Геноцид армян. Полная история - Раймон Арутюн Кеворкян
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
На восьмой день, когда караван из Арабкира был на расстоянии менее четырех часов пути до Малатьи, охрана направила его на юг в обход города. Этой ночью был инсценирован налет курдов, что дало возможность офицерам из охраны потребовать у людей дополнительного «вознаграждения» за предоставленную защиту. На десятый-одиннадцатый день караван снова отправился на восток к Евфрату. К моменту, когда он достиг села Фырынджилар, находившегося на расстоянии около трех часов пути к юго-востоку от Малатьи, он потерял уже четверть своего состава. В селе скопилась огромная масса народа из недавно прибывших караванов из Токата, Амасьи, Акна, Самсуна, Трапизона и Сиваса[2459].
Территория была покрыта разлагающимися трупами, от которых исходило ужасное зловоние. Пожилой турок объяснил нашему свидетелю, что самое плохое начнется на следующий день, когда караван отправится по «маршруту смерти», проходившему по другой стороне вершин Малатья Даглари[2460]. Многие торговцы, привлеченные таким количеством караванов, открыли в селе Фырынджилар магазин, где продавалось все, что угодно, но по непомерным ценам. Галоян также заметил, что здесь наготове стоял батальон «жандармов» во главе с мудиром, регулярно получавшим приказы по телефону[2461]. Это был командный пункт Специальной организации, где происходила координация отправки конвоев по «маршруту смерти», наш свидетель, кроме того, отмечает, что «жандармы» достаточно вежливо приказали депортированным оставить здесь свои вещи, поручив их комиссии, ответственной за «военные контрибуции» (teklif-i habriyye). По его оценке, у подножия гор скопилось от восьмидесяти до ста тысяч человек[2462].
На двенадцатый день 16 июля власти приказали семьям отдать в их распоряжение девочек в возрасте до пятнадцати и мальчиков до десяти лет. Их должны были поместить в приют, специально открытый для них в Малатье. От трех до пяти тысяч детей погрузили на повозки и увезли. По мнению Галояна, некоторых из них отловили в ходе предыдущих рейдов[2463].
Конвои по очереди направлялись в ущелье за селом Фырынджилар, где находилось одно из главных полей смерти Специальной организации. Здесь всем заправляли депутат парламента от Дерсима Хаджи Балош-заде Мехмед Нури-бей и его брат Али-паша. В их подчинении были два курдских главаря племени решван Зейнел-бей и Гаджи Бедри-ага со своими отрядами чете[2464].
Кардашян, один из семнадцати военных рабочих, трудившихся в казармах Арабкира, которым разрешили остаться в городе после депортации армянского населения благодаря благосклонному отношению офицера Гусейна, видел, как через Арабкир один за другим следовали конвои с депортированными из Эрзурумской и Трапизонской провинций. Он также сообщает, что этот старый офицер не стал наживаться на конвоях, «как другие турки»[2465]. Проходя через Арабкир, конвои оставляли за собой погибших, а также брошенных на произвол судьбы детей. Кардашян указывает, что в связи с этим власти решили открыть «приют», который больше походил на «бойню для детей». Ежедневно в течение нескольких недель его существования оттуда увозили около пятидесяти трупов. После его закрытия оставшихся в живых детей якобы направили в приют в Малатье, а на самом деле их отвели на мост Кирк Гёз и бросили в Тогму[2466]. Но более всего курсанта Кардашяна поразил конвой из Эрзурума, перемещавшийся на повозках, оснащенный палатками и в сопровождении хорошо вооруженных жандармов. Он про себя подумал, что эти люди, несомненно, были хорошо защищены в пути и являлись странным исключением в том потоке горя и отчаяния, который проходил через Арабкир[2467].
Далее Кардашян отмечает, что каждый раз, когда очередной конвой проходил через Арабкир, власти старались зарегистрировать всех, у кого были разрешения на поселение там, с целью возмещения мастеровых людей, отсутствие которых стало заметным после депортации из города армянских жителей. Правда, разрешения на жительство, которые им выдавали, были действительными лишь в течение нескольких недель. Таких мастеров регулярно отсылали в «Урфу»[2468]. Наш свидетель сообщает также о слухах, которые начали распространяться в Арабкире к концу лета, о том, что «правительство высылало армян в ссылку, но курды вырезали их по пути». Такие слухи должны были вызвать раздражение у курдов и настроить их против армян, искавших у них спасения [2469].
Кампания по уничтожению армянского населения в казе Арабкир была, без сомнения, развернута каймакамом Хилми-беем, который был назначен на эту должность 2 марта 1915 г. (и 19 декабря того же года, переведен в другое место). Ему оказывали поддержку такие правительственные чиновники, как начальник жандармерии Кадри-бей, комиссар полиции Хоршид-бей, регистратор (nufus memuri) Мехмед-эфенди, начальник телеграфного отделения связи Решид-бей и начальник почтового отделения Бекир-эфенди[2470]. Но нам также известно, что в этом провинциальном городе значительное, если не сказать решающее, влияние имели лидеры Иттихада, которые был набраны из рядов местной знати[2471]: адвокат Риза-эфенди, землевладелец Нагиб Хамди-эфенди, бывший начальник телеграфного отделения связи Шакир-бей и священнослужитель молла Ахмед-заде Тевфк Эфенди. Эти люди, по меньшей мере, были связаны с процессом принятия решений и старались заручиться поддержкой турецкого населения в пользу политики правительства младотурок. Среди самых известных преступников против армянского народа можно назвать: Деребейоглу Али-эфенди, Чуши Агаси Мустафу, Шеирли Мехмед-бея, Пашеки-заде Луфти-бея, Кучубей-заде Мехмед-бея, Кучубей-заде Тевфик-бея, Кучубей-заде Хаджи-бея, Параджукли Хаджи, Мехмеда-эфенди, Хиранли Бекира, Шотигули Мустафу-эфенди и нескольких «полицейских»: Селамли-заде Шериф-ага, Денизле Фазли, уроженца Малатьи Бекира, Османа Мехмеда, Шабана, Этхема из Мехмеда из Шейлера[2472]. Согласно данным упомянутого выше отчета, представленного министру внутренних дел осенью 1915 г., из Арабкира было выслано восемь тысяч пятьсот сорок пять армян[2473].
Каза Эгин/Акн
В казе Эгин/Акн, по всей территории которой проходил Евфрат, в 1914 г. было двадцать пять армянских городов и сел с общей численностью армянского населения 16 741 человек. Население административного центра, известного как Акн по-армянски и переименованного в Эгин, было смешанным и состояло из 7720 армян и приблизительно шести тысяч турок[2474]. Главными занятиями были виноделие и кожевенное ремесло. В этом горном районе, села которого располагались, главным образом, на склонах возвышающихся над Евфратом гор, не хватало пахотной земли, и его уроженцы
