Арейла (СИ) - Елена Картур

Так что сорвать свадьбу мне не позволят ни в коем случае. И так уже раз сбежала, спасибо хоть обошлось без серьезных санкций. Все это я прекрасно понимала, совершая побег. Но собственная свобода мне все еще дороже благополучия чужого пока мира.

Орчанки начали проявлять нетерпение, и пришлось прекратить заниматься самоедством. В конце концов, сколько не вздыхай, а придется идти и выходить замуж. Вот прямо сейчас.

И вновь мне было не до того чтобы осматриваться по сторонам. Все мысли занимала предстоящая брачная церемония. Меня нервировало и злило что я опять ничего не знаю и не понимаю. Ведь даже самый минимум никто объяснить не удосужился, чужая раса, чужая культура, ровным счетом ничего не знаю об их брачных традициях. А если что‑то сделаю не так в самый неподходящий момент? И ведь виновата тоже в конечном итоге окажусь я, а не тот же Раш который, смысля куда‑то видимо еще с утра и даже не попытался меня подготовить к предстоящему. Нет, я понимаю спешка. Вчера мы приехали уже ближе к утру, а сегодня меня разбудили и сразу подготовка к свадьбе, у жениха (который уже на самом деле уже муж) те же проблемы. Но все равно, к чему такая спешка? Разве случилась бы какая беда, если отложить официальную церемонию еще на сутки, учитывая, что она уже в некотором смысле просто формальность?

Плохо не владеть информацией, приходится плыть по течению, а я этого жуть как не люблю.

Пока я, погрузившись в размышления, мысленно пыхтела от раздражения, к нам незаметно присоединились еще женщины. Тоже все нарядные в белом, но с заметным вкраплением зеленого. Что это должно символизировать тоже понятия не имею. Но процессия уже собралась изрядная, меня уже сопровождает дюжина орчанок окружив плотным кольцом. Теперь даже если бы и захотелось поглазеть по сторонам, ничего не выйдет. Чувствую себя как под конвоем и начинаю медленно закипать. Чувствую, доведут меня, отколю чего‑нибудь на свадьбе, вовек не забудут.

Поскольку за высокими (а иной раз и широкими) орчанками мне было не видно куда мы идем, то обнаружила что дошли только когда женщины расступились. И тут же на меня устремились сотни любопытных взглядов. Желание поежиться было почти нестерпимым, все это ярко напомнило то время, когда я только приняла титул и вся имперская аристократия смотрела на меня как на неведомую экзотическую зверушку. Эти же воспоминания заставили расправить плечи, изобразить легкую доброжелательную улыбку и, не оглядываясь по сторонам шагнуть вперед. В конце концов, мне пока нет никакого дела до всех этих любопытных набившихся в большой зал. Зато впереди меня ждет принарядившийся ради такого события муж (и за что же орки так любят беленый лен?), а так же видимо его родители. Вот сейчас, я, наконец, и познакомлюсь с местным правителем.

Чем ближе я подходила к трону, на котором восседал князь, тем неуютней мне становилось. Орки народ внушительный, крупныйЈ даже на фоне их женщин я смотрюсь совсем изящной (не говорить же о себе «малявка»), и Раш как я успела убедиться, к счастью, далеко не самый крупный экземпляр. Но князь сперва показался мне каким‑то нереальным гигантом, даже для орков. И только подойдя к трону у подножия, которого меня ждал Раш, я поняла, что дело вовсе не в размерах. Князь при более пристальном рассмотрении оказался не намного крупнее сына, а ощущение подавляющей мощи было чем‑то вроде той эльфийской магии, которая плескала во все стороны. Воздействует только немного иначе, впрочем, мне это сейчас совершенно не важно. В любом случае князь производил потрясающее впечатление запредельной мощи и властности и наверняка не только на меня.

Дошла, наконец, поскольку двигалась довольно медленно, не по своей воле, меня старательно тормозили, успела даже слегка осмотреться. Вложила свою ладонь в протянутую руку Раша, и мы дружно поклонились князю и княгине. Свекровь на фоне мужа почти терялась, миниатюрная она почти как я. В смысле в сравнении со здешними дамами, так‑то я никогда прежде ни на рост, ни на фигуру не жаловалась.

Раш представил меня родителями, причем назвал невестой, а не женой. То есть широкая общественность будет считать, что поженились мы как раз сегодня, родителям‑то он наверняка все рассказал. Князь низким, и межу прочим довольно красивым голосом ответил, что он сам в лице всего своего народа рад меня приветствовать, что мы с его сыном этим браком выполняем важную миссию и должны гордиться этим и прочее. Орки поддерживали речь своего правителя одобрительным гулом.

Ну не люблю все эти словесные церемонии. И любой разумный человек, я уверена, не любит. Вот князь, например, производит впечатление сурового война, а такие люди… гм, разумные, ценят свое время. Но что поделаешь, традиции, протокол. Так что оставалось только почтительно внимать.

Княгиня к счастью высказалась куда короче, выразив надежду, что такая замечательная я сделаю его сына счастливым. Ну конечно, прям сегодня начну осчастливливать! Пришлось срочно прятать глаза, чтобы не выдать свои мысли. Но судя по ироничному взгляду князя лицо у меня было слишком выразительное, чтобы что‑то скрыть.

Пришлось поднять взгляд, изобразить счастливую улыбку и начать заверять правящую чету в том как я счастлива здесь оказаться, как горда оказанной честью выйти замуж за такого достойного мужчину и принца. Аж всю жизнь мечтала, ага!

Публика довольно внимала, князь с трудом прятал улыбку. Я конечно в мимике орков не эксперт, но тут уж трудно не заметить подрагивающие уголки губ. Он, с супругой, были единственными в этом зале, кто видел мое лицо во время этой речи. А я просто не могла не выразить свой протест хотя бы таким способом.

Сделать что‑то более существенное у меня нет возможности, да и не настолько я безбашенная авантюристка, чтобы срывать такое важное для целого народа мероприятие. Живьем сожрут. А хочется очень.

Но наконец, разговоры закончились, и дело дошло до собственно свадьбы. Для начала мы покинули дворец, я с Рашем и князь с супругой во главе длинной процессии.

Во дворе к нам подвели скакуна Раша по торжественному случаю причёсанного и обряженного в золоченую сбрую, муж (о, я это признала, наконец), впрыгнул в седло и посадил меня перед собой. Князь с супругой повторили этот маневр, как я мельком заметила и некоторые другие пары. А затем мы медленно ехали через полгорода к храму, длинная процессия растянулась на несколько улиц, и как мне показалось, только прирастала. Горожане собирались на улицах, провожая процессию приветственными криками.

Церемония проходила не в храме, а у его дверей, чтобы всем желающим было видно. Трое жрецов сурового вида торжественно разожгли в большой каменной чаше огонь. Нам поднесли блюдо с горстью пшеницы и чашей вина, нужно было по очереди бросить пшеницу в огонь и плеснуть вино. Потом один из жрецов завел торжественную речь о том, что жена дана богами мужчине и воину, дабы утешить боль его ран, дабы встать плечом плечу в час невзгод и воспитать его сыновей, если муж погибнет в бою.