Геноцид армян. Полная история - Раймон Арутюн Кеворкян

Казы Трапезунд, Сюрмене и Акчабат

Согласно докладу американского консула Оскара Хейзера, первая группа армян была отправлена 1 июля 1915 г. В тот день войска окружили некоторые армянские кварталы Трапезунда и начали изгонять из города две тысячи жителей, которых небольшими группами отправляли в место, известное как Дейримен Дере, расположенное в десяти минутах от города, а оттуда направляли в сторону Гюмюшхане. В общей сложности шесть тысяч человек покинули город в промежутке между 1 и 3 июля; примерно на четыре тысячи человек больше покинули близлежащие деревни[3071]. Вначале власти объявили, что католиков и протестантов, а также нетрудоспособных пожилых людей, детей и беременных женщин «оставят». В конечном счете, однако, никаких исключений сделано не было, и эти «освобожденные» люди были отправлены с последней группой, уехавшей 5 июля[3072].

Помимо 5539 армян Трапезунда, данные меры были применены в отношении 17 779 армян из сельской местности вилайета. Затронутыми сначала оказались двадцать деревень, расположенных к востоку от Трапезунда, недалеко от города, на территории между Дейримен Дере и рекой Ямбол, сконцентрированных возле небольшого порта Дрона (184 чел.), в предгорье Понтийских гор: Зифанус (951 чел.), Комра (147 чел.), Шана (600 чел.), Калафка (400 чел.). Сюрмене (1210 чел.), Сифтер и Абион (церковь Святого Григория) с общим армянским населением более чем 6500 человек, из которых 323 жили в трех остальных деревнях казы Сюрмене[3073].

Депортации также были применены к шестнадцати районам, расположенным к югу и западу от Трапезунда, армянское население которых составляло семь тысяч человек; 3517 из этих армян жили в казе Акчабат[3074]. Однако в отличие от того, что происходило в Трапезунде, местные мужчины, судя по всему, были убиты в своих деревнях отрядам чете, принадлежавшими к «Специальной организации», как в Тотсе[3075].

По словам Луи Видаля, француза, которому разрешили остаться в Трапезунде, дававшего показания перед военным судом Стамбула 7 апреля 1919 г., около пятнадцати тысяч армян были депортированы из Трапезунда и окрестностей; «не осталось никого», но «некоторое количество сирот остались в деревнях, в мусульманских семьях, потому что моряки иногда брали их на побережье и отвозили в свои дома»[3076]. Тахсин-бей, вали Эрзурума, который давал показания на третьем заседании суда в Трапезунде, сказал что, по его мнению, на армян, депортируемых из Трапезунда, нападали по дороге в Гюмюшхане[3077].

По сообщениям выживших, пятнадцать тысяч депортируемых из области Трапезунда были отправлены тремя группами от четырех до шести тысяч человек каждая. Эти группы были сформированы на выезде из Трапезунда, в Дейримен Дере, где находился сборный пункт[3078].

По показаниям 42-летней Нварт Махожян из Трапезунда, пятьсот мужчин были отобраны из ее группы в пять тысяч человек возле Гюмюшхане — это явно была первая группа — и убиты в получасе ходьбы от данного места, а караваны были разграблены бандитами. После Фырынджилара, в ущелье Кали Дере, где делами заправляли курдские главари клана Решван, Зейнель-бей и Гаджи Бедри-ага[3079], полторы тысячи мужчин, все еще находившихся в группе, были отделены от остальных Зейнелем-беем и его отрядом курдских партизан и убиты на глазах своих семей. После четырех месяцев дороги, потеряв мертвыми сотни человек и подвергаясь постоянным грабежам, Нварт Махохян и ее спутники достигли Алеппо[3080].

Филомене Нурян покинула Трапезунд с третьей группой из шести тысяч человек (все армянские католики), охраняемых жандармами под командованием Исмаила-эфенди из Платаны. По ее словам, мужчины шли среди женщин, девушек и детей где-то в восьми-десяти часах; в Гюмюшхане Исмаил передал мужчин отряду бандитов под командованием Мирзы-эфенди, которые убили их в окрестностях[3081].

Третий караван из Трапезунда достиг входа в ущелье Кемах 22 июля. Там его ограбили, а затем отправили в Харпут. Американские миссионеры и американский консул отмечают, что это было в месте, которое называется «Четыре источника», на выходе из Мезреха; говорят, что депортируемые были в плачевном состоянии[3082]. Филомене Нурян также отмечает, что после 3-дневного путешествия мальчиков отделили от остальных и убили на глазах их матерей. На следующее утро отделили католиков от апостольских армян; Нурян сказала, что она «не знает, что с ними стало». Она также не знает, где это все произошло, но есть достаточные основания полагать, что это были окрестности озера Гёльюк, куда, по сообщениям, привезли депортируемых из Трапезунда и убили[3083]. Депортируемым католикам, колонной которых командовал лейтенант Харпутлу Гасан-эфенди, приказали, по словам Нурян, раздеться, «чтобы более тщательно их обыскать на предмет денег, которые нам удалось спрятать. Затем [Гасан] передал нас курду по имени Исмаил-бей, который ждал нас со своим отрядом чете. Именно тогда мы поняли, что наш час настал: они бросились на нас, и началась резня»[3084].

Мать и младший брат Нурян были убиты железными прутьями у нее на глазах; ее саму несколько раз ударили ножом, но ее вместе с младшей сестрой спас Исмаил-бей. По пути жандарм Шефик-бей, «знавший [ее]», забрал ее у курдов и передал своей матери, с которой она поехала в Аргана Маден, где она провела год, оставив свою религию — «меня называли Наджие» — и постоянно меняя хозяев, «чтобы сохранить [ее] моральную целостность». В начале марта 1916 г. она попала в руки Мехмеда Нусрет-бея из Янины, который стал мутесарифом Аргана Маден[3085], «бесчеловечное существо, типичный представитель своих хозяев»; Нусрет-бей также забрал ее сестру, которую теперь называли Найиме, «под предлогом того, что ее необходимо было отправить в Алеппо. Больше я сестру не видела». Позже Филомене Нурян смогла найти убежище в Кутахии, где она выживала, давая уроки игры на фортепиано; она приехала в Константинополь в октябре 1918 г. «без чьей-либо помощи»[3086].

До сих пор у нас было немного случаев, чтобы обратить внимание на поведение жандармов, охранявших группы, или на поведение отрядов чете, за исключением разве что сообщений выживших. Материалы следствия, собранные для военного суда 29-го округа, размещавшегося в Эрзинджане, в июле — августе — сентябре 1915 г. дают нам представление об условиях при которых группа из Трапезунда была ограблена и некоторые ее члены были убиты. Может показаться удивительным, что такое расследование было проведено сразу после депортаций, если мы не примем во внимание, что определенный правовой режим все-таки существовал в Османской империи. Фактически провинциальные военные суды были крайне активны во время Первой мировой войны, и значительное количество людей представало перед ними. Тем не менее, как указано в некоторых документах, о которых нам известно, эти военные суды рассматривали дела не о массовых убийствах,