Загадка похищенной картины - Хичкок Флёр

– Сюда. – Я увеличила изображение, чтобы она увидела блеск дула между двумя чёрными пальто.

Мы уставились друг на друга. Она неотрывно смотрела на меня своими чёрными глазами. Мы пытались догадаться, что думает каждая из нас.

– Скажи маме, – наконец произнесла она.

Я выглянула из-за картонной коробки и посмотрела в зал. Мама стояла там с коробкой шарниров и труб для унитаза.

– Двенадцать, тринадцать, четырнадцать, – считала она и бросала их в проволочную корзину.

– Мам! – крикнула я. – Мы можем поговорить?

– Конечно. Пятнадцать, шестнадцать, семнадцать. – Она закрыла коробку. – Что случилось?

Я оглядела бесцельно бродивших по магазину покупателей: они поднимали крышки унитазов и поворачивали выставленные образцы вентилей.

– Мы можем поговорить наверху?

Мамино лицо стало озабоченным.

– Что такое? Что произошло?

Она быстро прошла мимо меня и близнецов и поднялась по лестнице наверх, где были наши комнаты.

– Говори! – сказала она, падая в кресло и внимательно глядя на меня. – Что стряслось?

– Я хочу позвонить в полицию, – сказала я.

– Зачем?

Я показала маме снимок. Он загружался целую вечность (папа отдал этот бракованный смартфон мне).

Мама раскрыла рот от удивления.

– Это то, о чём я подумала? – спросила она, надевая сильные дедушкины очки. – Чёрт возьми! – сказала она и посмотрела на меня. – А что произошло потом?

– Автобус поехал дальше, а эти люди остались на улице.

Мама положила телефон на стол и устремила взгляд на окна соседнего дома.

Близнецы вскарабкались по лестнице и с шумом ворвались в свою комнату.

– Лучше воспользуйся городским телефоном, – сказала мама.

– Алло! Это полиция? – Я никогда прежде не звонила в полицию, и моё сердце бешено билось. – Я хочу кое о чём сообщить.

Мне ответила женщина, и я услышала в трубке какой-то шум. Совсем рядом кто-то произнёс: «Машина скорой помощи уже выехала». Я подумала, туда ли я попала.

– Вы в опасности? – наконец спросила оператор.

– Нет, я дома, и со мной всё хорошо.

– Вы можете назвать мне свой адрес?

Я продиктовала ей адрес, повторила, что со мной всё хорошо, и попыталась объяснить, что я видела раньше.

– У него был пистолет.

– Сколько вам лет?

– Тринадцать. А что?

– А кто-нибудь из взрослых не мог сделать этот звонок?

– Нет. Ведь это я видела.

Последовала пауза.

– Во сколько примерно это было? – спросила оператор.

Я посмотрела на телефон:

– Около четверти шестого.

– Спасибо за звонок, я переведу вас к другому оператору.

Мне снова пришлось повторить тот же самый рассказ. Потом меня снова передали другому оператору. Я перестала бояться и начала чувствовать себя глупо. И злилась. После третьего пересказа одного и того же я сидела на полу, скрестив ноги и дёргая за резинку на колготках, но не вешала трубку, потому что это означало бы, что я сдалась.

– Да, – сказала я, когда меня наконец связали с тем, кто по-настоящему меня слушал. – Я видела на Риджент-стрит человека с пистолетом.

– И вы его сфотографировали?

– Да, я сделала снимок на свой телефон.

– Когда это было?

На этот раз мне не пришлось проверять.

– В четверть шестого, – ответила я.

– Мы пришлём кого-нибудь как можно скорее, – последовал ответ, и я положила трубку, надеясь, что меня восприняли всерьёз.

Глава 3

Я поднесла руку к лицу. Она по-прежнему дрожала.

– Дедушка, я никогда раньше не видела пистолет. Я имею в виду настоящий.

Дедушка кивнул. Я видела, что он слушает меня, но он ничего не говорил. Вместо этого он открыл шкаф и вытащил промасленную картонную коробку.

– Давай-ка займёмся старым мотоциклом, чтобы отвлечься.

