Готика белого отребья III - Эдвард Ли
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
- Черт возьми, Клайд, я начинаю немного расстраиваться из-за всего этого.
- Всего чего? – хмыкнул Клайд.
- Всех этих людей без костей, понимаешь? Я имею в виду, что за чертовщина могла забрать все их кости? Это просто неправильно, Клайд. Такого же не бывает?
- Да кому какое дело? - Клайд засунул здоровенную ногу в перекошенный рот Майкла Линга.
Гут озабоченно покачал головой.
- Но я думаю об этом…
- А ты не думай! Если бы ты и ведро свиного дерьма сдали тест на Iq, то ведро победило бы!
- Ну же, Клайд! Больше того, я думаю обо всем этом, мне кажется, единственное объяснение – это сказать, что каким-то образом именно Толстолоб забрал их кости.
Клайд уставился прямо на своего любимого брата и сказал:
- Если ты не прекратишь болтать об этой тупоголовой чепухе, я разнесу тебя в пух и прах так сильно, что твои яйца распухнут до размеров арбуза, помнишь как мы это сделали с тем стариком в инвалидном кресле, который однажды назвал нас жирными деревенщинами в кормовой лавке Паркинсона.
- Но ты же сам сказал, что Толстолоба застрелили за этим местом! Ты говорил, что так говорят местные легенды! Что об этом думаешь, братец?
- Что я думаю, Гут? Ладно, я скажу тебе, что думаю. Я думаю, что это все ПИЗДЕЖ! - крикнул Клайд.
В этот момент Толстолоб (который стоял на крыше) спрыгнул вниз и в пресловутую долю секунды схватил обоих братьев за затылки, а затем столкнул их головы лицом друг в друга в том, что можно было бы назвать последним «французским поцелуем». Их черепа хрустнули, как пенополистирол, одна голова жадно смешалась с другой, мозг смешался с мозгом, глазные яблоки столкнулись с глазными яблоками, образовав большую причудливую коренастую джамбалайю между двумя огромными руками Толстолоба.
Восемьсот фунтов мертвого мяса быдла упали на землю в одно и то же время, и была даже небольшая заметная дрожь.
Толстолоб стоял, кивая сам себе, и находил немалое удовлетворение в том, что только что сделал. На самом деле это был день, полный наслаждения и снятия стресса: сначала убийство тех девочек-футболисток из средней школы, а теперь эта пара тучных гигантских сенокосцев. Но, знаете, руки у него были испачканы, и ему очень хотелось их вытереть. Но как раз в тот момент, когда он вытирал их о деревянную стену здания, он посмотрел вниз и – о чудо!
Там лежали дрожащие, бескостные останки мистера Майкла Линга из Калифорнии. Огромный глаз уставился на эту... штуку, чем бы она ни была. Теперь его быстро восстанавливающийся мозг мог сформулировать постулат, что это действительно человек, но что именно за человек, Толстолоб пока не мог догадаться. Масса телесного цвета помоев, однако, похоже, была одета в одежду, и вы можете поспорить, что эта одежда была сорвана без промедления, а затем использована, чтобы вытереть руки Толстолоба. Но что-то заставило его сделать двойной дубль...
Он не мог не заметить необычайных размеров член мистера Линга. Конечно, он был не таким большим, как у него, но, вероятно, вдвое меньше, и это, без сомнения, делало его самым большим членом, который Толстолоб когда-либо видел у человека. Он был впечатлен.
Он сдернул его прямо с бескостной кляксы, с яйцами и всем прочим, и бросил вглубь леса.
Тело Линга – если это можно так назвать – сильно содрогнулось, как будто кто-то уронил его на третий рельс, и это лучшее, что я могу сделать, произнеся вокальное возмущение Линга:
- Хаг-хаг-оли, блин, шлит!
Но веселье еще не закончилось. У Толстолоба появилась идея. Он подхватил мистера Линга, как большой комок горячей ириски, и сказал…
Что ж, позвольте мне немного подумать о том, как это сформулировать...
Вы знаете, как – если вы мужчина, по крайней мере – когда ваш член находится в самом слабом состоянии, и указательным пальцем вы можете надавить на свою корону таким образом, что ваш пенис действительно выпадет? Это действие эффективно выворачивает пенис наизнанку внутрь в верхней части мошонки. Давай. Ты знаешь, о чем я говорю. И любой парень, который говорит, что он никогда не делал так, лжец.
Во всяком случае, это в значительной степени то, что Толстолоб сделал с Майклом Лингом... правда, не короной (которая теперь одиноко лежала глубоко в лесу), а головой. Вот именно. Толстолоб толкнул лишенную черепа голову Майкла Линга вниз по шее, между плечами, затем вниз, вниз, вниз, пока она не начала выдавливаться из его ануса. Добившись этого, Толстолоб схватил ту луковицу странной плоти, которая торчала из отверстия, дернул за нее и одним мощным взмахом вывернул бескостное тело мистера Линга наизнанку. Теперь все, что было внутри, было видно снаружи: сердце, аорта, легкие, кишечник и т. д.
И, как и многие вещи в этой саге, это было захватывающее зрелище, и если бы у Толстолоба был мобильный телефон, он бы сделал селфи, держа выпавшую массу плоти, как трофей.
Боже мой, какой замечательный день был у Толстолоба, а?
И он ещё должен был стать лучше...
Как раз в этот момент ветер переменился, и внезапно (мы уже наблюдали это раньше) до сверхъестественно чувствительных обонятельных органов Толстолоба донесся его абсолютно любимый аромат, и что бы это могло быть? Конечно.
Грязная киска.
И на этот раз она была по-настоящему грязной, такой грязной, что если бы нормальный человек сделал ошибку, войдя в нее, он бы вскочил и облевался. Без преувеличения. Ах, но Толстолоб вовсе не был нормальным человеком, он был чудовищным, сексуально психопатическим гибридом, и для него эта ошеломляющая, неузнаваемая вонь была такой же соблазнительной, как аромат яблочного пирога чьей-то бабушки, только что вынутого из духовки.
Вы можете догадаться, что произошло дальше. Конечно, Толстолоб последовал за грязной вонючей киской обратно к задней части здания и обнаружил дыру, выбитую в полевом камне. Теперь эта дыра, казалось, зажгла что-то в середине вновь выросшего мозга Толстолоба, что-то вроде дежавю. Как будто он видел эту дыру раньше, да и это здание тоже, давным-давно. Но не было времени обдумывать последствия этого наблюдения; действительно, этот запах грязной киски был слишком силен. На самом деле, только от этого запаха в воздухе его пенис уже поднялся на целых двадцать или более дюймов.
Толстолоб протиснулся в дыру и обнаружил, что стоит посреди этой великолепной, чистой, неподдельной вони, и когда он заглянул глубже в подвал, мы прекрасно знаем, что он увидел. (Точно так же, как обоняние Тостолоба было сверхчувствительным, так и его зрение тоже.)
Эти бескостные, грязные девчонки-крикеры блеяли, болтали и
