Нэцке из Сан-Франциско - Владимир Торчилин

Они задумались.

— Если не возражаете, — церемонно сказала Она, — мы бы хотели на несколько минут выйти на улицу, обсудить и посоветоваться.

— Конечно-конечно, — замахала руками сотрудница, явно довольная, что в переговорах наметился прогресс. — Ради бога! Советуйтесь и возвращайтесь.

— Ну, и что ты думаешь? — спросил Он, как только они вышли на улицу.

— Сразу даже и не соображу... Вообще-то со стариками в одну компанию не очень... Смотри потом на их морщинистые рожи и слушай целый день, как удачно они утром в туалет сподобились сходить. И ведь не денешься никуда — мы к ним на весь срок прикованы будем!

— Так-то оно так, — протянул Он, — но с другой стороны плюсов тоже немало. Смотри: во-первых, мы все-таки попадаем туда, куда хотели, и как раз в то время, которое планировали. Во-вторых, экономим очень даже прилично. Не то чтобы это нашу жизнь решало, но лишние деньги всегда найдем как потратить. Дальше, ведь у этих старческих туров наверняка какие-то дополнительные преимущества есть — ну, там, в очередях по возрасту не томиться, автобус с исправным кондиционером — сама понимаешь, что в Перу это вряд ли так уж обычно, — еще что-нибудь в этом же роде. Гида опять же подберут получше, а то стариков хлебом не корми — дай повод пожаловаться, да к себе внимание привлечь. И потом — а кто нас, собственно, заставляет с ними все время в толпе держаться? Будем чуть в сторонке вдвоем ходить и все. Да и помимо их дряхлых физиономий будет на что посмотреть. На самом деле не так уж плохо все и выглядит — ты сама прикинь...

Она прикинула:

— Действительно, если все будет как ты говоришь, может и неплохо получиться. И даже если не все так будет, похоже, что плюсов все-таки больше, чем минусов... Ну что, пойдем соглашаться?

И они пошли. И согласились. И оформили их мгновенно и даже несколько подобострастно: чувствовалось, что угроза судом стребовать с них куда большую компенсацию, чем стоимость самой поездки (а моральный ущерб, господа, моральный ущерб!), свое действие возымела, их хотели любым способом от этой мысли отвратить. И запрошенная с них в конечном итоге сумма составила даже несколько меньше, чем они полагали в самых смелых своих ожиданиях, — хорошо старикам живется! Вот тут-то и возникла идея использовать некоторую часть неожиданно возникшей экономии на обновление их съемочного парка: и то, его «Олимпусу» было уже лет восемь, а ее «Кодаку» и того больше — добрый десяток. Конечно, работали эти машинки как часы и фотопродукцию, да еще в их умелых руках, выдавали, можно сказать, отменную — не зря же в свое время заплачено за них было по максимуму, — но вокруг столько говорили обо всех этих цифровых новинках, что тянуться в хвосте прогресса в общем-то не хотелось. Это ведь не сравнение, скажем, ее заслуженного «Кодака» с его же, кодаковским, младшим братом, сделанным в прошлом году. Там, ну, допустим, дизайн поизящнее, ну, автоматики побольше, ну, цифирок на кадре немерено выскакивает, ну, часы в систему вделаны — так это еще вопрос, а действительно ли этот младший брат лучше? И собран он, вполне может быть, где-то в Малайзии, хорошо еще, если какого-нибудь засушенного таракана в перемоточном механизме не лежит! И часы эти с цифирками — только возможность дополнительных поломок, тем более что они каждый свой фотоотчет о любом событии всеми положенными датами и деталями снабжают, аккуратно выписывая их на обороте фотографий, — и это даже не работа, а часть удовольствия. Так что ничем их старичок не хуже. Но тут-то ведь не просто новая модель — тут вся концепция другая, даже и сравнивать непонятно как... В общем, поддались... Like Joneses1 …

Потому и потратили в магазинах часы, пытаясь выбрать лучшее за назначенные деньги, и никак не могли решиться, пока не напали на этого вот продавца, который хоть как-то сумел им растолковать, на что они станут способны, отоварившись в его отделе. Да и времени до отъезда все меньше оставалось, а хотелось хоть слегка с этой техникой потренироваться и посмотреть, что там, собственно, и как. Так что купили и тут же начали все вокруг щелкать, чтобы дома посмотреть, как там оно на экране компьютера будет выглядеть. И оказалось, что выглядит очень даже неплохо. Конечно, детальное знакомство со всеми программами по модификации изображения пришлось отложить на после возвращения, но кое-что они все-таки поняли. И поэтому поздним вечером того же дня, сидя перед экраном компьютера, к одному из дисководов которого была подключена вынутая из нового аппарата дискетка, содержавшая продукты их дневного щелканья, они комментировали свои действия уже вполне осмысленно:

— Так, значит, вот это и есть тот кадр, что где-то там в этой машинке запрятан. Как раз то, что надо! Видишь, нам бы хотелось, чтобы вид на парк был, а его нам машина частично загородила. Вот и давай для начала попробуем капот машины убрать и восстановить закрытое им дерево...

