Чаша императора - Луи Бриньон

Приглашающе кивнув подошедшим к костру Агриппе и графу Шеверни, Шатобриан подтянул сползающий с плеч плащ и, подбросив хвороста в костёр, обратил свой взгляд на Агриппу.

— Я ведь просил вас не искать более со мной встречи. И вам, сударь, тоже не советовал попадаться на моём пути, — перевёл он взгляд на графа Шеверни.

— Видите ли, сударь, — в некотором замешательстве произнёс Агриппа. — В каком-то смысле наши с вами цели совпадают. Дело в том, что прибыли мы в Шенонсо за тем же, за чем, как оказалось, и вы. По приказу его величества Генриха Наваррского мы должны были… выкрасть герцогиню из замка.

Лицо Шатобриана помрачнело, взгляд стал угрожающим, а рука невольно потянулась к оружию.

— Вы не так поняли, сударь, — Агриппа открыто взглянул в лицо Шатобриана, — мы просто не могли позволить герцогу де Гизу осуществить свою затею. Мы лишь желали защитить герцогиню.

Клянусь честью.

— Это так, — подтвердил граф Шеверни и, гордо вскинув голову, продолжил: — Подозревать нас в чём-то ином — значит нанести оскорбление.

Шатобриан пытливо вглядывался в лица молодых людей и, не отыскав в них и тени неискренности, кивнул каким-то своим мыслям.

— Возможно, это и к лучшему, ибо сейчас не обойтись без помощи друзей, — прошептал он и, бросив пристальный взгляд в сторону Изабель, продолжил уже вслух:

— Герцогиню неоднократно пытались убить. И эти попытки будут продолжаться. Не знаю, какие цели преследовала королева-мать — пока для меня это загадка, но Гиз, как вы знаете, жаждет её смерти. Вряд ли он испытывает к Иза… — Шатобриан осёкся и, бросив быстрый взгляд на девушку, поправился: — герцогине ненависть. Всё дело во власти, которую он может получить в обмен на её жизнь. Но даже Гиз — меньшее из зол. Её смерти желают весьма и весьма могущественные люди. Те двое в замке — тот, кого я убил, — взгляд в сторону Шеверни, — и второй, с отравленной розой, — глаза Агриппы понимающе блеснули, — если бы я не успел вмешаться, герцогиня была бы уже мертва.

Агриппа взглянул на девушку, в присутствии которой Шатобриан так открыто говорил о дышащей ей практически в лицо смерти. Поймав его смущённый взгляд, Изабель невесело улыбнулась, чуть приподняв уголки губ, и ответила на его вопросительный взгляд:

— На мою жизнь покушались столько раз, что я уже давно смирилась с мыслью, что рано или поздно смерть настигнет меня…

— Я вам это говорю только по одной причине… — Шатобриан обвёл пристальным взглядом Агриппу и графа Шеверни, — у меня есть к вам просьба. И прежде чем вы согласитесь её выполнить, вы должны узнать, чем это может грозить лично вам.

— Ренар, — с укором прошептала, бледнея, Изабель, почувствовав, к чему он ведёт.

— Я не Ренар, — резко ответил Шатобриан. — Перестань меня называть этим именем. Всё, что якобы было между нами — ложь. Нас ничто не связывает и не может связывать. Я согласился на помолвку с тобой лишь по одной причине: опасность стала слишком очевидной. Мы ждали нападения каждое мгновение. Кто- то должен был находиться рядом с тобой постоянно, ибо мы не знали, с какой стороны и чьими руками будет нанесён удар. Молчи и слушай! — Шатобриан вскинул ладонь, останавливая Изабель, собиравшуюся что-то сказать. — Герцог Д’Эгийон был нашим другом. Он знал, кто ты, но, презрев опасность, принял под свой кров и воспитал тебя, как родную дочь. Все, кого ты до сего дня считала своей семьёй, были преданы тебе и защищали, как умели.

— Защищая, вы лишь сделали меня несчастной, — прошептала Изабель. Слова Шатобриана глубоко ранили её прямо в сердце. Не сумев удержать слёз, девушка, зарыдав, бросилась прочь, в темноту. Плащ, в который она куталась, соскользнул с её плеч и остался лежать у костра.

Агриппа и граф Шеверни сочувственно смотрели ей вслед. Шатобриан даже головы не повернул и, глядя на пламя, подбросил ещё хвороста в костёр.

— Она любит вас, — граф Шеверни с плохо скрываемой неприязнью глядел на Шатобриана.

— Её чувства ничего не значат для меня. Но даже если бы это было не так… — Шатобриан на мгновение замолчал, а потом продолжил решительно: — Даже если бы это было не так, я бы повторил всё слово в слово. Я даже защищать её больше не в силах. Это приводит к невосполнимым потерям в наших рядах. Ибо враги используют герцогиню Д’Эгийон как приманку, зная, что мы не оставим её в беде. Ещё одно подобное сражение — и мы все погибнем.

Это единственная причина, по которой я хочу обратиться к вам с просьбой: отвезите её в Наварру, как собирались. Там она будет в безопасности. Но прежде… дайте клятву, что будете защищать её от всех, включая и вашего сюзерена.

Повисло молчание.

— Я не могу дать такую клятву, — наконец твёрдо сказал Агриппа, — я никогда не пойду против своего короля, даже если он совершит неблаговидный поступок.

Шатобриан перевёл тяжёлый взгляд на графа Шеверни.

— А вы, сударь?

— Я клянусь заботиться о герцогине как преданный брат, — просто ответил граф. — Я предоставлю ей свой замок и буду оберегать от всех и вся. Даю клятву с лёгким сердцем. А теперь, когда вы получили моё слово, я в свою очередь хотел бы получить ответы на некоторые вопросы. Мне всё ещё непонятно, что именно происходит. И это опасно прежде всего для самой герцогини. Я должен знать, от кого или от чего я её защищаю.

Шатобриан коротко кивнул.

— Это справедливо, сударь. Но должен вас предостеречь. Я вверяю герцогиню вашей чести, но если вы всё же вольно или невольно причините ей вред, я отыщу вас и убью, не дав времени на молитву. Это не угроза, сударь. Это обещание. Или, если хотите, клятва.

— Вы меня изумляете, сударь, — признался граф Шеверни. — Мне казалось, вас тяготит обязательство защищать герцогиню. Однако последние ваши слова говорят, что, отказываясь её оберегать, вы руководствуетесь какими-то иными резонами.

Агриппа молча слушал. Его отказ дать клятву исключал участие в обсуждении судьбы девушки. И всё же Агриппа поклялся в душе, что сделает всё возможное для спасения и защиты герцогини Д’Эгийон.

— Так слушайте же, сударь, — подбрасывая хворост в костёр, Шатобриан сделал молчаливый знак одному из своих людей. Тот прихватил плащ, упавший с плеч девушки, и направился в сторону Изабель, которая, зябко обняв себя за плечи, невидяще смотрела на реку. Шер мягко катил вдаль свои волны, тихое журчание воды успокаивало, утешало, убаюкивало. Изабель полуобернулась, когда воин накинул ей на плечи плащ, и лёгким кивком поблагодарила его, покачав, однако, отрицательно головой на предложение вернуться к огню.

Видя это, Шатобриан поднялся и, подойдя к девушке, осторожно взял её за руку. Изабель молча смотрела на него, и в глазах её стояла боль.