Альманах «Герои войны» - Жан Гросс-Толстиков

Зима, 1942.

С оглушительным грохотом взорвался танк, беспечно шедший во главе фашистской колонны и первым въехавший на мостик через реку. Огненное пламя, клубы черного дыма и сноп грязного снега взметнулись вверх, унося оторванную башню танка. Шедшие следом тяжелые грузовики завиляли по заснеженной дороге в попытке затормозить и избежать столкновения друг с другом. Режущий слух визг рессор и тормозных колодок нарушил сонливую умиротворенность зимнего дня. Солдаты Великой Германии зелено-белой волной хлынули из кузовов военных «трехтонников», на ходу передергивая затворы карабинов.

Не успели офицеры раздать команды и рассредоточить солдат, как с пригорка из-за реки грянул очередной выстрел. Снаряд промчался над головами фашистов и незамедлительно достиг намеченной цели. Сотрясая воздух и землю, прогремел взрыв. Языки пламени и клубы черного дыма объяли замыкающий фашистскую колонну танк, с легкостью оторвав тому башню также, как и первому. За пару минут, два точных выстрела советской противотанковой пушки «сорокопятки» захватили немецко-фашистскую колонну в плотный капкан.

Пытающиеся занять хоть какие-нибудь стрелковые позиции, фашисты утопали в глубоком снегу колхозного поля, раскинувшегося по обе стороны проселочной дороги от реки до леса. Бессмысленно автоматы и карабины фашистов огрызались в сторону холма за рекой, в надежде атаковать невидимого противника. Занимая стрелковые позиции, немецкие снайперы старательно сканировали холм и белеющую на его вершине церковь, готовые при малейшей зацепке спустить курок.

Выскочивший из своей машины штандартенфюрер Мартин Норманн замахал обеими руками, призывая внимание оберлейтенанта, торчащего из люка ближайшего танка. Отто Дитрих незамедлительно выскочил из люка, скользнул по броне и спрыгнул в грязный утрамбованный снег рядом сo старшим офицером.

– Что здесь происходит?! – брызжа слюной, разъяренно кричал немецкий полковник.

– Не могу знать, господин штандартенфюрер… Разведка доложила, что деревня пуста. Русские отошли на восток… Мы не ожидали сопротивления.

– Так чего же вы ждете? Стреляйте! Уничтожьте эту сволочь!

– Так точно, – беспрекословно ответил тот и бросился обратно к танку, скользя и едва ли не падая на раскатанном в лед снегу.

Прежде, чем нырнуть в недра своего танка, Отто обернулся назад и с улыбкой козырнул, наотмашь выбросив прямую руку вперед и вверх. Штандартенфюрер Норманн невольно обернулся, глазами выискивая того, кому танкист посылал приветствие. Ответ на немой вопрос не заставил себя ждать. Из люка соседнего танка также торчал молодой оберлейтенант, ответно приветствующий кузена по крови и собрата по оружию. Танк Ганса Крауса неуклюже и безуспешно пытался протиснуться между вязким заснеженным полем и грузовиками, хаотично столпившимися на дороге.

– Вперед! – стараясь перекричать гул работающих двигателей, заорал немецкий полковник, и остервенело хлопнул ладонью по танковой броне.

Проглотив Отто Дитриха, танк захрипел и дернулся вперед, но тут же клюнул носом вниз, сбавив скорость. На мосту через реку, блокируя проезд, все еще горела первая жертва невидимого противника. Подхваченный ветром черный смрадный дым растянулся над дорогой и пополз от догоравшей на мосту машины в поле. Сквозь дымчатую пелену оберштурмфюрер Отто Дитрих пристально просматривал холм за рекой, покусывая нижнюю губу в ожидании собственного приказа танковому экипажу.

За небольшой долиной правобережья реки, на холме, виднелась церковь. Поставленный на крестовое башнеобразное основание восьмерик из белесо-серого мячковского камня увенчался гладким шатром, подбоченясь двумя приделами, каждый в свою очередь украшенные узорной кладкой. Множество кокошников в местах перехода от одной формы к другой поражали и завораживали всякого смотрящего некой магической силой, преумноженной связью церкви с окружающей ее живой природой. Позолоченная глава купола с православным крестом игриво сверкала в лучах солнца, изредка пробивающихся сквозь свинцовое марево поднебесья.

Оторвав взгляд от церкви, оберлейтенант оскалился недоброй улыбкой. В маленькой рощице, средь черных голых стволов деревьев, показалось одинокое орудие советской «сорокопятки».

– Вот ты где! – буркнул Отто Дитрих.

