Воины Новороссии. Подвиги народных героев - Михаил Иванович Федоров

Похоронен 4 октября в Омске на Старо-Северном кладбище.

Указом Президента Российской Федерации (“закрытым”) от 9 ноября 2022 года за мужество и героизм, проявленные при исполнении воинского долга, лейтенанту Данильченко Николаю Ивановичу присвоено звание Героя Российской Федерации (посмертно).

Медаль “Золотая Звезда” была передана семье Героя 19 декабря 2022 года в Омске командующим Северным флотом адмиралом А.А. Моисеевым и губернатором Омской области А.Л. Бурковым.

Награждён медалями, в том числе “За отвагу”, Суворова».

2. Разговор с комбатом

28 декабря говорил по телефону с комбатом Уроженко. Зачитал ему описание подвигов Данильченко: эпизоды в марте, в начале и в конце апреля, 25 сентября, на что комбат сказал:

— Это я писал, я знаю все.

Звезду Героя вручают вдове

Выходило, сведения соответствовали действительности.

— Как он в ваш батальон попал? — спросил я.

— По распределению пришел в 2021 году.

— И что это за парень?

— Хороший парень. Он заканчивал мою же кадетку омскую, где я учился, заканчивал мой институт. Поэтому он был мне младшим братом… Я в Омске к его родителям ездил. Сейчас к жене поеду, малым подарки взял.

Я понял: детям Данильченко.

— Хороший парень, — повторил комбат. — Он и со мной много раз в боевых задачах был. И раненый был… Как офицер, он проявил себя сразу, еще до спецоперации. Он физически крепкий. Он быстро в колею вошел. В гарнизоне с семьей: жена, дети. Им нравилось… Отец — железнодорожник…

— В марте описан эпизод: уничтожил три танка…

— Грамотно находил и уничтожал. Мог обстрелять, спрятаться… Я все же не помню. Знаю последний подвиг, а каждый с марта, я даже физически уже не помню.

Я понял: было много боев, а когда представляли к Герою, подняли все заслуги Данильченко.

— 25 сентября уничтожил пять танков…

В эти дни шли бои на Харьковщине. Вэсэушники окружали Купянск, рвались к Красному Лиману. Шли тяжелые бои.

Как говорили военкоры: ребята наши подобрались стальные. Дрались, как черти, не давая противнику прорвать оборону.

— Как он их: в лобовую? Из засады? — спрашивал.

— Ну как, идет наступление, там же все работает: и артиллерия, и танки. «Выщемлял» одного, другого. Кого-то подбил, кого-то вывел из строя. Отбил атаку, и много было уничтожено.

— Написано, вэсэушники стали наших окружать…

Николай Данильченко

Комбат:

— Да…

— Вижу, вы собаку съели на этом деле. А Данильченко что за танкист?

— Молодой, только пришел и сразу попал на войну. Смелый. Очень смелый. Нигде не мешкал. Любую задачу… Во всех самых острых моментах участвовал. Даже никакого чувства: да нет, там опасно… Задача есть, все, пошел без соплей, без слез. Любая… Хороший парень. У меня танкисты все хорошие.

— Вот написано: «…увидев подбитый танк подчинённого взвода, перегородил своим танком огнеопасное направление…» Своим танком закрыл?

— Да.

— «…после чего отдал приказ механику-водителю и наводчику-оператору извлечь раненых и укрыть в безопасном месте. Весь ход эвакуации раненых офицер вёл прицельный огонь…» Получается, ребят из своего танка посылает спасать парней в подбитом танке, а сам отстреливается из пулемета…

Комбат:

— Да…

— Парень резкий…

Сказал «резкий», а подумал «отважный».

И:

— Написано: «Награждён медалями, в том числе “За отвагу”, Суворова».

Комбат:

— Медаль Жукова еще…

— Вы мне рассказывали, Кузнецов ушел, Хмелев (герои книги «Герои СВО. Символы российского мужества»). Понятно, тяжелая ситуация. Как это отражалось на Николае Ивановиче (назвал Данильченко по имени и отчеству)? Те ушли раньше…

Комбат:

— Да, те раньше… Но у меня еще ушли…

— Как отражалось?

— Нормально относимся все. Мы же офицеры. Я же не уйду. Не зайду за себя. Я и все мы. Мы же на это шли, этому учились. Как? Ну, понятно, это горе. Как это может отразиться. Ну, конечно, прискорбно. Ну, погоревали. Люди за страну стоят, умирают. Не от алкоголя же… Ну как на нем отразилось. Он поехал, он знал — там все его товарищи. Как все относимся. Горе, но не замыкаются…

— А по жизни Николай какой?

— Он такой активный, что в кадетке, что в училище, что в армии…

— У вас все крутые, один Кузнецов чего стоит…

— Конечно, крутые. Танкисты, потому что так воспитаны. На скульптуре я изобразил лицо Кузнецова (хотел сделать что-то памятное относительно всех погибших). Скоро буду ставить.

— Данильченко сразу присвоили звание Героя?

Памятник воинам бригады

Вспомнил старшего лейтенанта Александра Крынина, на которого первое представление на Героя не дошло, и пришлось повторять, добиваться награды.

Комбат:

— Решение сразу… У него подвигов до этого, и этот подвиг…

— А в кадетке кто учил его?

— Но я-то пятнадцать лет назад выпустился… Сменились уже…

— А кого он спас? Прикрыл? Вот бы с кем поговорить…

— Они все там…

Я понял: на передовой. И в настоящее время разговор не мог состояться.

3. Интервью. Рассказ Рамиля

По ссылочке в Интернете нашел интервью Данильченко, сделанное им летом после лечения в госпитале.

Он тогда вернулся в часть.

— Несколько причин, что я возвращаюсь обратно, — говорил Данильченко. — Первая — это долг перед Родиной. Вторая — у меня множество друзей, которые там находятся. Ну, а также у меня есть дети, которые смотрят на меня и также будут защищать свою Родину.

Коротко и емко.

Время шло, а меня все больше беспокоила судьба лейтенанта с Печенги, а тем временем комбат отбыл на спецоперацию, перепоручив заниматься мною своему заму, и вот после моих настойчивых звонков меня свели с командиром взвода по имени Рамиль, который служил вместе с Данильченко. Он в это время находился в Нижнем Луостари, где базировалась часть.

— Как вы познакомились с Николаем?

Рамиль:

— Он уже месяц как служил в войсках. Он тоже выпустился в 2021 году. И там уже познакомились.

— А вы какое училище оканчивали?

— Я — Казанское, а он — Омское.

— Так в Казани артиллерийское…

— Там и танковое…

— Дело в том, что у меня книга «Герои Сирии. Символы российского мужества». Там про Марата Ахметшина, он артиллерист, оканчивал в Казани…

— Марат Ахметшин. Помню, он жил на соседней улице. У него жена, трое детей…

— Подождите, но ведь вы же моложе Марата… Вы, наверно, в школе учились, когда Марат в Сирию уехал.

— Да. И когда прощание с ним было, его привезли к дому. И я застал это. А я в это время был то ли в девятом, то ли в десятом классе…

Надо же! Как тесна земля. Я говорил с лейтенантом, который прикоснулся к судьбе одного из героев моих книг,