Геноцид армян. Полная история - Раймон Арутюн Кеворкян
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Эти обвинения, к которым прибегали и на севере для легализации творимого государством насилия, конечно, не подтвердил ни один другой источник. Более того, Наджи, от которого исходило обвинение, не называет деревень, уроженцами которых были эти предполагаемые мусульманские жертвы. В очередном донесении немецкому канцлеру Макс фон Шойбнер-Рихтер, безусловно, не подозревавший, что Наджи передал такие примитивные обвинения в Стамбул, отметил что «мнимые «мятежники», представленные ему как «армяне», окопались в городе, потому что боялись массовой резни»[2219]. Наджи, которого немецкий офицер описал как одного из умеренно настроенных членов Центрального комитета Иттихада, тем не менее, заставил Шойбнер-Рихтера поверить, что защитники Азаха являются «армянскими мятежниками и ему следует вместе с его немецким контингентом принять участие в их ликвидации[2220]. Шойбнер-Рихтер, однако, понял, что этот маневр, который он приписывает Халилю [Кугу], был придуман просто для того, чтобы склонить его к принятию «соглашательской позиции в армянском вопросе»[2221]. Этот эпизод из истории германо-турецкого военного сотрудничества характеризует методы дезинформации, которые использовали руководители младотурок, чтобы вовлечь немцев в применение насилия против армян. Он показывает, как было трудно немецкому офицеру осмыслить сложность ситуации. В данном случае он понял, что им манипулируют, но так и остался в неведении, что «мятежники» были не «армянами», а православными сирийцами. Он также подтвердил, что пропаганда младотурок, касающаяся «внутренних врагов», была направлена исключительно против «армянских мятежников». Прилагательное «армянский» некоторым образом давало планируемой против сирийцев Тур-Абдина военной операции более законный характер. Обвинение в массовом убийстве мусульман, исходившее от «умеренного» Омера Наджи, тоже, без сомнения, было рассчитано на ретроспективное оправдание уже совершенных в Диарбекирском вилайете преступлений. То, что немецко-турецкий экспедиционный корпус был отвлечен от его первоначальной цели, еще более характеризует приоритеты турецкого генерального штаба, гораздо более озабоченного «своими» христианами, наступления со стороны которых вряд ли можно было опасаться, чем военными целями. Задержанный проведением этих операций, экспедиционный корпус Наджи и Шойбнера был вынужден с приходом зимы отказаться от идеи наступления на Тавриз.
Савур
В казе Савур, как и в Мидьяте, армяне жили только в административном центре, где накануне войны их было едва ли больше тысячи человек[2222]. Каймакам Явер-бей, находившийся в этой должности с 15 января 1914 г., 1 мая 1915 г. был от нее освобожден, вероятно, по просьбе д-ра Решида и по тем же причинам, что и его коллеги в других районах Диарбекирской провинции. В тот же день на его место был назначен Мехмед Али-бей, прослуживший там очень недолго, до 1 октября 1915 г. Однако ему хватило этого времени, чтобы арестовать и уничтожить всех мужчин этого небольшого городка, как армян, так и православных сирийцев. Убийство свершилось за городом в июне 1915 г. После него начался вывод из Савура детей и женщин, который закончился в Карабхонде недалеко от Нисибина, а точнее, в огромном колодце, куда сбросили тела последних сосланных[2223].
Джезира/Джизре
В Джезире, самой восточной казе Диарбекирского санджака, концентрация армян была выше, чем в других его районах. Кроме 2716 армян, проживавших в Джезире и одиннадцати окрестных деревнях, по казе странствовали еще 1565 армянских кочевников, христиан, ведущих курдский образ жизни[2224]. Каймакам Джезиры Халил Сами, служивший в этой должности с 31 марта 1913 г., был освобожден от нее 2 мая 1915 г. и сразу заменен Кемаль-беем, выполнявшим обязанности каймакама до 3 ноября 1915 г. Сопротивление в Тур-Абдине, без сомнения, затянуло нападение на этот район. Уничтожение сельских жителей началось 8 августа и продолжалось в течение нескольких дней. Выжили единицы[2225]. Административный центр, тоже под названием Джезира, не трогали вплоть до 28–29 июня. В первый день были убиты православные и католические сирийские священники. На следующий день арестовали, подвергли пыткам и убили всех армянских мужчин и многих православных сирийцев и католиков[2226]. В этом племенном регионе жизнь вращалась вокруг оружия, и властям всегда приходилось учитывать силу влияния местных племен. Здесь, более чем где-либо, население, которое современники называли «примитивным», было втянуто при подстрекательстве властей и при «участии регулярной армии» в безграничное насилие, едва сдерживаемое религиозными представлениями. Здесь мужчинам-христианам перерезали горло на окраине города, как если бы совершили ритуальное жертвоприношение, а их тела сбросили в Тигр. Женщин и детей 1 сентября отправили на плотах в сторону Мосула. Некоторым повезло больше т. к. их похитили курды. Остальные утонули[2227]. 22 сентября на расстоянии трех часов пути от Джезиры на глазах у Халиля [Кута] были ликвидированы двести солдат-рабочих из Эрзурума. Легко представить, какую роль играл Халил в этих последних массовых убийствах[2228].
Нусайбин/Нисибин
В южной Нисибинской казе в Месопотамии было всего девяносто армян. Все они жили в административном центре с тем же названием[2229]. Среди других жителей были православные и католические сирийцы, курды и около шестисот евреев. Каймакам Назим, занимавший этот пост со 2 марта по 17 сентября 1915 г., 16 августа арестовал известных христиан, включая православного сирийского епископа, и в тот же день приказал казнить их недалеко от города. Их тела были сброшены в шестьдесят пять колодцев, в которых также нашли место своего последнего упокоения тысячи депортированных, прибывших с севера[2230].
Местечко Дара в северной части Нисибина стало ареной непрекращавшихся кровопролитий. Видимо, руины древнего города были выбраны в качестве «поля смерти». В дополнение к описанным выше массовым убийствам следует упомянуть массовое уничтожение семи тысяч депортированных из Эрзурума совершенное в Даре 11 июля 1915 г. Тела погибших были сброшены в огромные цистерны византийского города[2231]. Согласно данным, собранным британской разведкой, ответственность за совершенные в Нисибинском районе массовые убийства полностью лежит на Али Ихсан-паше, который в то время служил в Месопотамии в составе 6-й
