Экипаж специального назначения - Александр Афанасьев

– Пан Владимир?

Я повернулся. На крышу выходил человек в черных очках и с открыто висящим на груди автоматом.

– Я.

– Я Лазек.

– Ясно. – Я протянул руку: – Горан передает привет.

– Я знаю. Пойдем, – Лазек показал вниз.

Горы близ Сараево. Босния и Герцеговина

6 декабря 2014 года

Можно!

Проводник – местный, из мусульманской дивизии СС Ханджар, вооруженный биноклем и пистолетом-пулеметом «МР40» с глушителем, одетый как местные, но накрывшийся куском маскировочной сети, – дал знать, что можно идти дальше. Эта тропа безопасна, по крайней мере, до следующего поворота…

Я шел четвертым в редкой волчьей цепочке охотников за партизанами. Одет я был, как и все, – камуфляж «Dot-44», высокие десантные ботинки германского образца на шнуровке, вымазанное черным лицо, небольшой рюкзак за спиной. В руках – «МР43», «машингевер» сорок четвертого года выпуска – тяжелое, на килограмм тяжелее «калашникова», оружие, примерно сходное с ним по эргономике, если не считать голого цевья, более массивного и высокого приклада и отсутствия удобного переводчика-предохранителя, который можно скинуть даже на ощупь в горячке боя. Один магазин на тридцать патронов в автомате, еще пять – в современной разгрузке – «кенгуру». На груди это дополнительная защита. Кстати, у «АКМ» в нагруднике вмещается только четыре магазина в один ряд, у немецкого – пять, это определенное преимущество.

Группа была вооружена примерно так, как и вооружались немецкие команды егерей, когда Германия еще не стояла на краю гибели и ресурсов хватало. Несмотря на то что группа меньше, чем рота, у нас есть пулемет без треноги, и не трофейный «Брен», советский или один из чешских, а настоящий «MG42», которых отчаянно не хватало на фронте. У остальных – пестрая смесь из «машингеверов» – первых автоматов в современном их понимании, которые запретил фюрер, и до «FG-42» – десантных винтовок, сложных и дорогих, но при этом дающих парашютисту надежный полуавтоматический механизм и мощь полноразмерного винтовочного патрона. Винтовка одной из первых была построена по схеме прямой линии отдачи, когда ствол находится на линии приклада. Для своего времени это была революция. Потом винтовку безнадежно испоганили американцы, пытаясь создать пулемет, создали в конечном итоге «М60», худший из всех, что состояли на вооружении во второй половине двадцатого века. Но это уже другая история.

Миссия у нас была самая обычная. Выгрузившись из полугусеничного броневика «Шкода»[23], остановившегося на горной дороге, мы сделали марш два километра по горам к обнаруженному авиаразведкой лагерю. В лагере были коммунисты и наверняка американские и британские советники. Поскольку поднять сюда минометную батарею и накрыть лагерь невозможно, а при первых пристрелочных залпах бандиты просто разбегутся, нам предстояло прямое нападение. Мы сблизимся с лагерем на минимально возможное расстояние, затем пулемет откроет огонь с гребня, а мы – после огневого налета – сблизимся и добьем тех, кто еще будет оказывать сопротивление. Обычная работа СС, ничего необычного…

Проводник опять подал сигнал опасности – и мы замерли на тропе, опустившись на колено и направив оружие в разные стороны, чтобы ответить огнем в случае неожиданного нападения. Чтобы не пачкать и не протирать форму на коленях, у нас есть наколенники и налокотники, как у итальянских горных стрелков[24]. Вообще, итальянцы в этой войне придумали немало нового – будь то наколенники, налокотники, первые, по-видимому, разгрузки, лучший в эту войну пистолет-пулемет «беретта» или боевые пловцы-катерники, за которыми числятся два британских линкора. Если бы они еще не были такими трусами…

Впереди меня стоит Микаэль, настоящий ариец. Немного не совсем – до арийца ему недостает роста, и у него темные, а не светлые волосы, но он, как и подобает немцу, методичен, аккуратен, на все приказы роттенфюрера отвечает гортанным «Яволь»! Он вооружен «FG42», правда, держит ее несколько неправильно – зажимая приклад под мышкой, а не приложив к плечу. В перестрелке он потеряет две-три секунды.

А позади тяжело пыхтит Карл. Как самый здоровый он тащит пулемет. Он не немец, а норвежец, но это не препятствие, чтобы не вступить в СС и пройти отбор в ягдкоманду, поскольку норвежцы тоже арийская нация. Вообще, вопрос арийскости или неарийскости тех или иных наций – очень сложный. Анекдоты про Гиммлера, как образца истинного арийца, и даже, страшно сказать, про самого фюрера ходят по всему СС. Да и как разобраться в хитросплетениях расовой теории, когда говорится, что русские – не арийцы, а местные мусульмане – арийцы или нации, родственные арийцам, при том, что наши собственные глаза говорят нам совсем о другом. Проще всего не заморачиваться этим. Кто воюет по одну сторону с тобой – тот и ариец.