Он подал мне банку с надписью «Паста для клапанов» и какой-то металлический предмет в форме гриба. Я взяла каплю пасты и принялась аккуратно втирать её в металл, снимая старый слой нагара. Можно было бы воспользоваться дрелью, но я предпочитала делать это вручную.

– Нет ничего лучше работы руками, – заметил дедушка, раскладывая детали на столе. – Таких больше не делают. Когда мы его починим, он будет работать вечно.

Дедушка был прав: работа успокаивала. Я уже делала это тысячу раз, слушая трансляцию футбольного матча по радио вместе с дедушкой, болтая с родителями или сидя летом на балконе.

– Тебе лучше, милая? – спросил он через пару минут. Надев старые очки, он читал древнюю инструкцию.

– Было очень страшно, дедушка.

– Не сомневаюсь, милая. Но ты поступила правильно, позвонив в полицию.

Близнецы ворвались на кухню, разбрасывая по полу детали лего. Они со смехом врезались в стол и побежали обратно.

– Ну-ка, идите отсюда! – сказала мама, уводя их в гостиную.

Я посмотрела на старые электрические часы на стене. После моего звонка прошло пятнадцать минут.

– Что происходит? – спросил папа, с трудом протискиваясь в дверь с целой стопкой коробок пиццы. – Почему вы все так взволнованы?

Полиции потребовалось сорок пять минут, чтобы приехать к нам. Это были двое мужчин в форме: они сняли шляпы, устало опустились на стулья и с благодарностью приняли от дедушки чашки со сладким чаем. У них был такой вид, словно они находились на дежурстве с раннего утра и мечтали вернуться домой. Но они отнеслись ко мне серьёзно.

– Я видела, как мужчина направил на женщину пистолет в самом центре города, когда вокруг было полно людей, – выпалила я. – Я видела это из автобуса.

Лица полицейских удивлённо вытянулись, и я заставила себя дышать медленнее. Очевидно, я произнесла слишком много слов за слишком короткий промежуток времени. И Зара выбрала именно этот момент, чтобы бросить пригоршню воздушной кукурузы в сковороду с горячим маслом. Последовавшие за этим маленькие взрывы заполнили паузу, дав полицейским возможность переварить то, что я сказала, а мне – возможность успокоиться.

Я сунула руки под мышки, чтобы унять дрожь, и изобразила на лице улыбку.

– Итак, Майя, давай с самого начала. Кто именно был в автобусе: ты или он? И какой это был автобус? – спросил высокий полицейский, глядя на детали для мотоцикла, разбросанные по столу.

– Я ехала на автобусе номер 139 по Риджент-стрит.

Он нащупал в кармане ручку и принялся записывать.

– И что именно ты видела? – спросил он, переводя взгляд с бумаги на коробку с деталями.

Я снова повторила свой рассказ:

– На улице был высокий мужчина, и он целился из пистолета в женщину. Риджент-стрит, в 17:14. Я сделала снимок, он на моём телефоне.

– Мы можем взглянуть? – спросил низкорослый полицейский.

– Да, он где-то здесь. – Я заглянула за коробки, а дедушка отодвинул их, чтобы посмотреть на столе.

– Я видел твой телефон несколько минут назад, – сказал он.

– Это старый «Дукати»?[3] – спросил полицейский у папы, который перекладывал коробки с пиццей, на случай если телефон попал внутрь.

Папа рассеянно моргнул.

– Мотоцикл? Понятия не имею. Спросите у неё. – И он указал на меня.

– Нет, – ответила я. – Это «Винсент».

Я отодвинула вазу с фруктами и пакеты с хлопьями и осмотрела стол. Мама принялась искать в шкафу, а Зара покончила с попкорном, опустилась на корточки и заглянула под буфет. Полицейские встали, осмотрели стулья и уставились на часы, как будто там мог материализоваться телефон.

– Он был тут несколько минут назад. Я показывала снимки маме, – сказала я, чувствуя себя глупо и с трудом сдерживая отчаяние. – Куда же он делся? У него такой розовый потрескавшийся чехол. – Я не стала объяснять, что чехол всё время сваливается, а то, что лежит внутри, разлетается на части.

– Посмотри ещё раз, – предложил дедушка, и полицейские присоединились к поискам, осматривая коробки и ползая по полу.