Раб. Часть 1 и 2 - Нидейла Нэльте

Улыбается, кажется, расслабляется. "Прости", — шепчет. Да я что угодно тебе прощу, только пожалуйста, возвращайся в норму!

Душевая очень удобная, всякие обтекаемые выступы, которым я раньше не придавала значения. Впрочем, у них тут любой угол удобен и словно бы специально запроектирован на случай, если господам захочется удовольствие получить. Вот и получаем, исследуем наш дом, так сказать, с новой стороны.

Струи текут с потолка, Антер улыбается, подхватывает на руки. Обвиваю ногами, как я давно об этом мечтала, родной!

Бросает взгляд в зеркало, почти полностью убавляет свет. Снова надпись? Ничего, я приучу тебя не дёргаться от её вида, буду целовать, сколько понадобится!

Такое невероятное ощущение, не ждать издевательств и приказов, не ждать разрешения или наказания. Кажется, начинаю верить, что это было не на один раз и не случайно. А то мой внутренний паникёр всегда ожидает самого ужасного, что только можно вообразить.

Тали сидит у меня на коленях на кухне, едим. Неудобно, конечно, но удобно я много раз ел, а вот с ней на коленях — ни одного. Поэтому смеюсь, не могу сдержать свои руки, которым всё хочется её погладить и приласкать.

Какая же у неё, оказывается, растяжка! Нет, в следующий раз не отпущу одну в спортзал.

Сегодня постепенно начала отвечать на звонки, пересказывает историю — я у неё чуть ли не герой выхожу, так странно. Извиняется, оправдывается, жалуется.

— Как к госпоже Кларне съездила? — интересуюсь.

— Нормально, она сама говорила, в любое время. Пришлось устраивать мне индивидуальный сеанс. Убеждала, что это, скорее всего, случайность… Ну я же не могу ей не верить, — лукавая улыбка, ласковый взгляд. — От общих занятий отказалась, спихнула на приступ истерии и паники. Потом ещё Климу отправила сообщение, попросила присмотреть за Лайлой. А то её в номере не было. Нужно будет позвонить, чтобы вещи собрала и на корабле возвращалась.

— Загуляла? — смеюсь. Тали пожимает плечами:

— Клим написал, всё нормально.

Вдруг выстреливает мысль, прогоняя по телу леденящую волну. Замираю.

— Тали… — говорю осторожно.

— М-м? — мурлычет. Ощущаю, что язык не поворачивается. Но ведь рано или поздно она и сама вспомнит.

— Я же… не пользовался никакими контрацептивами, — сообщаю тихо, отвожу взгляд.

Она, конечно, ничего не говорила. Но ведь я тоже не подумал.

— Не бери в голову, — отвечает. — У меня чип-блокада.

Ничего себе. Смотрю на неё. Это значит… Она сразу хотела сделать из меня постельного? Или просто собиралась себе кого-то завести? Хотя, почему бы и нет.

— Антер, пожалуйста, не смотри так на меня, — произносит настороженно.

— Ты давно планировала сделать из меня постельного? — не удерживаюсь.

— Будешь так говорить, — сержусь, — продолжим после того, как твой чип удалим.

— Продолжим, — радостно соглашается. Как вот на него сердиться?

— Я поставила блокаду на всякий случай, перед поездкой на Тарин. Не было у меня никаких коварных планов. А вообще, — улыбаюсь, — твоё присутствие уже очень давно смущает моё спокойствие.

Обнимаю за шею, запускаю руку в волосы.

Раздаётся звонок коммуникатора, да уж, сегодня начала понемногу со всеми объясняться. Тщательно слежу, чтобы обойтись без резких перемен, лишнего ничего не показать, а то ещё заподозрят, что у нас тут прорыв в отношениях.

Система оповещает о звонке из полицейского участка острова Далгнеров. Встаю с коленей Антера, преодолевая сопротивление его рук, поправляю пеньюар, сажусь, чтобы видно было только меня.

— Как вы, госпожа? — интересуется та полицейская, что нас опрашивала.

— Нормально, — отвечаю таким тоном, дабы ни у кого не возникло сомнений, что совсем наоборот.

— С рабом всё в порядке?

— Что ему сделается, — отмахиваюсь. — Что-нибудь узнали?

— Пока сложно говорить об окончательных выводах, госпожа. Но картина вырисовывается неоднозначная. Несколько лет назад в музее пытались завести в качестве ночной охраны лео-пум, тогда как раз на них была мода. Потом отказались, сочли, что риск для посетителей не оправдан. А может, содержание дорого обходилось. И, возвращаясь к вашему вопросу, сбежавшая — как раз из тех, что раньше жили на территории музея.

— То есть она сама могла туда пойти? — всхлипываю доверчиво. Вы-то в это верите, или мне мозги пудрите? Или я излишне подозрительна?

Прислушиваюсь, ну да, сама. Пульт отключила, клетку открыла.

— Могла, — соглашается полисменша. — Её пульт заблокировался, и без команд она могла пойти куда угодно, в место прежнего обитания — наиболее вероятно. Повезло, что арены недалеко и время позднее, на дороге никого не было.

— Как это заблокировался? — удивляется Тали.

— Такое редко, но случается. Там вообще произошёл сбой всей сетевой системы, это хорошо, что короткий, зрители ничего не заметили, а организаторы успели справиться с последствиями. Зависло ещё несколько пультов. Вполне возможно, что вы здесь действительно не при чём: может быть, на время боя готовилась диверсия, покушение на кого-то из тех, кто был в это время на соревновании, либо полностью срыв мероприятия.

— А камеры? Ничего не засекли?

— Проникновение в систему извне, госпожа. Пытаются найти, откуда.

Это значит, что тот, кто всё организовал, был внутри? Или здесь их принцип несмешения не действует?

— Но как она мимо охраны прошла?

— Устраняли последствия, госпожа, был сильный переполох. Представляете, что произошло бы, если бы лео-пумы ринулись на зрителей? Выговоры, конечно, сделаны, но… всякое случается, к сожалению.

— Там кто-то ещё был в кустах! — сообщает Тали, удивляюсь. Не помню такого.

— Никого не нашли, госпожа, никаких следов, возможно, вам показалось? — разводит руками полицайша.

— Ну может, — соглашается Тали. — Я перенервничала…

— Прекрасно понимаю вас, госпожа, приношу глубочайшие извинения и очень сочувствую. Нам сама леди Келла звонила, недовольна была.

То есть её на острове уже нет, или это тот вариант, что она не станет удостаивать своим присутствием всех подряд?

Тали снова всхлипывает:

— Она обещала, что больше никто…

— Мы думаем, это всё-таки случайность, госпожа, — доброжелательно увещевает полисменша. — Но всех ваших знакомых опросили, даже тех, кого не было в музее, так что, думаю, уж за них вы точно можете быть спокойны. Хотя, признаться, у нас была версия, что это шутка кого-то из аристократической молодёжи. Простите, госпожа, но бывают у них не совсем… ммм… адекватные шутки.