Профессионал - Ранульф Файнс

– Я был в Салале, – вмешался валлиец, – служил в Маскатском полку, будучи командирован из валлийских фузелеров. Был инструктором по стрелковому оружию, обучал ребят обращению с новой винтовкой FN. – Он просиял. – Как это здорово – встретить тех, кто тоже побывал там. Право, такое случается нечасто.

Валлиец угостил всех сидящих за столом пивом. Боб Беннет также получил кружку, но Кен к этому времени уже ушел.

В «Грозди» и после закрытия оставались посетители. Наконец валлиец покинул пивную. Держась в отдалении, Боб проследил за его красным «эскортом». Высадив свою подружку в центре города, валлиец выехал на шоссе А-438 и направился на запад. В деревушке Бродбери «эскорт» свернул к крошечной гостинице. Оставив машину на шоссе, Боб скрылся в тени ухоженного сада. Он хорошо знал это место, недавно купленное американской супружеской парой.

Проехав мимо главного здания, «эскорт» остановился перед одним из двух коттеджей. Боб решил, что увидел достаточно. Он возвратился в Херефорд, к своей жене Лин.

Шесть дней в неделю Спайк Аллен тратил утром сорок минут на пробежку по Гайд-парку. Он редко получал удовольствие от этого занятия, однако в свои сорок с лишним был вынужден чем-то компенсировать любовь к хорошей еде, чтобы не присоединиться к большинству сверстников, которые отрастили брюшко и уподобились груше. В тот день Спайк в половине девятого утра вернулся домой; его жена уже ушла в Британский музей, где работала помощником куратора.

Как всегда, первым делом он проверил автоответчик. Там было сообщение с просьбой перезвонить в Вустер. Хотя этот номер не принадлежал никому из «местных», он значился в списке осведомителей. Это были люди, в основном из центральных графств, Уэльса и Южной Англии, добровольно поставлявшие информацию, которая могла заинтересовать Комитет.

Спайку ответили после первого же звонка.

– Привет, Кен. Это Спайк, ты просил перезвонить.

Кен Бортуик, бывший сержант-майор SAS, а ныне констебль, не стал тратить время на любезности.

– Спайк, возможно, ты сочтешь наши опасения беспочвенными, и все же выслушай меня. Вчера вечером я был в «Грозди» вместе с Бобом Беннетом из батальона «B». Он уже в отставке, приехал в отпуск из Германии. Я ушел домой рано, но сегодня утром мне позвонил Боб и сообщил о потенциальной проблеме. Он не знает ни про тебя, ни про наше знакомство. Ко мне обратился просто потому, что я служу в полиции и перед уходом успел посмотреть на этого валлийца.

– На валлийца? – переспросил Спайк.

– Да. У него легкий акцент Марки, и он якобы служил в валлийских фузелерах. Завязал разговор с ребятами и заявил, что в середине семидесятых был командирован в Оман. Сперва Боб не придал этому значения, однако для человека, служившего в армии султаната, этот тип оказался поразительно несведущ. Он упорно называл наши части в Дхофаре SAS, а не УОБА и рассказал про одного офицера из полка, чью фамилию запамятовал, – у того в ординарцах был его кузен. Поскольку ни у одного офицера SAS никогда не было ординарца, это резануло Бобу слух.

– Этого едва ли достаточно, чтобы заклеймить валлийца как нежелательного типа, – заметил Спайк.

– Согласен, однако парень весь вечер болтал про Мирбат и в особенности про заварушку семьдесят второго. Бобу показалось, он закидывает сети, а поскольку сам Боб участвовал в тех событиях, он решил проследить за валлийцем и довел его до маленькой гостиницы у шоссе на Хей.

Последовала небольшая пауза.

– И что? – наконец спросил Спайк.

– А то, что мы, возможно, имеем дело с повторением истории Тима Шэнда. Помнишь парня из батальона «G», которого в прошлом году боевики ИРА выследили у него дома в Россе? Мы неделю наблюдали за ним, но ничего не произошло, и мы успокоились, а через месяц Тим нашел под днищем своего «пежо» два фунта динамита и провод к замку зажигания.

– Но, – возразил Спайк, чувствуя, что от него ускользает какой-то ключевой момент, – по-моему, ты сказал, что этот валлиец прощупывал связи в Дхофаре, а не в Белфасте.

– Бедный Спайк, – сочувственно произнес Кен, – у него климактерический кризис и геморрой головного мозга.

Если бы ты пытался установить, кто из посетителей «Грозди» служил просто в армии, а не в SAS, ты бы стал плести свои ирландские кружева? Разумеется, нет. Так что не надо второпях сбрасывать со счетов «временных»[16], дружище. Спайк не обиделся на насмешку.

