Седой Кавказ - Канта Ибрагимов

Чуя политическую конъюнктуру и упреждая многих «выскочек», Ясуев выступает с инициативой и провозглашает Декларацию о государственном суверенитете с прямым подчинением только СССР, но никак не России. В этом плане он допустил первую крупную политическую ошибку в своей долгой карьере. Считая борьбу меж личностями – руководителями Союза и России – борьбой между СССР и РСФСР, он подумал, что это разные административные образования, не зная, что это историческая закономерность и сброс территорий ослабленной империи – неизбежность, как избавление от балласта во время крушения, для сохранения остова базы.

Без Москвы и ее руководства Ясуев жизни не представлял и, сделав ставку на Союз, всячески игнорировал Россию, частью которой являлась вверенная ему Москвой Чечено-Ингушетия.

По двум каналам из Москвы во все ведомства Чечено-Ингушетии идут различные указания, информация, поддержка. И если канал СССР, на который ориентируется Ясуев, уже чахнет (продан, как определила домохозяйка Алпату), то канал России, перегруппировавшись, набирает мощь, силу, размах. К тому же все крупные страны мира давно сделали ставку на Россию, считая, что если в названии страны не будет слов «советский» и «социалистический», то все кардинально переменится и им угроз сибирского медведя удастся избежать.

Не только в масштабах СССР, но даже России, территория карликовой Чечено-Ингушетии с ее полуторамиллионным населением вроде никакой роли не играет. Однако это не так. Всем понятно, (в том числе и покровителям Кремля), что выход из состава стратегически важно расположенной Чечено-Ингушетии будет той энергией диффузии, остановить проникновение которой на другие территории, в том числе, весьма вероятно и на исконно русские, – будет невозможным.

Однако миром правят не люди, а данные свыше законы природы и соответственно строятся законы общественного бытия как составной части этой природы. И могущественные умные люди, хорошо зная эти законы природы, как ошибочно предполагают, не подчиняя их себе, что в сути невозможно, а умело используя их в обществе, и в первую очередь, в общественном сознании, умело или не совсем, пытаются править миром, выискивая для себя (в первую очередь – для себя), а потом и для ближайшего окружения (по расходящейся спирали соседства), наибольшую выгоду.

Выгода от распада СССР есть, и она спокойно просчитана и очевидна. А вот нужен ли «умам» сего мира дальнейший распад России?

Задумались, обратились к естественным законам, прежде всего физики, и видят, что в природе есть строгое «правило отбора» – упрощенно, закон разрешающий или строго нет переходы взаимодействующих элементарных частиц с последующим изменением их физико-химических свойств. Это правило распространяется от молекул, атомов, атомных ядер, до… Стоп. И углубляться не надо: сами слова страшны. Ведь на территории России огромный ядерный потенциал, который, будучи в руках «семи нянек» может спокойно угрожать, или шантажировать идиллию «умов». Пусть лучше эта ядерная «игрушка» будет в одних руках, пусть в руках непристойных, хмельных, беспалых, зато им покорных, верных, дружеских, и пусть эти руки в своей вотчине что хотят, то и делают, хоть друг друга истребляют (это даже лучше), лишь бы кнопочку не трогали, берегли, пока она не окислится, не поржавеет, не заклинит.

А как же лозунги «умов» – о демократии, свободе, праве? Так это ж не для всех, для некоторых, а то кто ж пахать, сеять, жать будет? Мы только думать могем, и то, будучи сытыми и отоспавшимися, а то разозлимся, вас всех лбами сшибем, что мы изредка, как наскучит, делаем.

То, что чеченцы свободы хотят – похвально, но «правило отбора» нарушать, ущемлять жизнь «умов» – дико.

Чеченская интеллигенция этого не знает – верит в демократию, в общечеловеческие ценности, в духовность цивилизованного мира, надеется на помощь. А что такое – чеченская интеллигенция к девяностым годам? Это маленькая горстка людей, которые упорным трудом, в условиях депортации (1944-1958 годов) народа и не лучшего положения в последующие тридцать лет, смогли хоть чего-то добиться, хоть как-то заявить о себе, подумать о народе. И первый результат их забот налицо – есть Декларация о суверенитете. Так это непорядок – думают в Москве и далее. Что же делать? Опыт есть – разделяй и властвуй. И вот ингуши созывают съезд своего народа, да не один, а подряд два; они отделяются.

Следом, казаки в Ставрополь потянулись, ногайцы автономии хотят, армяне свой фонд создают, только евреи организованно съезжают, так изредка, на ключевых постах кое-кого оставляют, да цыгане, у них нюх, обходят республику, чуют недоброе, отгадали, что здесь скоро не до песен и плясок будет.

