Механическое солнце - Павел Александрович Шушканов

К Беккеру незаметно подошел городовой и едва слышно шепнул что-то.

– Одну минутку, – сказал Беккер, и они отошли в сторону.

Рой подозрительно рассматривал плащ Лимана.

– Что-то случилось?

– Рутина. Сколько до острова?

– Примерно шесть часов.

Беккер вернулся и выглядел он озадаченным.

– Не хочу расстраивать, но планы ваши меняются.

– Мы никуда не отправляемся? – уточнил Рой.

– По крайней мере, не сейчас. Ваш коллекционер книг Борис Дюк последние несколько дней гостил в Жерло.

– Значит, мы можем с ним встретиться здесь?

– Если повезет. В него стреляли около часа назад в номере гостиницы. Сейчас его везут в госпиталь, но шансы очень невелики.

Вагоны показались в глубине туннеля и стремительно влетели на платформу, сбавляя скорость.

***

Несмотря на обилие островов в северном полушарии Европы, не так уж много из них были частными владениями. Океаны огромны и невероятно глубоки, а значит и любой клочок суши был скорее редкостью, чем привычной вещью среди серых волн. Имеющейся же земли едва хватало для почти пяти миллионов жителей четырех государств Европы. Нужно было быть невероятно везучим или богатым, чтобы иметь собственный остров. Борис Дюк обладал обоими этими качествами.

Дюк не принадлежал ни к одному из кланов, ведущих торговлю и производство на Архипелаге или Близнецах, но связи и везение позволили ему наладить очень прибыльное дело по производству бумаги, деревья для которого очень хорошо росли в этих широтах. Местные законы запрещали рубку деревьев в промышленных целях, но Дюк разработал технологию смешивания древесной целлюлозы с другими компонентами, которые завозил на острова в огромных количествах. Что это были за компоненты и откуда Дюк получил новую технологию осталось неизвестным, хотя и ходили слухи о целых тоннах соломы из Конкордии и увлечении Бориса Дюка коллекционированием древних книг. Однако уже через пару лет его называли Бумажным Князем, а крупнейшим покупателем стал город Жерло. Спустя всего десять лет, когда прибыльное дело было на самом пике, Дюк внезапно закрыл производство. Он переехал на один из островов, где построил небольшой дом и оранжерею, а остальные сдавал фермерам под минимальную плату. На старых вырубках уже появились новые молодые леса, а в цехах вовсю разрасталась крапива и вьюны. Только высокие трубы еще возвышались над отвоевавшим себе свои острова лесом. Дюк уже больше двадцати лет жил один на маленьком острове и ни разу не появлялся в свет.

И все же редкие сведения о судьбе Бориса Дюка просачивались в местную прессу. Стало известно, что однажды на рейсовом катере он покидал остров и инкогнито участвовал в аукционе по продаже редких старинных вещей в Столице. По другим сведениям, его интересовали только старые книги, которые через доверенных лиц он покупал и доставлял на остров. Про его коллекцию ходили настоящие легенды.

Разумеется, одинокий человек на удаленном острове, обладающий очень ценной коллекцией вещей не мог не привлекать внимания и мошенников. Но по неизвестным причинам его остров обходили стороной даже самые отчаянные авантюристы. Возможно, причиной тому обросшая страшными легендами история исчезновения двух проходимцев – уроженцев Столицы, которые по слухам рискнули пробраться на остров. Насколько достоверной была эта история – неизвестно, но слухи об их ужасной смерти распространились далеко за пределы северного архипелага и опутали остров Дюка ореолом таинственности и опасности.

Сейчас выделенный поезд метро помчался к ближайшему госпиталю, увозя Бориса Дюка и двух санитаров в недра города.

Лиман чувствовал легкое беспокойство. Снова этот город, в котором он едва не остался навсегда, несмотря на то что Жерло считался самым безопасным местом на Европе. На этот раз без Роя и без более-менее проработанного плана. Роя вызвали в Конвент, едва появилась информация о том, что Дюк все еще жив.

– Вы родственник? – доктор в зеленом халате осматривал форму Лимана.

– Нет. Я расследую важное дело. Борис Дюк может быть очень ценным свидетелем, если, конечно, придет в себя.

– Ничего обещать не могу, но верю в лучшее, – доктор написал на листке пару цифр и протянул его Лиману. – Вот номер палаты, куда определят пациента, и номер телефона госпиталя. Вы останетесь в городе?

– На несколько дней поселюсь в каком-нибудь отеле.

– Позвоните завтра после обеда, и я сообщу вам о состоянии, – он взглянул в книжку, – Бориса Дюка. Тот самый Борис?

– К сожалению, да.

– Буду ждать звонка.

Улицы города встретили суетой, сотнями голосов и запахов. Оказалось, что госпиталь не так уж далеко расположен от центрального вокзала – уровнем выше. Лиман прошелся по улицам, не без труда отыскал маленький отель с цифрой ноль вместо вывески. Высеченный в скале, внутри он был обшит смоляными досками, пах деревом и хвоей. В углу горел камин, а за стойкой администратор в зеленом жилете читал газету.

– Номера есть?

– Сколько угодно, – флегматично ответил портье. – Вам с видом на забор или на стену?

– Если будет кровать и крыша, то меня все устроит.

Портье оторвался от газеты и протянул ключ. Некоторое время смотрел на купюры Архипелага.

– Это точно деньги?

– Тут по курсу и даже немного больше, – торопливо ответил Лиман.

Портье смахнул их в стол, не считая и вернулся к газете.

Номер оказался неплохим, хоть и немногим больше, чем каюта на катере. Обещанная кровать, маленький стол и мягкое кресло в углу. Крыша была скошена, над окном раскрыло челюсти чучело рыбы-меча. Лиман посидел на застеленной пледом кровати, попил из графина и на этом развлечения закончились. Прихватив с вешалки китель, он спустился вниз.

– У вас есть телефон?

– Позвонить или просто праздное любопытство? – отозвался из-за газеты портье.

– Позвонить. В столицу.

– Телефон только по городу. Телеграф в конце улицы, но ходить туда не советую.

Лиман выждал паузу, но разъяснений не последовало.

– Почему?

– Далеко.

Оказалось, что телеграф действительно находился далеко. По пути Лиман успел зайти в кафе и пообедать, заглянуть в магазин за новой рубашкой и купить газету в киоске.

На телеграфе пришлось отстоять небольшую очередь, прежде чем операторы приняли сообщение. Лиман был уверен, что Арина получит его прежде, чем он выйдет за двери телеграфной станции.

Едва начало темнеть, Лиман заспешил в гостиницу. Даже портье с его странным юмором не выглядел так зловеще, как ночные улицы Жерло.

В номере пахло сосной. Газовых фонарей в комнате не нашлось, но электрическая лампа на столе светила теплым, хоть и тусклым светом. Лиман достал блокнот, попытался привести мысли в порядок, записывая события последних дней. Гибель пассажиров «Сомы» и нападение в библиотеке были связаны между собой, в этом он почти не сомневался. Ключевой же фигурой