Раб. Часть 1 и 2 - Нидейла Нэльте

Нет, руку, конечно, можно вырастить, но это ж ещё и до медкабины довезти!

Всё правильно, разряд слегка парализует, Антер выдёргивает прокушенную конечность, клыки оставляют глубокие борозды. Тут же пытается запрыгнуть лео-пуме на загривок, отвлекает на себя. В мозгу вдруг вспыхивает надпись с микросетевика — огромными красными буквами "БЕГИ". Наконец-то, чуть не разрывая сумку, достаю парализатор, лео-пума стряхивает Антера, рычит, проходится когтями по груди, он отлетает к деревьям. Стреляю.

Боковым зрением вижу, как из сумки выскальзывает нечто светлое, небольшое, хвостатое. Лихо?! В моей сумочке?! Откуда?!

На секунду приостанавливается, чуть оглядывается, исчезает в направлении пещеры. Некогда обдумывать, бросаюсь к Антеру, судорожно выискивая через комм по сети номер охраны музея, набираю. Не убегать же, ещё поймают. Да и микромедик с таким не справится. Пускай разбираются.

Антер пытается сесть, видит застывшую лео-пуму, прислоняется к ближайшему стволу. Интересно, это было сообщение Рабыни? Присматриваюсь к сетевику, но тот безмолвствует. Бежать сейчас, отсюда? Или вообще с острова? Или с Тарина, чего уж.

Слышу шорох в дальних кустах, стреляю наугад. Прислушиваюсь, тихо.

Дозваниваюсь, устраиваю истерику. Удивляются — не знали, что в музее кто-то остался. Чёрт, а ведь могли бы незаметно улизнуть, не привлекая ничьего внимания!

Все мысли об Антере, срочно осмотреть. Пытается подняться, заставляю лечь. Контролирую лео-пуму — выпускаю дополнительный заряд — осторожно прощупываю грудь. Контролирую дальние кусты — тишина. Вспоминаю правила оказания первой помощи, Антер тяжело дышит, приоткрывает глаза, смотрит… странно. Ну да, милый, истерики для зрителей, а мы с тобой… Или ты про удар дес-шокером?

Сдираю блузку, застёгиваю кофту, странно, конечно, раба своей блузкой бинтовать, но не с него же рубаху снимать. И вообще, я же крови не люблю.

Антер, кажется, слегка отключается, снова прикрывает глаза. Зубы сжаты, щёки белые, но молчит. Я в очередной раз задумываюсь о том, какая же боль проходит через чип. Поднимаю сумочку, опасливо заглядываю на предмет неучтённых одноглазых хомяков, но вроде бы ничего лишнего. Жаль, микромедик у меня под брюками, снять проблематично, да и в любой момент полиция может появиться. Не объясняться же, чем я раба успела полечить. Срезать бы рукав, рассматриваю маникюрные ножнички с дополнительными функциями, какими — знать никому не надобно. Но будет слишком подозрительно: и забота о рабе, и медицинские познания, поэтому заматываю распухшую истекающую кровью руку поверх, вызываю на всякий случай гравикар с автоматической стоянки не называя имени.

С рукой мой походный медик точно не справится, дело для медкабины, только в чужую Антера отдавать совсем не хочется. Осторожно поднимаю впереди одежду, осматриваю грудь, возможно, рёбра поломаны, раны глубокие, но повреждений внутренних органов, надеюсь, нет. Не хотелось бы прибегать к помощи чужих средств, никому не верю!

Внимательно оглядываюсь, слышу приближающуюся сирену, голоса, шаги. Пытаюсь присмотреться, что происходит в дальних кустах — ничего. Вспоминаю симптомы шока. Выставляю парализатор с криком "не подходите!", насчитываю семерых — двое из местной охраны и пять полицейских, почти все женщины. Даю себя уговорить, судорожно отнекиваюсь от успокоительного, повторяю как заведённая "я не люблю крови" и "мне нужно к госпоже Кларне". Бессвязно рассказываю, что смотрела с рабом на озеро, вообще-то нас много было, не знаю, когда все разбежались, мы только вышли, а тут это животное. И вон там в кустах что-то шевелилось.