Это не помогло. Хоть и маловато политического опыта у чеченской интеллигенции, а государственного и вовсе нет; на кость они не бросаются, без скачков, эволюционно, уважая свою честь и соседа, медленно, но упорно идут к цели: в жесточайшей конкурентной борьбе, несмотря на поборы Ясуева и его окружения, овладевают позициями в производстве и науке, культуре и спорте.

Нет, так продолжаться не должно, к тому же и Ясуев, как лидер, не по-российски (но по-московски) думает. И тут как на дрожжах расплодились непонятные, карликовые партии и движения, во главе их стали яркие, на уровне пивнушки, поэты и прозаики, и не беда, что их народ не знает (власти запрещали печатать), зато теперь у них трибуна есть; для этого созывается съезд чеченского народа, и образуется постоянно действующий орган – ОКЧН, что иначе, как – оголтелые клерикалы от чеченского народа – не переведешь.

Ну да Бог с ними, с этим съездом и тем более с этим органом; интеллигенция, как всегда, мягкая, на съезде, в истошном крике «поэтов» стушевалась, отошла от этой грязи, видя, что духовным наставником съезда выдвинут не кто-нибудь, а многоуважаемый, – для этого эфирное время предоставлено – Докуев Домба-Хаджи. Он с трибуны клеймит интеллигенцию, мол, не молитесь, в Бога не верите, к заповедям Корана – глухи, к предсказаниям святых – усмешка, коммунисты вы, значит, враги!

– Вон их из зала! Не включать их в ОКЧН! Они – позор нации! А мы народ свободный, даже по-хорошему – дикий, ведь волчица щенится в ту ночь, когда мать рожает чеченца!

Конечно, съезд удался, но аудитория мала, ведь много в зал не посадишь, а многих и не загонишь, а вот лучше было бы прямо в центре Грозного, да и в других местах, в райцентрах митинги устроить, наставить народ на путь истинный.

И вот появляется партия, в лице одного человека, с экстремистским названием «Народный фронт». Лидер партии – человек здоровый, с виду колоритный, хорошо откормленный, а иначе как целый месяц с трибуны кричать, призывает народ к свободе, к борьбе, к непокорности, и так заболтался, что и на Ясуева «бочку покатил».

Вначале Ясуев «плюнул» на этого дурака; пусть собака лает, кусать не будет, а потом подумал, что ему терять, вызвал к себе «фронтовика».

– На кого работаешь?

– Э-э-э.

– Что хочешь?

– Я безработный инженер, назначь директором «Трансмаша».

– А может, сразу «Красный Молот»? Ладно, бери «Вторчермет» и смотри, делись вовремя.

– Дайте еще «Волгу», мне те хозяева обещали…

– И «Жигулями» обойдешься – пошел прочь, вонючка!

Чеченцы – народ предприимчивый, доходное место быстро чуют. И следом один молодой ученый, но не совсем молодой человек, который между поднятиями рюмок еле-еле, в течение двенадцати лет защитил кандидатскую диссертацию, создал партию патриотов. Ученый – оратор никудышный, ему бы интриги плести, вот он и действует иначе: собрал бездельников, тунеядцев, пьяниц, благо, кто-то дает ему на это средства, и перекрывает движение то на автотрассе, то на железнодорожном полотне, а то и вовсе под трамвай ложится.

– А этот что хочет? – вопит Ясуев, с этим молокососом он встречаться не желает.

– Институт! – подсказывает помощник.

Ясуев – хапуга, но не дурак, знает, что «Вторчермет» разворовывать можно, а институт на откуп давать – его не поймут. Обиженный ученый стал в оппозицию, примкнул к лидерам съезда.

Так в маленькой республике появилось два мощных органа: один официальный – в целом избранный народом Верховный Совет, другой неофициальный – Исполком.

В Верховный Совет входят люди в основном, респектабельные, обеспеченные, высокообразованные. И общий критерий для всех депутатов Верховного Совета – всем известная и легко читаемая генеалогия: отцы и прадеды, пусть не герои, но люди порядочные, благопристойные, думающие хотя бы о своем семени, потомстве, ауле, если не обо всем народе.

Другое дело Исполком: вот где нашли пристанище неудачники, люди, которые не хотели работать и никогда в жизни не работали! Они издали узнают друг друга, по пивнушкам и темным углам кучкуются, попрошайничают, на иждивении своих жен и родных живут, вечно на здоровье жалуются, при этом курят, пьют; близкие их сущность знают, не любят; желчь из них буквально прет, и посему цвет лица у них – глинистый, и живут они только критикой, критикуют всех: в доме – отца-мать, если они известны; вне дома – всех, кто им не налил, сигарету не дал. Вот такие люди, с туманной генеалогией, с положительной характеристикой детдома и «потерянной» трудовой, дружно оккупировали Исполком, рьяно рвутся к работе, радеют за родину, за угнетенный народ, готовы глотку перегрызть любому, даже ближнему в первую очередь, лишь бы никто не узнал.