Адмирал Хорнблауэр. Последняя встреча - Сесил Скотт Форестер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Сэр Томас, не будете ли вы так любезны спустить мой баркас? – спросил Хорнблауэр.
Судя по всему, требовалось спешить, поскольку записка из губернаторской резиденции гласила следующее:
Милорд!
Я рассчитываю при первой возможности получить от Вас объяснения касательно ситуации с Венесуэлой. Сим Вам предписывается и приказывается явиться ко мне незамедлительно.
Огастес Хупер, губернатор
Хорнблауэр, разумеется, не знал, что происходило в Венесуэле последние две недели. Он не пытался и гадать, пока экипаж нес его к губернаторской резиденции, а если бы и пытался, все равно не угадал бы истину.
– Как это понимать, Хорнблауэр? – были первые слова губернатора. – По чьему приказу вы блокировали побережье Венесуэлы? Отчего не известили меня?
– Ничего подобного я не делал! – возмущенно ответил Хорнблауэр.
– Но… Черт побери, вот доказательства. Испанцы, голландцы и еще половина Европы здесь протестует против ваших действий.
– Уверяю вас, сэр, я не предпринимал никаких действий вблизи венесуэльского побережья. Я был более чем в пяти сотнях миль от него.
– А это тогда что? – вопросил губернатор. – Читайте!
Он держал бумаги в одной руке, а другой хлопал по ним так яростно, что Хорнблауэру стоило усилий их у него забрать. Он уже и так был неприятно изумлен, а прочтя документы, изумился еще больше. Их было два: официальная депеша на французском от голландского губернатора Кюрасао и лист побольше, четкими печатными буквами. Его Хорнблауэр прочел первым.
Во исполнение полученных через членов Адмиралтейского совета распоряжений досточтимого виконта Каслри, государственного секретаря правительства Его Британского Величества, предписывающих установить блокаду побережья Его Католического Величества владения Венесуэлы и островов, входящих в состав владений Его Величества короля Нидерландов, сиречь Кюрасао, Арубы и Бонэйра
Я, Горацио, лорд Хорнблауэр, рыцарь Большого креста досточтимого ордена Бани, контр-адмирал Белой эскадры, командующий кораблями и судами Его Величества в вест-индийских водах
Сим объявляю, что побережье континента Южная Америка от Картахены до Драконьей Пасти, а равно вышеупомянутые острова Кюрасао, Аруба и Бонэйр
Сейчас находятся в блокаде, и всякое судно, везет ли оно орудия и боеприпасы или нет, при попытке войти в любой порт или на рейд вышеуказанной территории
Либо находящееся вблизи побережья с намерением войти в порт или на рейд
Будет арестовано и передано в Верховный адмиралтейский суд Его Британского Величества
Без всякой компенсации владельцам, фрахтовщикам, капитану и команде.
Подписано моею собственной рукой июня первого дня 1821 года
Хорнблауэр, контр-адмирал
Дочитав первый документ, Хорнблауэр взглянул на второй. Это было гневное письмо голландского губернатора Кюрасао с требованиями объясниться, принести извинения и немедленно снять блокаду, а также выплатить солидную компенсацию за ущерб. Хорнблауэр ошеломленно вытаращился на Хупера.
– Документ составлен по всей форме, – сказал он, указывая на прокламацию, – но я его не подписывал. Это не моя подпись.
– Тогда… – Губернатор захлебнулся словами. – Я думал, вы действуете по тайному приказу из Лондона!
– Конечно нет, сэр! – Хорнблауэр долгую минуту смотрел на Хупера, прежде чем его осенило. – Рамсботтом!
– Что-что?
– Он выдал себя за меня или за кого-то из моих офицеров. Здесь ли голландский представитель, доставивший письмо?
– Ждет в соседней комнате. Там же испанец от Морильо[67], добравшийся на рыбачьем суденышке через Ла-Гуайру.
Испанец и голландец кипели возмущением, которое еще усилилось при виде адмирала, которого они считали виновником своих бед. Голландец бойко говорил по-английски, и к нему Хорнблауэр обратился в первую очередь.
– Кто доставил прокламацию? – спросил он.
– Один из ваших офицеров. На одном из ваших судов.
– Какое судно?
– Военный бриг «Бесстрашный».
– У меня такого нет. Как нет его в реестре военно-морского флота. Кто передал прокламацию?
– Капитан.
– Как он выглядел?
– Офицер. Капитан-лейтенант, с одним эполетом.
– В мундире?
– В полном мундире.
– Молодой? Старый?
– Очень молодой.
– Невысокий? Стройный? Красавчик?
– Да.
Хорнблауэр и Хупер обменялись взглядами.
– А этот бриг, «Бесстрашный».
