Новая алмазная сутра - Бхагаван Раджниш

Третий момент: с сегодняшнего дня и в дальнейшем каждый, кто хочет быть инициированным в санньясу, не будет получать малу, и ему не нужно будет менять свою одежду на красную.

Так что нам будет легче захватить весь мир!"

("От Зависимости к Свободе")

Эти слова Ошо вызывали зловещее чувство, но они были встречены аплодисментами и веселыми возгласами, которые испугали меня. Это было похоже на глупую толпу; как аплодисменты, которые аккомпанировали собраниям Шилы.

Многие люди покинули Раджниш Мандир очень счастливыми, и пошли покупать новые цветные одежды в магазине. Я увидела Вивек, мы обе осторожно относились к этим изменениям, и она сказала мне: "Следующим шагом он может распустить всю коммуну".

8 октября 1985 года Ошо сказал на дискурсе: "...Вы хлопали, потому что я сказал, что можно отбросить красные одежды и малы. И когда вы хлопали, вы не знали, как сильно это ранит меня. Это значит, что вы были лицемерами! Почему вы носили красную одежду, если отбрасывание ее приносит вам так много радости? Почему вы носили малу?

В тот момент, когда я сказал "отбросьте", вы обрадовались. Люди побежали в магазин, чтобы сменить свою одежду, они сняли свои малы. Но вы не знаете, насколько вы ранили меня вашими аплодисментами и вашим изменением.

И теперь я хочу сказать еще одну вещь, и мне интересно, хватит ли у вас храбрости хлопать или нет: теперь нет Буддафилда(Поля Будды). Так что если вы хотите просветления, вы должны работать для этого индивидуально, Буддафилд больше не существует. Вы не можете полагаться на энергию Буддафилда, чтобы стать просветленными. Теперь хлопайте так громко, как вы можете. ХЛОПАЙТЕ!.. Теперь вы полностью свободны: даже за просветление ответственны только вы. И я совершенно свободен от вас. Вы вели себя как идиоты!.. И это дает хорошую возможность увидеть, сколько людей действительно близки ко мне. Если вы могли отбросить ваши малы так легко... Даже в моем собственном доме была одна санньясинка, которая с большой радостью немедленно сменила свою одежду на голубую. Что это показывает?

Это показывает, что красная одежда была бременем. Она старалась как-то быть в красной одежде, но против своей воли.

Но я не хочу, чтобы вы делали что-то против своей воли. Теперь я даже не хочу помогать вам идти к вашему просветлению против вашей воли. Вы абсолютно свободны и ответственны сами за себя".

("От Зависимости к Свободе")

Когда он крикнул: "Хлопайте!" - это было похоже на взрыв бомбы, и мы все сидели застывшие, в ее осколках.

Ошо говорил, что когда много медитирующих собираются вместе, образуется особое поле. В нем каждый индивидуальность, каждый идет своим путем, но цель у всех одна. И когда вы окружены такими людьми, общая энергия помогает и поддерживает каждого.

После дискурса я вышла из Мандира в красном, свежая и всхлипывающая. Я подошла к первым двум друзьям, которых я увидела, и сказала им: "Помогите, помогите", - и мы пошли вместе выпить кофе на солнце. Я чувствовала, что мы все позволили Ошо упасть. Казалось, все наше поведение за последние четыре года достигло кульминации в этот момент. Мы все разделяли ответственность за действия Шилы, я - просто за то, что я ничего не говорила. Недостаточно быть хорошим любящим человеком, я также должна вырасти в понимании, в осознавании и в смелости, чтобы сказать то, что я чувствую.

Это был конец октября, и однажды ночью мне приснилось, что Ошо покидает дом в спешке. В доме было столпотворение, и я бежала через комнаты, неся робу Ошо на плечиках. Именно эта роба, белая с серым, достаточно странная, оказалась той робой, в которой он был, когда его арестовали. Савита, партнерша Шилы, тоже была во сне и старалась мне воспрепятствовать. В ту ночь я, должно быть, поймала в своем подсознании вибрации событий, которые должны были произойти. Это, должно быть, означает, что будущее уже находится в настоящем в какой-то форме.

На следующий день мне сказали, что Ошо уезжает на отдых в горы, и я буду сопровождать его вместе с Мукти, еro кухаркой, Нирупой, Девараджем, Вивек и Джаешем.

Джаеш прибыл в Раджнишпурам всего несколько месяцев назад; один взгляд в глаза Ошо, когда тот проезжал на своей машине, и Джаеш вернулся в отель, позвонил по телефону в Канаду, где он был успешным бизнесменом, и остановил свою жизнь там.

Кто-нибудь, кто не понимает, как искатель узнает своего Мастера, мог бы подумать, что он был загипнотизирован.

