Геноцид армян. Полная история - Раймон Арутюн Кеворкян
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
По сведениям «католических» свидетелей, некоторые из этих православных сирийцев даже подписали совместно с влиятельными мусульманами декларацию о «виновности» армян[2189]. Эти маловероятные обвинения показывают, что власти очень умело использовали давние разногласия среди различных христианских конфессий и прибегали к тактике давления, не оставлявшей их жертвам иного выбора, как дистанцироваться от других групп.
Стремление властей младотурок всеми возможными способами доказать, что их действия являются законной ответной реакцией на подрывную деятельность «внутренних врагов», проявилось в карикатурной форме на «судебном процессе» по обвинению епископа Малояна. Епископу предъявили известный документ, «доказывающий», что ему было доставлено двадцать пять винтовок и пять взрывных устройств. Некий Саркис, подписавший этот донос, не смог явиться в суд, потому что очень кстати был убит неизвестными лицами[2190]. На основании этого документа начальник полиции Мемдух обвинил прелата в том, что он возглавлял революционную организацию «Федави»[2191]. Неизвестно, верил ли Мемдух-бей в это обвинение или просто был циничным. Иными словами, непонятно, по каким причинам ему доверили выполнение этой миссии: потому что он был близоруким, но преданным, или потому что его считали достаточно хитрым для убедительного предъявления надуманных обвинений? Ответ на этот вопрос помог бы нам лучше понять критерии, которые использовал режим младотурок при отборе местных коллаборационистов в регионе, известном своим трайбализмом.
В итоге рано утром 10 июня 1915 г. под конвоем сотни чете и жандармов из города вышли приблизительно четыреста узников (некоторые из арестованных, например, православные сирийцы, были по разным причинам освобождены)[2192]. Отправка городской знати была обставлена как спектакль: людей заковали в цепи и в таком виде провели сначала по мусульманским, а затем по христианским кварталам. Объяснения этому нет. Возможно, вид этих влиятельных людей в цепях должен был показать населению, что у властей достаточно средств для нейтрализации ее «внутренних врагов», которые сейчас с трудом передвигались под надежной охраной в колонне, замыкаемой епископом Малояном. Методы, использованные для уничтожения этих людей (с первой партией расправились в Ахрашке по дороге в Диарбекир, а с другими в Адиршеке недалеко от Шейхана), не отличались от тех, что применяли в других местах. Сопровождение конвоя давала шефу полиции Мемдуху, возглавлявшему эскорт, возможность реквизировать у депортированных немалые суммы денег, особенно у Наума Джинайи, принадлежавшего к одной из самых богатых семей Мардина, а кроме того, это был повод проявить свои риторические способности. Он обратился к депортированным, как будто зачитывал им приговор: «Вчера империя предоставляла вам тысячу привилегий, а сегодня она дарует вам три пули»[2193].
Этих известных горожан разделили на три группы: одну группу из ста человек уничтожили в пещерах Шейхана, еще ста мужчинам перерезали горло и сбросили их в «римские колодцы» в Зирзаване в часе пути от Шейхана, оставшихся двести человек убили на следующее утро 11 июня в ущелье, расположенном дальше на север. Малоян принял смерть последним от рук начальника полиции Мемдуха поблизости Каракопру. Только через год информация о постигшей этих людей судьбе просочилась наружу. Власти даже взяли на себя труд предъявить подписанную судебно-медицинским экспертом справку о том, что Малоян умер в пути от сердечного приступа[2194].
Разделавшись с элитой, власти притупили к ликвидации остальных людей. 11 июня были задержаны двести шестьдесят шесть мужчин, в том числе сто восемьдесят армян. Сначала их подвергли пыткам, а затем 14 июня тоже отправили по дороге в Диарбекир под конвоем начальника жандармерии Абдулкадир-бея. Когда колонна добралась до пещер Шейхана, мужчин раздели и планомерно отобрали у них ценные вещи 15 июня на рассвете с ними расправились курды из близлежащих районов. Остальных повели в Диарбекир: неармяне попали под «амнистию», а армян снова вернули в мардидскую тюрьму. В свидетельстве сирийских очевидцев, подробно описывающих этот эпизод, говорится, что в Шейхан в сильной спешке прибыли жандармы из Диарбекира с приказом отложить уничтожение оставшихся в конвое людей[2195]. Ив Тернон, цитируя телеграмму министра внутренних дел от 12 июля[2196], утверждает, что центральное правительство, возможно, не отдавало приказа об уничтожении сирийцев-христиан, а это была скорее инициатива местных властей, проявивших в этом случае определенную самостоятельность. Вероятнее всего, решение правительства младотурок о приостановлении операций против неармянского населения было вызвано резкой критикой в определенных дипломатических кругах в Константинополе, получивших информацию о расправе с католиками. По крайней мере, операции были приостановлены в городах, где имелись иностранные свидетели[2197].
Внезапная приостановка операций 15 июня в любом случае свидетельствует о том, что приказы центрального правительства исполнялись. Тот факт, что выполнение программы уничтожения было возобновлено только 2 июля, также подтверждает, что Стамбул расстроил планы мардинского «комитета по исполнению», которому, вероятно, следовало дождаться инструкций до того, как приступать к действиям. 2 июля все вернулось на круги своя: шестьсот мужчин, среди которых находились несколько оставшихся в живых мужчин из второго конвоя, отвели под охраной к городским стенам, где без долгих колебаний казнили[2198].
Дальше все происходило по классической схеме: 13 июля Мемдух-бей начал вызывать женщин и вымогать у них крупные суммы денег в обмен на их «спасение». Суммы составляли от 350 до 750 турецких лир золотом и присваивались тремя мардинскими главарями, т. е. самим Мемдухом, Бедриддином и Шакиром[2199]. 15 июля женам известных людей, включая женщин из двух самых богатых семей в Мардине Джинайи и Каспо, предложили воссоединиться с их мужьями в Диарбекире. Им разрешили взять с собой деньги и драгоценности. Как и в Диарбекире, за женщинами, детьми, стариками и еще несколькими мужчинами, избежавшими облавы, прислали казенные автомобили. 17 июля в сопровождении жандармов под командованием черкеса Шакира в путь тронулся последний конвой, состоявший из двухсот пятидесяти человек. Однако на выходе из города их остановил начальник полиции Мемдух, предложивший депортированным отдать ему деньги и драгоценности, чтобы не дразнить «курдских и арабских грабителей», после чего конвой продолжил свой путь на юг[2200]. Вечером он прибыл в Имам Абдул поблизости Тел-Армена, где его ждал главный судья военного суда в Диарбекире Тевфик-бей (о роли которого в массовых убийствах в Вираншехире и Дерике нам уже известно)[2201]. Тевфик начал с убийства нескольких человек, в том числе Погоса Каспо и Тиграна Джинайи, а затем приказал уничтожить всех остальных. Бандиты Тевфика и жандармы методично уничтожали одну семью за другой: сначала у них отбирали последние
