Госпожа Клио. Заходящее солнце - Сергей Дубянский

– Извините за беспокойство…

– Подождите! – воскликнула Анастасия, чувствуя, что собеседник готов положить трубку, – девушка, оставьте свой телефон и скажите, как вас зовут – чтоб знать хоть, с кем вести переговоры по поводу произведений Прохорова.

– Зовут меня, Даша… – и тут же спохватилась, – только никакой я не литературный агент… я… в общем… – не придумав, как определить свой статус, она положила трубку – собственно, то, что хотела узнать, Даша уже узнала.

– Черт!.. – Настя тут же набрала внутренний номер, – Кристин, Муза не появилась?

– Нет. Обещала через несколько дней. Что-то срочное?

– Срочное. Если она выйдет на связь, передай, что у нас проблемы – мне так кажется.

А Даша в это время поставила на огонь турку с очередной порцией кофе и вернувшись в кабинет, остановилась перед колесом Фортуны. Больше оно не привлекало ее – ей было только обидно, что муж, которого она так любила, считает ее полной дурой. …И в прошлый раз он прикрывал этим свои отношения с секретаршей; и сейчас, небось, нагуляется с какой-нибудь девкой и будет рассказывать мне сказки про инков… ну, почему я такая дура?.. – в сердцах она со всей силы крутанула стрелку…

Сколько прошло времени Манко не знал, но когда появился Эрнандо, верхом на лошади, солнце уже нависло над горами, выбирая место для ночлега. Викуньи были не только зажарены, но и съедены; солдаты, отыскав во дворце сухие уголки, отдыхали, стараясь не думать о завтрашнем дне, и лишь неутомимый капитан бродил среди разрушенных строений. Что он хотел там отыскать, Манко даже не догадывался, и поэтому перестал наблюдать за ним.

Едва спешившись, Эрнандо попал в объятия капитана, но, видимо, не испытывал потребности в бурных проявлениях братской любви.

– Послушай, Франсиско, – он резко освободился от навязчивых рук, – дело плохо – корабль затонул, не успев сняться с якоря. Мы нашли тела двух матросов, рваное одеяло и плащ – больше ничего. Лодку забросило на целую милю от лагеря. В ней, хвала богу, никого не было, но днище проломлено в пяти местах. В отряде погибло одиннадцать человек и шестнадцать лошадей. Большая часть оружия уцелела, но кремни и порох отсырели. Из продуктов осталось – по фунту сухарей, и по фунту свиного сала на каждого. Что будем делать, Франсиско?

– А что нам остается? – капитан выразительно посмотрел на Манко, – вот наше спасение. Чем быстрее мы найдем Инку, тем лучше. Где оставшиеся люди?

– Они идут сюда.

– Хорошо. Подождем их, переночуем, а утром выступим. Мигель, мы утром выступаем!

– Да, – Манко жевал чудом уцелевший листочек коки, и ситуация постепенно теряла свою трагичность. Его народ веками жил в таких условиях и сможет жить дальше, с этими чужеземцами или без них, но пока Солнце согревает землю, пока Великий Инка остается его сыном, Ланзон волен уничтожать города – они построят их заново, и чанка никогда не смогут получить над ними власть…

…При такой работе скоро придется очки одевать, – Настя закрыла глаза и надавила на них пальцами, выравнивая глазное давление, как учил один «телевизионный» доктор, – а вспомнишь, чем мы с Андреем занимались раньше! Ох, весело было!.. Зато теперь мы законопослушные граждане, и не надо ни от кого бегать, квартиру скоро купим – даже не в Киеве, а в самой Москве!.. Все-таки классно, что Муза Алексеевна взяла меня в помощницы… Так, ладно, – Настя снова вернулась к монитору, – что там у нас дальше? Чего хотят от новгородцев эти подлые тевтонские рыцари?.. То ли у Насти устали не только глаза, то ли текст был не интересным, но пробежав несколько строк, она перевела взгляд на неповторимый, завораживающий размахом, московский пейзаж. Она чувствовала его настроение, его звуки, и не важно, что это лишь фотография, заменявшая окно (как и в остальных комнатках редакционного полуподвала, здесь его просто не было). …Жить в Москве – это ж моя детская мечта!.. – вспомнила Настя, – и кто б мог подумать, что со своими тройками по русскому языку, да еще в школе, где его преподавали как иностранный(!), я стану заместителем главного редактора в московском издательстве?.. Хотя с нашей Музой, по-моему, сбываются любые мечты и желания!..

– …Привет!

Настя вздрогнула. Резко повернув голову, она увидела рыжую гриву волос; потом появилось оливковое платье, оттенявшее неповторимые зеленые глаза; высокие каблуки, дополняя фигуру, делали главного редактора настолько неотразимой, что даже Настя, ревниво относившаяся к женской привлекательности, залюбовалась.

– Я вернулась, – Муза присела на гостевой стул, – знаешь, я пришла к ужасному выводу – чем больше доверяешь автору, тем больше он наглеет. Это ж надо додуматься!.. Слить в «один флакон» хана Батыя и Ярослава Мудрого!.. Вроде, это один человек, и на этом построить сюжет! Я, видишь ли, «ангажирована историками и политиками, а потому скрываю от людей правду»!.. Представляешь?.. Это он мне заявил!.. Посмотрим, что он сочинит без меня!.. Кстати, Кристина сказала, ты срочно хотела меня видеть? Что случилось?

– Муза Алексеевна, – Настя вальяжно откинулась в кресле – в кои-то веки она владела большей информацией, чем ее уникальный шеф, – вы, вот, отказались помогать Прохорову…

– Отказалась, – Муза уверенно кивнула, – я ему дала такую шикарную подсказку, а он слепил полную ерунду. Зачем я буду тратить на него время?

– Зря, Муза Алексеевна – у всех бывают неудачные вещи, а он может и хочет работать.

– Пусть работает, – Муза пожала плечами, – я ж ему не запрещаю. Пусть кропает сценарии для сериалов. Сюжет накрутить он умеет, язык не плохой, так что с голода не помрет.

– Он исчез, – Настя вздохнула.

– То есть?.. – Муза удивленно склонила голову на бок.

– Нашел художницу с какими-то странными картинами, в которые можно заглянуть, как в окно…

– У некоторых получалось подглядывать в окна, – перебила Муза, – так что пусть дерзает.

– Это не просто окна. На картинах перуанские пейзажи, и роман Прохоров собирается писать о древних инках.

– О, как! – Муза хлопнула по столу, – терпеть не могу самодеятельности! Но все равно молодец. Знаешь, возможно, ты и права – недооценила я его, – она покачала головой, – но ведь никогда не поймешь этих людей – то их надо тыкать носом, чтоб нашли лежащее на поверхности, а то сами лезут, куда их не просят… слушай, а откуда информация? Если узнаю, что ты затеяла свои игры… а я ведь узнаю! – губы ее плотно сжались, глаза прищурились, что не предвещало ничего хорошего.

– Что вы, Муза Алексеевна! – испугалась Настя, – просто мне звонила Даша – жена Виталия; маг, помните? Вы еще загнали его в Египет, расхлебывать кашу, которую они с Прохоровым заварили вокруг хеттского принца. Ну, самый лучший прохоровский роман…