– Значит, Кен, ты разделяешь опасения своего приятеля?

– Разделяю, – последовал твердый ответ. – Я видел этого валлийца лишь мельком, однако сразу почувствовал неладное. У этого типа недоброе лицо. Послушай, Спайк, мы, ребята в синих мундирах, не можем реагировать на такие смутные подозрения, не имея весомых доказательств. Бесполезно обращаться к начальству, я лишь прослушаю лекцию о нехватке личного состава и необходимости расставлять приоритеты.

– Ну хорошо, – вздохнул Спайк. – Расскажи поподробнее об этой гостинице, и я сделаю что смогу.

Позавтракав овсяной кашей с кленовым сиропом, Спайк выпил чашку отфильтрованного кофе. Жевательный процесс неизменно помогал ему думать. В конце концов он решил поручить дело Джону Смайту, вольнонаемному фотографу, год назад уволившемуся из территориальных войск вследствие резкого повышения спроса на изоляцию крыш. Джон работал аккордно и брался за любые высокооплачиваемые заказы, в основном за возведение строительных лесов, которые можно выполнять без ведома налогового инспектора. Несколько месяцев назад он позвонил Спайку и пожаловался на то, что жизнь стала скучной. Какой смысл быть «местным», если Спайк ни разу ему не позвонил?

Хотя Херефорд, родной город Джона Смайта, находился недалеко от Хичина, где набирал себе пополнение батальон «С» 21-го полка SAS, Спайку вот уже несколько месяцев никто не звонил из тех краев. Спайк решил не беспокоить Даррела Халлета, «местного», которого он обычно привлекал для работы в западных графствах. Он откликнулся на звонок Бортуика, направив по следу загадочного валлийца Джона Смайта.

В условленный час – пять вечера по маскатскому времени – де Вилльерс позвонил в Англию из кабинки в Управлении проводной и беспроводной связью, единственном месте в Омане, где была доступна международная связь.

Дэвис ждал его звонка в бродберрийской гостинице. С помощью условных фраз он объяснил, что десантники – молчаливые и в высшей степени подозрительные сукины сыны, поэтому ему нечего доложить.

– Ничего страшного, – успокоил его де Вилльерс, – зато у нас есть полезная информация, так что ты был нужен нам здесь еще вчера. «Таднамс» сообщит тебе все подробности, но ты должен ускорить получение визы, обратившись в посольство как можно скорее.

Через два часа после того, как Смайт с биноклем и термосом, в машине с радиоприемником, настроенным на музыкальный канал, остановился в Бродбери, красный «эскорт» отъехал от гостиницы, повернул направо и на полной скорости помчался на восток.

Смайт многое узнал об искусстве слежки исключительно благодаря прошлым неудачам. Теперь для эффективной работы он возил с собой коробку со специальными принадлежностями. Когда Дэвис припарковал свой «эскорт» на Требовир-роуд рядом со станцией метро «Эрлс-корт», Смайт остался в своей машине. Как только валлиец ушел, он достал из коробки помятую банку от кока-колы и положил ее перед задним колесом «эскорта». Вернувшись в свою машину, Смайт включил приемник, настроенный на частоту мудреного устройства, спрятанного в банке, и спокойно задремал. На приборной панели замигала зеленая лампочка. Она будет мигать до тех пор, пока под внешним давлением в банке не замкнутся контакты. Тогда лампочка погаснет, и на смену ей придут настойчивые гудки, достаточно громкие, чтобы Смайт очнулся от самого глубокого сна.

Двадцать седьмого февраля 1977 года восемь членов Комитета встретились в Ричмонде, у Боба Мантелла, в тихом уединенном здании неподалеку от ворот Ист-Шин, что ведут в Ричмондский парк.

Встреча была срочно организована по инициативе Спайка, и в числе отсутствующих оказался Блетчли, которого, по словам домоправительницы, положили в больницу на обследование.

Полковник Макферсон, выходивший из себя, когда его беспокоили по воскресеньям, пребывал в отвратительном настроении и не скрывал намерения поскорее закончить заседание. Это полностью устраивало Спайка. Он вкратце рассказал о событиях в Херефорде, которые привели к слежке, организованной Джоном Смайтом.

– На следующий день после приезда в Лондон валлиец отправился в дом шестьдесят четыре по Эннисмор-гарденс, где расположено посольство Омана, и наш «местный» проследил за ним до отдела виз. Оба заполнили заявления на выдачу «разрешительного сертификата», и после длительного ожидания валлийца пригласили в кабинет. Сотрудник посольства выкликнул имя Альфред Джонс. Больше у нас нет никаких подробностей, кроме номера машины, которую валлиец взял напрокат в агентстве «Авис», и нечеткой фотографии, сделанной нашим «местным».