Околдованная - Лора Таласса
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Провожу большим пальцем по ободку своего стакана, прикусываю нижнюю губу.
– Есть еще кое-что.
Глаза Сибил лезут на лоб:
– Еще?
Выдавливаю смешок, хотя мой желудок и пытается завязаться узлом.
– Я думаю, Мемнон…
– Мемнон? У него есть имя?
Киваю. Глубоко вдыхаю, встречаюсь с Сибил взглядом.
– Думаю, он последовал за мной.
Сибил ошеломлена.
– Последовал за тобой? Зачем это ему?
Моя Императрица.
Моя царица.
Я почти слышу его слова, почти вижу его глаза, когда он произносит их.
– Кажется, Мемнон думает, что именно я заточила его в гробнице, и теперь он охотится за мной.
Я иду за тобой.
Черт. Я действительно не должна этого забывать.
Глава 11
Простыня подо мной мягкая, комната полна необычных, но странно успокаивающих запахов – кедра и ладана, дыма и морской соли.
Дюжина терракотовых ламп озаряет комнату неярким рассеянным светом, а за открытыми окнами стрекочут в ночи цикады.
Окидываю взглядом кровать, на которой лежу, резную раму из ливанского кедра – не могу сказать, откуда я это знаю. Не могу сказать и того, откуда я знаю, что платье мое удерживают две золотые фибулы, застежки на плечах. Я даже не прикасалась к ним, но уверена – пара легких щелчков, и платье само упадет к моим ногам.
Движение на дальней стороне комнаты привлекает мой взгляд.
В открытую дверь входит мужчина, и я вздрагиваю при виде его лица.
Мемнон.
Страха, который я ожидала почувствовать, нет. Вместо страха меня охватывает желание. Я и забыла, как он хорош, хотя, честно говоря, «хорош» – слишком банальное слово для его резкой, пугающей красоты. На нем лишь пара широких шаровар с низкой посадкой, и обнаженный татуированный торс выставлен на всеобщее – ну то есть мое – обозрение.
Он приближается ко мне. Блестящие карие глаза полны желания. Он подходит прямо к кровати, ладони его ложатся на мое лицо, а я обнимаю мужчину, чувствую твердые мышцы спины.
– Рокси.
Имя он произносит низким, рокочущим голосом, и веки его медленно опускаются.
Мигом позже он целует меня, целует так, словно он – утопающий, а я – воздух. Целую его в ответ. Не могу иначе. Я не забыла, как прекрасно он целуется, целуется так, будто – я его собственность. Хотя с чего бы?
А я не против. Знаю, что должна бы. Но все, о чем я могу сейчас думать, это о том, что мужчина этот, наверное, трахается не хуже, чем целуется, и что я бы не возражала выяснить это наверняка.
Смотрю на него, и сердце мое неистово колотится. Кажется, я не могу дышать, и в груди возникает боль, которая кажется мне счастьем, хотя я никогда не знала, что счастье причиняет боль.
Он ищет мои глаза.
– Моя Императрица. Моя жена.
А потом, будто не владея собой, наклоняется и целует меня снова. Губы его грубые и жадные. Эти губы уносят меня в открытое море. Я тону в поцелуе, наслаждаясь его вкусом, вкусом вина.
Он накрывает меня своим телом, прижимает к кровати, и я ахаю, хотя рот мой закрыт его ртом; каждое его движение возбуждает меня.
Прерываю поцелуй. Кажется, губы уже припухли. Ищу глаза Мемнона.
– Я… скучала по тебе, – выдыхаю.
Но нет, я не это хотела сказать. Да?
Он улыбается, показывая острые клыки.
Наклоняется снова, словно собираясь поцеловать меня еще раз.
И когда его губы застывают в волоске от моих, он говорит:
– Я не верю тебе.
Он наваливается на меня, вызывая всевозможные непристойные желания. У меня перехватывает дыхание, но я в замешательстве.
Что-то тут не так, но что?
Я знаю, что сказала что-то не то, и он дал неправильный ответ, но он все равно на мне, и мои руки все еще ласкают его спину, а его бедра плотно прижимаются к моим, слегка елозя.
Он снова сдвигается, губы его скользят по моей щеке, касаются уха.
– Но я скучал по тебе. Я так чертовски скучал, маленькая ведьма.
Он отрывается от моего уха, целует подбородок. Глаза его вновь коварно сверкают, а губы кривятся в улыбке. Вид у него зловещий – но отчего-то в то же время и сексуальный.
Рука его ползет к моей талии.
– Позволь же мне показать, как я скучал, – говорит он, комкая ткань моего платья.
Он задирает мою юбку все выше и выше, обнажая ноги. И все это время смотрит на меня, словно подначивая остановить его.
Я не останавливаю.
Я полна любопытства и желания.
Охаю я лишь тогда, когда юбка оказывается выше талии, а рука Мемнона ложится на внутреннюю поверхность моего бедра.
– Неужели время, проведенное в разлуке, сделало тебя застенчивой, моя царица?
Вторая его рука падает на второе бедро, и он бесстыдно раздвигает мне ноги. Только теперь взгляд его отрывается от моего лица. Он будто пожирает глазами мою обнаженную плоть.
Жар приливает к моим щекам.
– Мемнон.
Я унижена. Я возбуждена. Я не знаю, что делать, но чертовски уверена, что слишком заинтригована, чтобы прекратить это.
Мемнон одаривает меня очередной волчьей ухмылкой.
– Повтори мое имя еще разок точно так же, маленькая ведьма. – Он вновь сверлит меня взглядом. – Мне нравится слышать, как дрожит твой голос.
Сглатываю, и он, должно быть, замечает это, потом что теперь переключает внимание на мое горло.
– Мемнон, – повторяю я, и звучит это как мольба.
Только вот не знаю о чем.
Его руки на моих бедрах напрягаются.
– Хорошо, любимая, – хвалит он меня. – Очень хорошо.
Мужчина вновь наклоняется, точно собираясь меня поцеловать. Но на этот раз рот его тянется совсем к другим губам.
Я даже не успеваю встревожиться.
– Мемн…
Задыхаюсь, когда его горячие губы впиваются в мое лоно, почти обжигая чувствительную плоть.
Мои руки находят его голову, мои пальцы путаются в его жестких черных волосах. Пытаюсь оттолкнуть его, но издаю стон.
Наверное, это незаконно, но как же это здорово. Не понимаю, что именно происходит, и думаю, что должна это остановить, но не хочу останавливать.
В голове полный бардак.
Пытаюсь оттолкнуть его снова, и Мемнон прекращает целовать меня – но только для того, чтобы негромко рассмеяться, опаляя жарким дыханием мою кожу.
– Отвергаешь мои поцелуи, жена? – говорит он. – Как это на тебя не похоже.
Грудь моя поднимается и опадает – я смотрю на него поверх собственного
