручиваешь? Я приехал к тебе потому, что так сложились обстоятельства. От Лимеса до озера Скорби в разы ближе, чем от Фербиса! Тем более что о «пятнухе» мы узнали в Каменном форте. Ты же сам все понимаешь – чего тогда злишься, истерику тут симулируешь?

– Он вам с Лускусом простить не может, что вы Сыча с компанией на рудники не отправили, – простодушно бухнул сибиряк из своего угла. – И Временное правительство это ваше…

– А-а-а! – протянул Клим. – Ну, это другое дело. Завидуешь, что ли, Зиг? Так мы тебя звали. Или ты сразу хотел на место Сыча? В эти, как там у вас это называется… фюреры?

Клим произносил эти слова, уже ругая себя и понимая – сейчас немец взорвется и результатом этого взрыва может стать все, что угодно, вплоть до отказа Шерхеля помочь. Но поделать с собой Елисеев ничего не мог – он тоже злился на Зигфрида, на его непробиваемое, патентованное упрямство, граничащее с тупостью. Что-то похожее почувствовал и Цендорж. Он все так же сидел на корточках у стены, вот только пулевая винтовка, прислоненная к дверному косяку, неожиданно оказалась на коленях монгола.

Но, вопреки ожиданиям, Шерхель вдруг рассмеялся:

– Шайсэгаль! Рыжий фюрер планеты Медея Зигфрид Шерхель! Да, ты разочаровал меня, Клим. Как там говорится по-русски? «Не меряй на свой аршин?» Вот и не меряй. А если серьезно…

Немец сжал кулаки, бросил взгляд за окно на догорающий закат и снова заговорил:

– Пойми, дубина! С того момента, как вы с Лускусом решили строить новый дом на фундаменте, заложенном Сычом, все, что будет происходить на стройплощадке и в будущем доме, нужно рассматривать в свете одной простенькой фразы. Догадываешься, какой? Нет? Все очень просто: «Кому это выгодно?» Да, да, именно так! Вы решились воссоздать на Медее этот трухлявый демократический пень, что отравил своим зловонием Землю. Тебе ли не знать, Клим, что при демократии у власти находятся те, кто богаче, у кого туже мошна. Вы закончили войну – спасибо! Но вы тут же и заложили основы для новой, вечной войны, войны между богатыми и бедными. Погоди, вот увидишь, еще до этих ваших сво-о-ободных выборов вы почувствуйте, что это такое – капитал. А уж потом, когда купленные депутаты выберут в новое, уже не временное, правительство тех, кого нужно Сычу, вы поймете, в какую ловушку загнали не только себя, но и всех колонистов. Поймете – да поздно будет… Сыч и его свора обвели вас вокруг пальца! Он спокойно пересидит нынешний переходный период, а потом покажет себя во всей красе. Он еще президентом станет. Вот увидишь!