Полковник Норманн внимательно следил за дулом танка, влекомого командами командира и медленно сканирующего холм за рекой. Неожиданно резко взорвав пушистые борозды, машина Отто Дитриха рванулa прочь с дороги в непроходимую заснеженную целину. Развернувшись на месте, танк задрал орудие, целясь в намеченном оберлейтенантом направлении. Штандартенфюрер злорадно усмехнулся.

– Нашел, – обрадованно заключил он. – Пли!..

Но вместо выстрела, громоздкий корпус танка снова дернулся в сторону, увлекая дуло за собой. Грянувший залп орудия послал снаряд в совершенно не ожидаемом направлении. Не достигнув церкви, на вершине холма, поднялся грязный сноп огня, дыма и смешанного с землей снега. Но даже без специальной оптики немецкому полковнику стало понятно, что снаряд ушел в никуда.

В это же время, оберштурмфюрер Ганс Краус растолкал тяжелые грузовики своим танком и рванул через снежное поле на помощь кузену. Пока машину Крауса раскачивало на ухабах заснеженного поля, орудие Отто Дитриха снова ожило и поползло к первоначально намеченной цели.

– Да, да! – ликовал штандартенфюрер, внимательно следя за действиями своими танкистов. – Достаньте мне эту советскую сволочь!

Ранее оторопевшие от возникшего на дороге капкана, танки и пехота Великой Германии также воспрянули духом и засуетились готовые к бою с пока еще невидимым противником. Солдаты Рейха ожесточеннее захлестнули огневой волной автоматов и хлесткими залпами карабинов условное направлении контр-атаки: за реку, по вершине холма, по белесо-серые стенам церкви, в зияющие черной пустотой высокие и узкие проемы окон.

Из рощицы за рекой снова громыхнула «сорокопятка», на этот раз достигнув одного из немецких грузовиков, за временной ненадобностью оставленных без прикрытия. «Трехтонник» взлетел на воздух, вспыхнув, как спичечный коробок. Взрывом зацепило и другой, стоящий по соседству грузовик, окутав тот всепоглощающим пламенем.

Захваченные волной осколков, замертво попадали несколько немецких солдат, орошая белоснежное покрывало колхозного поля бордово-кровавыми красками. Водители машин, оставшихся невредимыми, бросились в попытке отогнать вверенные им грузовики. Но из-за плотного капкана из двух горящих танков, созданного советской пушкой в начале боя и высокими сугробами по обеим сторонам дороги, разъехаться не представлялось возможным. Подобно действиям оберлейтенанта Крауса, танки принялись расталкивать грузовики и расползаться в заснеженные поля.

Неожиданно для всех, стремящийся на помощь собрату танк будто споткнулся и нырнул плоской мордой вперед. Корпус тяжелой машины повело куда-то в сторону, дуло орудия изменило направление и изрыгнуло смертоносный снаряд. Последний промчался над снежной долиной и угодил в тыл стоящего впереди танка, охватив тот пламенем.

Выскочивший из люка Ганс в панике схватился за голову и сорвал фуражку. Он беспомощно крутил головой, кусая свои же собственные кулаки. Казалось, что только звание офицера не позволяет ему разрыдаться, как ребенку. Ведь буквально на его глазах, под его же собственным командованием, был уничтожен танк Отто Дитриха. Кроме потери любимого кузена и танкового экипажа, за что еще предстоит отвечать, оберлейтенант лишился своего собственного водителя-механика. Советский снайпер несколькими точными выстрелами пробил бронированное стекло в узкой щели смотрового окошка и убил водителя-механика, отчего танк лишился управления и его фривольно повело в сторону.

– Ко мне! Быстро! – заорал немецкий полковник, в негодовании размахивая руками и утрамбовывая ногами снег.

Оберштурмфюрер выбрался из танка и утопая в снегу, помчался к Мартину Норманну, спотыкаясь и падая на четвереньки. Грязное от сажи лицо Крауса испещряли мутные разводы, как последствие неудержимых слез.

– Что это все значит? – орал полковник, готовый расстрелять оберлейтенанта из своего «Вальтера» или даже растерзать его голыми руками. – Третий танк за последние четверть часа!

– Не могу знать, господин штандартенфюрер, – прохрипел сквозь зубы Ганс Краус, невольно играя желваками острых скул.

– Какого черта вы подстрелили наш же танк?

– Это произошло по непредвиденным обстоятельствам, господин шта…

– А мне плевать! Вы уничтожили экипаж танка вместе с единицей боевой техники! Вы будете отвечать, оберштурмфюрер!

– Мне лично ужасен случившийся инцидент, господин штандартенфюрер. В том танке погиб мой кузен Отто Дитрих… с не менее бравыми танкистами, верными Рейху и Великой Германии. Я готов понести наказание, едва мы выберемся из этой…