Властитель ее души - Александра Айви

— Даже если они очнутся, то едва ли захотят преследовать нас. В любом случае у нас есть несколько часов.

Сальваторе схватил Харли за руку, чтобы увести ее в гущу леса, но она упрямо стояла на месте.

— Что вы сделали с ними?

— Лишь слегка напомнил, что я их король.

— Слегка?

— Но ведь они живы.

— А я думала, что у вас нет комплекса бога, — напомнила Харли.

Сальваторе улыбнулся и прикоснулся губами к ее руке.

— Просто я не люблю проигрывать.

— Я запомню это, — ответила Харли, высвобождая руку из ладони Сальваторе. Не то чтобы ей было неприятно, но, когда он прикасался к ней, она совершенно не могла ни на чем сосредоточиться. За это утро она и так многое увидела. — Так это и был ваш Бриггс?

Сальваторе смотрел на нее с таким видом, словно занимался сейчас чтением ее мыслей. Этакий самодовольный осел.

— Нет, это была его проекция.

Харли и прежде слышала о такой хитрости, но никогда не сталкивалась с тем, кто способен выполнять этот магический трюк.

— Значит, его здесь не было?

Сальваторе отпихнул с тропинки толстый сук и пошел вниз по крутому склону холма, сбрасывая вниз листву и камни. Глупо было бы после всего сломать здесь шею.

— Часть его сущности, захваченная заклинаниями, действительно была здесь, но сам он был в другом месте.

— Однако он не выглядел как дух бестелесный.

— Верно. В этом-то и состоит опасность такого заклинания. Он сам может быть довольно далеко, но магия превращает его дух в подобие физического тела. В этом состоянии он может переноситься, куда захочет, однако это делает его также весьма уязвимым. На него, скажем, можно напасть.

— Я же ранила его.

— И его физическое тело приняло те раны, которые он получил, будучи в образе духа.

— Приятно услышать об этом, — сказала Харли.

Ее радость была искренней — не хотелось думать, что ее выстрел был напрасным.

— А уж я-то как доволен, — с улыбкой сообщил Сальваторе, обжигая щеку Харли горячим дыханием.

Он остановился и осмотрелся, потом коротко сказал:

— Туда.

— Но там река, — изумленно сказала Харли.

— Оборотни не любят воду.

— И вары тоже? — спросила она, облизывая внезапно ставшие сухими губы.

— Меньше всего они ждут, что мы воспользуемся лодкой, — пояснил Сальваторе, осторожно ступая по кем-то заботливо подложенным бревнам.

Харли подняла взгляд и поняла, что Сальваторе привел ее к маленькой брусчатой пристани, около которой качался на волнах яркий быстроходный катер.

Плохо было то, что она тоже ненавидела воду. Точнее, вода пугала ее до смерти.

При этом Харли решительно не могла понять причин, почему боится воды. В детстве она не тонула, никаких неприятных воспоминаний, связанных с водой, у нее тоже не было.

Единственная вода, которая была в ее жизни, текла из душа сверху и исчезала внизу, в сливе.

— Но вы говорили, что благодаря амулетам они не найдут нас, — упрекнула его Харли.

Сальваторе проворно запрыгнул на катер и одним рывком завел мотор. Оглянувшись, он увидел, как Харли осторожно шагнула в катер. Наконец опаска в ее глазах сменилась озорными искорками.

— Почему-то я был уверен, что вы рано или поздно скажете мне это.

— Так вы знаете, что сумасшедший Бриггс нападет на нас посреди бурной реки, и несмотря на это…

— Вы боитесь воды, не так ли? — воспользовавшись секундной паузой, спросил Сальваторе.

С забавной неловкостью Харли двинулась к сиденью.

— Я не боюсь, я просто…

— Вы просто?..

— Я просто осторожна, — проговорила она. Лодка качнулась, и Харли поторопилась устроиться на скамейке рядом с Сальваторе. — Вы когда-нибудь управляли лодкой?

Сальваторе пожал плечами и наклонился, чтобы отвязать канат.

— А что в этом трудного?

Услышав это, Харли чуть не вскочила с места, и Сальваторе пришлось ее усаживать, прежде чем он смог отвязать канат и оттолкнуться веслом от пристани.

— Не волнуйтесь, Харли! — крикнул Сальваторе, пытаясь перекрыть рев мотора. — Мы не перевернемся.

— Надо говорить «опрокинемся», — в первый раз за все время улыбнулась Харли.

Сальваторе тоже улыбнулся:

— Замечательно. Мы не опрокинемся.

Вода в реке стояла высоко, волны стегали по бортам, словно хотели их разбить. Харли стало мутить, и, чтобы отвлечься от неприятных ощущений в животе, она сосредоточенно принялась разглядывать мужественный профиль Сальваторе.

Наступал вечер, и в свете заходящего солнца его кожа пылала благородной бронзой, окаймленной густой чернотой волос. Ветер трепал их, завершая брутальный образ.

— А что, если Бриггс неожиданно появится здесь? — настойчиво спросила Харли.

— Тогда то, чего вы так боитесь — опрокинуться, — будет наилучшим исходом, — с дразнящей улыбкой ответил Сальваторе.

— И нам никто не поможет?

— Боже мой, я не знаю, как Бриггс сумел найти меня, однако уверен в том, что после такого ранения он не скоро оправится. А для нас наилучший способ добраться до Стикса — это по воде.

— Мне не следовало возвращаться! — прокричала Харли.

Сальваторе не сводил взгляда с огромной баржи, которая маячила впереди, и, казалось, не придал ее словам значения. Но от Харли не укрылось, что он еще крепче сжал руль катера.

— Почему? — наконец спросил он.

— Почему не следовало возвращаться? Какое это имеет значение? — Харли пожала плечами.

— И все же: почему вы сбежали?

— За вами охотятся какой-то сумасшедший волшебник-вар, стая оборотней. Разве безопасно с вами оставаться?

Харли врала легко и вдохновенно. Ей совершенно не хотелось говорить, что ее напугало новое чувство, которое родилось в ней прошлой ночью. Не хватало еще, чтобы высокомерие Сальваторе выросло до небес.

— Если бы причина была в этом, вы не сбежали бы тайком, пока я спал.

— Я подозревала, что вы остановите меня, и не хотела с вами спорить.

— С каких это пор вы перестали со мной спорить? — насмешливо фыркнул Сальваторе.

— Смотрите лучше вперед, — посоветовала Харли.

Каин вышел на полянку и только тут увидел, что все три оборотня шевелятся в грязи. Впрочем, он не удивился тому, что в очередной раз упустил беглецов.

Он уже успел обнаружить, что Джулиани и Харли нашли спрятанные в туннеле амулеты, и потому никак не ожидал, что эти дурни выйдут даже на их след.

В отличие от своих подручных Каин не собирался сам идти по следу. Вместо этого он обратился к ведьме, сделавшей эти амулеты. Та сняла чары, и Каин обнаружил точное местонахождение беглецов. Впрочем, слово «точное» здесь мало подходило. Магия никогда не относилась к точным наукам, и именно поэтому Каин не хотел полагаться на нее в своих делах.