— Ну, и что ты для этого делать будешь?

— Для начала — курсором вот сюда, кликаем и пытаемся растянуть вот эту пунктирную рамку на весь капот и даже с запасом... Вот черт, перетянул! Ничего, возвращаемся обратно и тянем потихоньку...

— Смотри, ты попробуй вот этот куст не убирать, чтобы потом растения сплошным фоном шли...

— Попробую... Ну, вот сейчас вроде точно... Теперь нажимаем вот сюда, верно?

— Кажется, верно...

— Опа! Был капот — и нет его! Но откуда берется то, что сзади него было, я все-таки так и не понимаю.

— Ну и Бог с ним! Пусть и не понимаем — главное, чтобы работало! А оно, похоже, работает. В конце концов, вся компьютерная графика на этом основана. Кусок отсюда, кусок оттуда, серединку еще из чего-нибудь — и вот уже новое изображение. И что ты думаешь, все те, кто этим занимаются, так уж хорошо себе представляют, что именно внутри этого ящика происходит, когда они кликают, вырезают и переносят? Ни хрена они не представляют — да им и не надо. Им продукт нужен. И у нас он будет!

— Ладно, хватит на сегодня. Давай лучше еще раз список вещей проверим, которые с собой брать, и решим, кто что завтра докупает, а вечером еще немного потренируемся. Но уже и так понятно, что продавец правильно присоветовал. Все-таки здорово, когда ты, хоть на изображении, но мир сам контролируешь — что хочешь, оставляешь, а что не хочешь, убираешь. Красота! А то сколько раньше приходилось фотографий выкидывать только из-за того, что какая-то хамская рожа не могла посмотреть, что мы снимаем, и прямо на середину кадра высовывалась! А теперь — раз, и нет этой рожи. А кадр есть!

В общем, осваивали технику, докупали мелочи, снова и снова обсуждали маршрут и те чудеса, что им предстояло увидеть, подчищали дела на работе, так что и оглянуться не успели, как пора было улетать...

С группой своей они встретились уже в пересадочном аэропорту, всего за пару часов до отправки чартерного рейса, который вез несколько разных туристических групп в Перу. Как было велено, они выискали глазами высокий флажок с номером их группы и направились к державшему его человеку, который должен был загрузить их всех в самолет. Вокруг человека с флажком уже роилось около двадцати пенсионеров обоего пола. Большинство имело вполне туристский вид: в шортах цвета хаки, широкополых шляпах и со всякими фото- и киносъемочными приспособлениями на шеях или через плечо. Хотя вблизи и было видно, что под этим антуражем скрываются люди очень даже немолодые. Она передернула плечами и тихо сказала, поскольку они уже подходили к этой дряхлой стайке:

— Так, похоже, все еще хуже, чем я себе представляла! Ты только посмотри на них — из них же песок сыплется, а нам эта особа из бюро путешествий еще врала, что они какой-то отбор проводят! Берут, небось, всех, кто платит, а как они там, на месте, передвигаться будут, никого не волнует!

— Ладно, — успокоил Он, — назад уже все равно не поедем, так что давай на положительные эмоции настраиваться. Да они, может, не так уж и плохи — сколько-нисколько еще поползают, а нам много и не надо — пусть десять дней продержатся и все.

Она не успела отсмеяться на его последнее замечание, когда они подошли к группе или, точнее, вошли в нее и представились. На мгновенно обратившихся к ним пергаментных лицах нарисовалось явное удивление, но мужчина с флажком был в курсе и быстро растолковал присутствующим, что появившаяся пара помоложе придана их группе, поскольку по вине фирмы не смогла поехать со своей, так что следующие десять дней им быть вместе. Старики успокоились, еще раз переспросили их имена, похоже, снова не запомнили, но больше переспрашивать не стали и вернулись к своим разговорам.

Вылетели вовремя. И долетели нормально. И пошло все поначалу ну точно как в путеводителе, по которому они планировали когда-то свою поездку. Как и было рекомендовано, добирались до Мачу-Пикчу: сначала часа четыре поездом из Куско до Агуас Кальентес, маленького туристического городка в долине реки Урубамбы (одно название чего стоит — песня!), а оттуда в гору по серпантину на положенном их группе туристском автобусе.