Сказание о Ли Лань - Мия Моцзинь
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Ли Сюэ собирала растения, обогащенные духовной силой, не для того, чтобы развивать свою силу, а содержать их, словно питомцев. «Будь здесь тетя Фань, ни за что бы не позволила устроить такой бардак». Но она исчезла год назад, и никто не знал, что могло с ней случиться. Женщина оставила лишь маленький цветок в глиняном горшке, после чего Ли Сюэ начала их собирать и покупать, помогая в лавке травника Мо. Дедушка был не против духовных растений, но у младшей внучки это восторга не вызывало, особенно когда они портили ее вещи.
В двенадцать лет Ли Лань можно было назвать неплохой ученицей. Хоть ее часто и отвлекал окружающий мир, она старалась следовать наставлениям дедушки. Он был первым, кто рассказал ей про ци и самосовершенствование.
Девочка попыталась очистить разум от мыслей, сев на кровати в позе для медитации и закрыв глаза. Этот обряд с циркуляцией ци по духовным меридианам она проводила уже четыре года, с тех пор как с дедушкой впервые сходила в Сад спокойного вдохновения.
– Сяо Лань, что общего между весной, драконом и печенью? – спросил он, когда они сели на мягкий папоротник, скрестив ноги.
– Не знаю, деда, – ответила она, склонив голову набок.
– Весна, дракон и печень, согласно учению о Пути, воплощают в себе одно состояние духовной силы. Одно состояние ци. По схеме пяти первоэлементов это зарождение и нарастание светлой ян заряженности, а также природа дерева. Я проверил твои духовные меридианы, поскольку ты родилась в год зеленого деревянного дракона, самый лучший способ для тебя это…
«Помнить о всех рисунках из свитка «Дерево», использовать дыхательные упражнения и продолжать следовать заветам Пути». Это было одной из практик внутренней алхимии, и в возрасте Ли Лань помогало самосовершенствоваться на пятом из восьми кругов ступени духовного заложения основ.
– Тыковка, практиковаться дольше, чем четверть благоухающей палочки, тебе нельзя! – крикнул дедушка Чэнь с внутреннего двора.
Продолжая дыхательные практики, девочка заметила, что листья всех духовных растений в комнате обратились к ней. Такая странность случалась всегда, но дедушка просил никому об этом не рассказывать.
Достав одежду из большого деревянного сундука, Ли Лань запахнула верхнюю светлую кофту направо, завязала веревки на серой юбке с рисунком порхающих в траве бабочек. Накинула розовую жилетку с длинными рукавами, достала щетку для волос. Выдохнула. «Каждое утро похоже на предыдущее». Она не могла играть с соседскими детьми, потому что ей не разрешали находиться на улице долго. На вопрос почему, дедушка отвечал, что однажды она поймет.
Этим летним утром во внутреннем дворике было немного прохладно. У каменного столика под ветвями персикового дерева стоял дедушка в синем строгом одеянии с рукавами, перевязанными веревкой. Он разложил чашки и поставил кувшин с водой. Пар от отварного риса поднимался, соленые овощи блестели в лучах солнца, едва касающихся черепиц крыш. Маринованные утиные яйца смотрели на Ли Лань с призывом.
– Я не хочу есть, – сказала она и села на стул. – Хочу узнать, что такое артефактный веер!
«Это и было главной причиной того, что цзецзе провела полночи на торговой площади».
– Но ты должна есть, если хочешь вырасти, – парировал дедушка, собирая узелок с едой. – Я уже давно позавтракал. И собрал завтрак для Сяо Сюэ. Ее любимые соленые овощи с…
– Ай-я! Не люблю эти овощи!
– Любишь не любишь, а съесть надо все. Без лишних слов. Вот цзецзе быстро ест и не оставляет ни зернышка риса…
«Сейчас он начнет рассказывать, какая Сяо Сюэ замечательная, обладает множеством добродетелей. Нужно быть, как она, и учиться у нее».
– Лучше не надо лишних слов! – добавила девочка и схватила палочки для еды.
– Сяо Лань, если ты не в настроении, я могу пойти один, – ответил дедушка и поправил пучок седых волос.
– Нет! Я больше не буду спорить!
Сквозь мутные облака кольца из россыпи Золотых старейшин в небе казались расплывчатыми.
– Всего пару вздохов назад было безоблачно, – произнес дедушка Чэнь, глядя в небо, как и внучка. – Кажется, погода начинает меняться быстрее в последние дни.
На улице белесые домики теснили друг друга, а между ними каменной дорогой зажимало полосу для повозок. Похожие один на другой, они в то же время отличались узором на деревянных дверях, потертостью стен с порослью зелени. Ли Лань нравилось наблюдать за стеблями белого бамбука, что стали прозрачными. Они были твердыми, торчали из стен и доставляли природную бай-ци в дома. Внутри дома бай-ци собиралась в кристалл и нужна была для готовки еды, обогрева помещения и нагревания воды в любое время года. Как сказал дедушка Чэнь, это изобретение стало самым важным достижением Палаты артефакторов за последние двести лет.
– Старый господин Юань! Вы поели? – произнес дедушка.
Каждое утро лысый старик с серебряной бородой сидел на каменной лавке под деревом с белым стволом и черными пятнами. Ветки с серыми листьями свисали вниз, будто под грузом печали.
– Что? Я вас не помню! – прозвучал скрипучий голос старого господина Юаня. – Но утром съел пару горсток вареного риса.
Он был старше дедушки Чэня и носил одно и то же потертое темное верхнее одеяние с двумя треугольниками на плечах, как адепт зала Темного пути. Со слов дедушки, то было местом, где люди клана Ши могут отдавать дань предкам. Домашние алтари им содержать не разрешалось.
В этот момент глаза старого господина Юаня, словно мутные кристаллы под складками век, посмотрели в глаза девочки, заставив ее спрятаться за спиной дедушки.
– Это хорошо, – кивнул дедушка, посмотрев на внучку. – Сяо Лань, пойдем быстрее.
На пересечении улиц, названных в честь двух генералов, имена которых девочка не помнила, находились лавка травника, где Ли Сюэ привыкла покупать удобрения для духовных растений, и выход к торговой площади у Центральных ворот благоденствия.
Площадь, полная людей и шума, захватила маленькое существо Ли Лань, заставив затаить дыхание. «Здесь, должно быть, весь город собрался!»
– Не потеряйся, – прошептал дедушка Чэнь ей на ухо.
Он сжимал ее ручку, когда протискивался сквозь толпу. Голоса доносились с разных сторон. «Тут совсем неприятно находиться». Запахи трав, специй и пота,
