Из прошлого: Между двумя войнами. 1914-1936 - Эдуард Эррио

Дебаты, на которые намекал Пьер Лаваль, происходили в палате общин 28 ноября. Дискуссия была открыта Уинстоном Черчиллем, предложившим следующую поправку к тронной речи: «Учитывая условия, преобладающие в мире, оборонительная система Великобритании, и особенно сила ее военной авиации, недостаточны больше для обеспечения мира, безопасности и свободы граждан и подданных империи». В 1935 году, – заявил Черчилль, – германские военно-воздушные силы будут по меньшей мере равны нашим; к концу 1936 года они превысят наши силы на 50 процентов, а к концу 1937 года – на 100 процентов. «Тайна германских вооружений должна быть раскрыта. Продолжая политику проволочек хотя бы в течение еще нескольких месяцев, правительство добьется того, что страна никогда не сможет превысить уровень рейха». Болдуин не оспаривал активности Германии. Он признал, что были приняты меры по преобразованию профессиональной армии долгосрочной службы численностью в 100 тысяч человек в трехсоттысячную армию мирного времени с кратким сроком службы; по его подсчетам, военно-воздушные силы рейха насчитывали 800 самолетов, однако он оспаривал, что они могут в скором времени достигнуть уровня Великобритании. «К тому же правительство, – добавил он, – полно решимости не допускать отставания по сравнению с Германией, каким бы ни был уровень ее вооруженных сил в будущем».

Впервые за несколько месяцев с речью выступил Давид Ллойд Джордж. Он отрицал немецкую угрозу, но подчеркивал опасность со стороны Японии. Дебаты закончились выступлением сэра Джона Саймона, выразившего надежду, что разоружение еще возможно. В общем только Черчилль бил тревогу.

Среди всех этих забот мы по-прежнему продолжали подвергаться нападкам со стороны Думерга. Свою очередную декларацию он написал на этот раз для «Кандида», где она была опубликована 13 декабря. Мы имели счастье узнать, что он сидит в «звуконепроницаемой» библиотеке, окна которой выходят в живописный дворик с бассейном. Он снова кичился своими выступлениями по радио и своей программой. Считая, по-видимому, что такого рода декларации недостаточно, он снабдил ее многочисленными комментариями, обвинив, в частности, свою партию в том, что она ни разу «не сдержала своих предвыборных обещаний». Затем следовал ряд маловразумительных метафор. Я также удостоился пинка ногой. В этом океане общих идей, если можно так выразиться, содержалось, однако, одно недвусмысленное признание: «Я собирался через три дня распустить палату депутатов, однако меня опередили». Можно ли выразиться более ясно?

Заседание совета министров 20 декабря 1934 года. Две недели я был болен. За это время в Женеве Лаваль урегулировал саарский и югославский вопросы. Правительство утвердило бюджет и законы о хлебе и вине. Странная эпоха – когда урожай достигает 62 центнеров с гектара, то это считается несчастьем. Положение правительства в общем хорошее. Маршандо резюмировал результаты своей поездки в Россию; речь шла о том, чтобы финансировать заказы на сумму 1 миллиард франков, которые СССР хочет разместить во Франции в 1935 году.

Лаваль объяснил, каким образом ему удалось урегулировать югославский вопрос, добиться согласия Венгрии, а также не восстановить против себя Италию. Что касается Саара, то англичане внесли предложение о посылке туда войск при условии, что Франция и Германия не будут в этом участвовать. Лаваль согласился с этим, оговорив, что инициатива внесения этого предложения будет принадлежать Франции. Германия, проинформированная послом Роландом Кестером, также согласилась на это. Переговоры с Италией осложнились. Не столько из-за спорных колониальных проблем (Тунис, Сомали, Триполитания), сколько из-за югославского и австрийского вопросов. Муссолини отказался признать целостность Югославского государства и не пожелал выразить свое согласие на независимость Австрии. Лаваль заявил, что ему не нужны показные решения. Он поедет в Рим только в том случае, если будут достигнуты конкретные результаты. Еще более ухудшились отношения с Польшей, которая вела себя так, как будто она полностью зависела от Германии. Мне было поручено изыскать средства обеспечить жильем и работой тех жителей Саарской области, которые переедут во Францию.

Заседание совета министров 2 января 1935 года. Жерме Мартен изложил нам нужды казначейства (14 миллиардов франков в 1935 году, из которых 11 миллиардов – в первом квартале). Для подкрепления казначейства он хочет использовать золотой запас Французского банка, располагающего 81 миллиардом франков, и фонды «Кэсс де Депо». По его мнению, это лучшее средство установить правильную процентную ставку для краткосрочных и среднесрочных кредитов и избежать банковского кризиса. По примеру Англии он намерен организовать финансовый рынок, обеспечивающий обращение краткосрочных и среднесрочных ценных бумаг. У банков будут более широкие возможности финансировать предприятия. Жермен Мартен предлагает сместить управляющего Французским банком, заменив его Таннери. Максимальная сумма подписки на облигации была увеличена с 10 до 14 миллиардов.

Лаваль изложил нам результаты своих переговоров с Италией. 1 ноября состоялся первый обмен мнениями. Начиная с этого дня появились трудности, которые вызывало обсуждение австрийского вопроса и гарантии независимости Австрии, а также выработка конвенции о территориальной независимости стран Центральной Европы с заключением консультативного пакта. Италия, кажется, не намерена присоединиться к этому проекту. Австрия сама создает трудности; она не желает, чтобы ее безопасность обеспечивалась государствами-преемниками[176]. Однако Лаваль выразил удовлетворение первыми достигнутыми результатами, считая, что впервые была гарантирована неприкосновенность границ в Центральной Европе. Все эти переговоры кажутся мне довольно туманными и ненадежными. Так как предполагавшуюся конвенцию еще не удалось заключить, то пока было решено в случае возникновения опасности проводить консультации между Францией, Италией и Австрией, с приглашением стран, согласных подписать конвенцию. Лаваль заявил, что он не хотел бы уезжать, пока не будет решен вопрос о протоколе. По колониальным вопросам соглашение еще не было достигнуто. Министр колоний заявил, что уступки, которые решено сделать в Триполитании, не представят никаких затруднений. Муссолини согласен отказаться через десять лет от итальянской ипотеки на Тунис; но подробности еще нужно уточнить.

Сразу после заседания совета министров Лаваль принимает решение о своем отъезде в Италию.

Заседание совета министров 8 января. Реорганизация министерства юстиции и министерства торговли. Мандель предложил создать ведомство почтовой авиации.