Джаеш - это симпатичный умный мужчина, и у него есть чувство юмора, которое прекрасно сочетается со способностью решать и сильной волей. С редкой комбинацией любящего сердца и острого ума бизнесмена, способного иметь дело с проблемами внешнего мира, он заложил основу уверенного роста последней коммуны и работы Ошо. много раз я слышала, как Ошо говорил, что без Джаеша работа была бы очень трудной. Джаеш был принят на работу Хасией, которую Ошо выбрал как своего нового секретаря. Хасия была полной противоположностью Шиле. Она приехала из Голливуда и была элегантная, очаровательная и умная.

Когда мы ехали к аэропорту, небо было ярко-оранжевым от заходящего солнца.

Там было два самолета, которые ждали нас, и я села в один с Нирупой и Мукти.

Мы припали к окну и махали нашим друзьям на взлетной полосе.

В течение нескольких минут мы уже были в небе, и двигались вверх, взбираясь все выше и выше.

Мы не знали, куда мы летим, и нам было смешно.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ.

США - ТЮРЬМА

ОКТЯБРЬ, 28, 1985.

"Лиар" только что приземлился в Шарлотте, Северная Каролина, я выглянула в темноту и увидела, что аэропорт был пуст.

Несколько тонких высоких кустов колыхались от ветра, поднятого самолетом, когда он коснулся земли и выключались моторы.

Нирупа увидела Ханью.

Ханья, с которой мы должны были быть вместе в Шарлотте, была невероятно молодая свекровь Нирупы.

Она стояла на взлетном поле вместе со своим другом Прасадом.

Нирупа с энтузиазмом позвала Ханью, и в этот момент почти одновременно с разных сторон раздались громкие крики "руки вверх", которые швырнули меня в другую реальность.

Я была в ужасной яме на мгновение, и потом сознание выплыло оттуда и сказало:

"Нет, это не может быть наяву".

За две секунды самолет был окружен примерно пятнадцатью человеками, с оружием, которые целились в нас.

Это было действительно нечто: темнота, мигающие огни, визжащие тормоза, крики, паника, страх, все это разлито вокруг меня, но я слишком осознавала опасность, чтобы не быть никакой другой, кроме как спокойной.

"Даже не чихай", - говорила я сама себе, - "потому что эти люди будут стрелять".

Не было сомнений, они были испуганы.

Свободному репортеру, который интервьюировал власти три года спустя, сказали и показали доказательства, что в сообщении, которое эти люди получили, говорилось, что должны быть арестованы пассажиры этих двух самолетов. Им сообщили, что мы спасающиеся от правосудия преступники, что мы террористы, вооруженные пулеметами. Эти люди были одеты в куртки лесорубов и джинсы. Я думала, что это орегонские сельские жители, которые приехали, чтобы украсть Ошо.

Нам не сказали, что мы под арестом или что эти люди агенты ФБР. Я смотрела на профессиональных убийц. Они выглядели извращенными и бесчеловечными; у них не было глаз с каким-то выражением, на их лицах просто блестели дырки. Эти люди кричали, чтобы мы вышли из самолета с поднятыми вверх руками. Но несмотря на то, что пилот открыл дверь, мы не могли выйти, потому что кресло Ошо занимало треть самолета и стояло на дороге к двери. Мы старались крикнуть нашим захватчикам, что мы не можем выйти, а они, должно быть, думали, что это какая-то уловка, во время которой мы, может быть, заряжаем свои пулеметы. Они начали нервничать, и свет был направлен прямо мне в лицо через окно. Я повернулась, и в двенадцати дюймах от моего лица был ствол ружья, а в конце ружья было очень напряженное и испуганное лицо. Я поняла, что он больше испуган, чем я, и это было опасно.

После сцены, которая подошла бы Монти Питону, с вооруженными людьми, кричащими нам противоречивые приказы: "Замрите", "Выходите из самолета" и "Не двигайтесь", кресло Ошо было вынуто, люди прыгнули в самолет и чуть не выстрелили Мукти в голову, когда она нагнулась, чтобы надеть свою обувь.

Когда мы вышли на взлетную полосу, мы стояли руки вверх, ноги расставлены в стороны, животы прижаты к самолету, и нас обыскали.

Когда на нас грубо надели наручники, я повернулась к Ханье и сказала: "Все будет в порядке". Потом мы сели в зале ожидания аэропорта, окруженные вооруженными людьми, которые сидели за столами, буфетами и растениями в кадках, а их оружие было направлено к входу, в ожидании посадки самолета Ошо. Был звук тяжелых бегущих ботинок, рук, трущихся о пуленепробиваемые жилеты, шипящие сообщения по воки-токи.