По крайней мере, на тему того, что я не ариец, я не слышал ни единой шутки. Слышал только анекдоты про Гиммлера. Микаэль на них большой мастак. Хотя держит свое оружие все равно неправильно.

Я свое держу правильно, все-таки сказывается большой опыт. Приклад в плечо, ствол вниз – обязательно вниз, а не вверх, как обожают эти придурки американцы. Почему так? Во-первых, пуля при случайном выстреле уходит в землю и остается там навсегда, а не в воздух, чтобы в конечном итоге попасть в то, во что она не должна попадать. Во-вторых, если ты вскидываешь оружие на цель, ты видишь ее все время, оружие не заслоняет тебе ее, и ты с первого движения ловишь ее на мушку. Если держать оружие стволом вверх, как придурки американцы, то тебе поле зрения будет заслонять не только оружие, но и держащие его руки. Если держать его правильно, двумя руками, а не одной.

Откуда здесь американцы? Ну… наверное, с парашютом сбросили. И американцы, и англичане, островные нации, им жизненно важно иметь плацдарм на европейском континенте, с враждебно настроенным к рейху населением. И неважно, будут это коммунисты, националисты или наркоторговцы, разлагающие Европу дешевым белым ядом. Они своего все равно добьются. Если мы не помешаем…

Пролязгала автоматная очередь. Звука выстрелов почти не было слышно – лязг затвора громче. Проводник дал команду идти дальше…

В кого стрелял проводник, стало понятно, когда мы проходили поворот тропы. Партизанский наблюдатель, вон валяется. Изорванная пулями одежда, валяющаяся рядом винтовка. Черт с ним. Будущее все равно за нами…

– Девять целей открыто, – прошипел в ухо Микаэль, передавая бинокль, – пулеметное гнездо справа вверху.

Опираясь на локоть – в отличие от остальных, я предпочитал лежать не на животе, а на боку, – я поднес к глазам бинокль, сделанный в Йене, на фабрике Цейса. Да… вон палатки, а вон и цели. Стоят открыто, гады. Совсем не боятся…

Посмотрел справа вверху – почти сразу нашел пулеметное гнездо. Вон оно. Так быстро я нашел его по одной простой причине – я его и сам бы там разместил. Вон поваленное дерево, а на местных склонах растет не только кустарник, но и довольно приличные по размерам деревья, вон палка пулеметного ствола, а вон и каска торчит.

Идиоты.

– Девять открыто, – сказал я громче, чем требовалось, передавая бинокль. – Пулеметное гнездо справа вверху.

– План атаки, – зашипел роттенфюрер, – на позиции остаемся я, Карл, Золтан. Вы скрытно спускаетесь вниз, занимаете позиции вон там, по кромке. Вон там, три дерева, видите?

– Да.

– Занимаете позиции, залегаете. Пулемет открывает огонь по пулеметному гнезду, я убираю из снайперки открытые цели в лагере. После чего мы даем красную ракету и прекращаем огонь. Красная ракета – сигнал к вашей атаке. Идете строем, в линию, уничтожаете все в лагере. Зеленая ракета – отход. Вопросы?

– Что, если нас раскроют при выдвижении к объекту? – сразу спросил я. Все-таки с Восточного фронта, понавидался там.

– Ложитесь и ведете беспокоящий огонь, мы открываем огонь на подавление. После чего – атака на лагерь с того же самого места. Понятно?

– Еще вопрос. Пулеметчик может накрыть огнем нас. Слишком близко.

Роттенфюрер раздраженно пробурчал что-то насчет слишком умного русского, но вынужден был признать, что вопрос закономерный. Пулемет – штука неточная.

– Сектор обстрела пулемета ограничим колышком. При огневом налете – на открытую позицию не выходить, прятаться за деревьями. Все ясно?

– Яволь.

Роттенфюрер все-таки у нас хороший, хотя и хорват, а не немец. Но это оправданно. Вооружен он карабином Маузера с оптическим прицелом и глушителем. В горной войне – отличное оружие, но не здесь. Дело в том, что горы здесь – поросшие лесом, ничего не видно, и все схватки происходят обычно так: шквальный огонь по внезапно появившимся целям, через «зеленку», потом – перезарядка, отход или попытка сменить позиции, шквал пулеметного огня, пытающегося пробить безопасные сектора в «зеленке». Я это знаю, в кавказских горах воевал – есть что рассказать вечером у костра. Например, про лагеря в «зеленке», про блиндажи, которые не увидишь, пока не наступишь. Или про кавказские породы деревьев – древесина такая твердая, что местные исламские партизаны связывали ветви в несколько рядов, очень плотно и получали укрытие, которое не всегда пробивалось пулеметом, которое полностью скрывает тебя в положении лежа и которое можно даже передвигать при необходимости. Про такое не слышали даже опытные местные егеря, которые много чего повидали…