Ковчег спасения. Пропасть Искупления - Аластер Рейнольдс

– У меня есть опыт обращения с ними.

– Нет у вас никакого опыта. Вы, по сути, только-только завели чертовы игрушки. Если бы это случилось раньше, мы бы раньше и заметили. Не следует переоценивать способность управляться с техникой, которую вы практически не понимаете. Недостаток опыта и знаний может оказаться фатальным.

– Предоставьте судить об этом мне самой!

Клавэйн (черт, нельзя думать об этой штуке, будто о настоящем Клавэйне!) снова взъерошил бороду.

– Я не хотел вас оскорбить. Но это опасное оружие. Очень серьезно предлагаю передать его мне. А уж я о нем позабочусь.

– А если я отвечу «нет»?

– Тогда мы исполним обещание и заберем его силой.

– Знаете, Клавэйн, я хочу вам кое-что показать. Вы как-то говорили, что знаете о неприятностях в системе Дельты Павлина. Сейчас увидите их во всех подробностях, чтобы не оставалось никаких сомнений.

Вольева запрограммировала сферический дисплей на показ разобранной планеты. Оставшееся на ее месте облако мусора было неровным, клочковатым; в его толще виднелись глобулы уплотненной материи. Похожий на горн объект в центре облака казался на порядок больше любой глобулы и выглядел почти завершенным. Хотя датчики с трудом различали детали сквозь мегатонны обломков и пыли, сооружение представлялось неимоверно сложным, головоломным собранием причудливых деталей, структур размером от нескольких метров до сотен километров в поперечнике. Сооружение казалось сотканным из ажурной ткани и имело органический вид: сухожилия, узловатые мышцы, бугры суставов. Даже в приступе безумия человеческое сознание не измыслило бы подобную конструкцию. Несомненно, ее пока не закончили. И сейчас к ней добавлялись новые слои материи; в облаке различались потоки обработанного материала, тянущиеся к исполинской машине. Но она выглядела пугающе близкой к завершению.

– Клавэйн, вы уже это видели?

– В таких подробностях – нет.

– И что вы об этом думаете?

– Илиа, почему бы вам не рассказать сперва, что думаете вы?

– Я пришла к простому и однозначному выводу, – ответила она. – Чтобы сделать эту машину, были разобраны три скалистые планеты. Ее монтируют пришельцы, чуждые нам существа. И прибыли они сюда из-за того, что сделал Дэн Силвест.

– Да, мы догадывались, что он причастен к появлению чужаков. И знаем о черных машинах. Уже давно подозревали об их существовании.

– Простите, «мы» – это кто?

– Сочленители. Я расстался с ними совсем недавно. – Клавэйн немного помолчал, задумавшись. – Несколько веков назад мы направили экспедицию в глубокий космос – намного дальше, чем добиралось прежде человечество. Экспедиция встретила черные машины. Мы назвали их волками. Полагаю, здесь появились такие же.

– Они себя никак не называют, – сказала Вольева. – Мы их зовем ингибиторами. Так они именовались в свои лучшие времена.

– Вы это узнали из наблюдений?

– Не совсем.

Илиа подумала, что разболтала уже слишком многое. Но Клавэйн оказался таким чутким собеседником. Хотелось разъяснять ему, убеждать его. Желание было почти неодолимым. Если не придержать язык, можно ненароком выложить и про Цербер-Гадес, и про то, как Хоури удалось заглянуть в дочеловеческую историю Галактики и узнать о бесконечной череде войн и геноцида, тянущейся почти от начала существования разумной жизни.

Да, кое-что можно обсудить с Клавэйном. Прочее же лучше не трогать – во всяком случае, до подходящего момента.

– Илиа Вольева, вы женщина-загадка.

– Я женщина, у которой много работы. – Илиа сфокусировала изображение на растущей машине ингибиторов. – Не сомневаюсь: они строят оружие. Скорее всего, хотят вызывать катастрофу во всей системе, дестабилизировав звезду. Амарантийцев они истребили, вызвав чудовищный протуберанец. Думаю, на этот раз придумали нечто еще страшнее и разрушительней. Я не могу позволить, чтобы ингибиторы запустили машину. На Ресургеме двести тысяч человек. Они погибнут, если ингибиторы осуществят задуманное.

– Поверьте, я с сочувствием отношусь к вашим проблемам.

– Значит, вы должны понять: я не могу отдать пушки ни сейчас, ни потом.

Впервые Клавэйн выглядел растерянным. Он запустил руку в шевелюру, заскреб, превратив ее в мешанину торчащих белых лохм.

– Так отдайте мне оружие, и я применю его против волков! Разве так не будет лучше?

– Может, и будет, – весело ответила триумвир. – Только я вам не верю. И если это оружие и вправду такое мощное, как вы говорите, я никому его не отдам. В конце концов, мы веками его искали. Вы уж не обижайтесь, ладно? Просто мы люди хозяйственные. Подумайте, разве это правильно – отдавать ценное имущество первой встречной шайке бродяг? – Она улыбнулась. – К тому же вы сами признали: оружие-то по большому счету не ваше.

– Илиа, вы очень пожалеете, если вступите в переговоры с сочленителями.

– Хм, возможно. Но, по крайней мере, это будут переговоры с легитимной фракцией человечества, а не с бандой.

Клавэйн приложил руку ко лбу, словно его мучила мигрень.

– Вы не поймете друг друга. Сочленители хотят заполучить оружие только для того, чтобы удрать с ним в глубокий космос.

– А у вас, поди, цели куда благороднее?

– Как это ни выспренно звучит, да. Я хочу вернуть эти пушки человеческой расе: демархистам, ультра, армии Скорпиона. Мне все равно, к кому они попадут. Главное, я должен быть уверен, что