О том, что Свелла с Олинкой в воду свалились, оказывается, уже известно, хоть в чём-то повезло. Двое надевают на застывшую лео-пуму ошейник с поводком и цепной намордник, грузят на специальную платформу, увозят. Наверное, к машине. Судя по обрывкам разговоров, сегодня во время соревнований сбежала лео-пума. Арена как раз недалеко, там случился какой-то то ли сбой, то ли недосмотр. Уже почти не слышу. Ещё одна полицайша кудахчет вокруг меня, разыгрываю заторможенную фазу. Пялюсь на Антера, стараюсь не пропустить и то, что о нём говорят. Две сканируют его походным медиком: рука в ужасном состоянии, срочно лечить, перелом четырёх ребер, внутренние органы ушиблены, но не повреждены.

— Что вколоть, — интересуется та, которая держит медика, — снотворное или обезболивающее со стимулятором? Вам сразу полечить, или поедете по страховке?

— Ничего! — огрызаюсь. Антер чуть приоткрывает глаза, не знаю, видит ли меня, хочу схватить за руку, но приходится отыгрывать очередную ненормальную роль. — Дайте мне носилки, не собираюсь я здесь задерживаться! Мне нужно к госпоже Кларне!

— Скажите, куда позвонить, и мы её вызовем… — начинает одна, перебиваю:

— Нет, я еду!

— Вы можете его оставить…

— Я приказала погрузить его в машину! Это так сложно исполнить?! Потерпит, у нас сегодня наказание по плану! И нет у меня никакой страховки на раба! Дома медиком залечу…

— Медиком не обойдётесь, а антибиотик лучше сразу же… — всё пытается вразумить полицайша, злюсь:

— Не ваше дело! Сгрузите мне его в машину, дальше я сама разберусь!

Делаю такую улыбку, чтобы решили, будто мне хочется немного поразвлечься с беззащитным, наконец-то отстают. Видимо, решают, что лечение будет очень увлекательной игрой, переглядываются понимающе. Мол, аристократка, всё с ней ясно.

Разворачивают рулон гравитационных носилок, не слишком осторожно сгружают на них Антера. Чуть постанывает, сжимает здоровый кулак. Правый распух и пальцы не шевелятся. У спуска с горы ждёт небольшая музейная машинка, на ней быстро довозят до выхода.

Похоже, дело завели, вроде бы просто вопросы задают, а узнаю в них самый настоящий допрос. Отвечаю, словно не задумываясь. Даже с Антера что-то пытаются выжать. Открывает глаза, облизывает сухие губы, отвечает. Нервно напрягаюсь каждый раз, но расхождений нет: говорит тихо, коротко и по существу.

Отмечаю, что гравицикл Лайлы отсутствует, в душе шевелится чувство ответственности, но заставляю его заткнуться. Лайла пошла по собственному желанию, я не приказывала — только предложила. Сказала ей, что в любой момент может возвращаться в номер. Она не обязана была никому подчиняться. Вспоминаю Антера, только-только попавшего ко мне, понимаю, что чёртову рабскую психологию так просто не исправить, но, во всяком случае, пульт у меня. Случайно забыть на поясе, что ли? Пожалуй, слишком рискованно, могут счесть опасным. Придётся тащить её с собой?

Прошу отослать назад второй гравицикл, обещают связаться, едва выяснят, каким образом здесь оказалась лео-пума. Помогают сгрузить Антера в машину, не слишком заботясь о его комфорте, отъезжаю, набираю максимальную скорость. Наскоро проверяю на предмет камер и жучков, кажется, нет. Укладываю поудобнее, снимаю повязку. Достаю те самые ножнички, аккуратно срезаю рукава свитера и рубахи — ножнички ускоряются, производя действие почти мгновенно. Разрезаю одежду на груди.