Османы. История великой империи - Азиз Явуз
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Попыткой выправить положение стала отдача султанских земель на откуп, которая на первый взгляд выглядела крайне выгодной – вот тебе земля, изволь платить за нее сколько условлено. Но откупщики, подобно крупным землевладельцам, входили в сговор с местными властями, и старались содрать с крестьян как можно больше, а в казну отдать как можно меньше.
Краткий обзор экономического положения не является отступлением от основной темы нашего повествования. Он понадобился для создания правильного представления о причинах, послуживших началу упадка великой империи, а то ведь многие поверхностно мыслящие авторы любят связывать упадок только с расточительством султанов – швыряли деньги направо и налево и быстро растратили то, что оставил Сулейман I. Нет, при нормальном положении дел в экономике султаны могли предаваться любому расточительству, благо потенциальные возможности империи это позволяли.
Итак, в правление султана Мурада III величие Османской империи достигло своего пика. Дальше пошел спад.
Вот любопытный исторический анекдот, отражающий расцвет коррупции в правление Мурада III. У Мурада был фаворит – Шемси Ахмед-паша из семейства Джандаридов, приходившийся султанам дальним родственником (Джандариды не раз заключали браки с Османами). При Сулеймане I Ахмед-паша занимал высокие посты – был визирем, бейлербеем Анатолии и Румелии, но в 1569 году ушел в отставку и стал лидером придворной оппозиции, противостоявшей великим визирям Мехмеду-паше Соколлу и его преемнику Мустафе-паше Лала. Знатное происхождение позволяло Ахмеду-паше пребывать при султанском дворе, не имея никакой должности. Селим II и Мурад III благосклонно относились к нему, особенно Мурад, который, несмотря на протесты Мехмеда-паши, назначил Ахмеда-пашу башдефтердаром и повелел, чтобы ему подавались все прошения на имя султана. При этом Ахмед-паша был тот еще прохиндей, в частности он не стеснялся заявлять, что именно он научил турок брать взятки (что было неправдой, турки и до него это хорошо умели).
То была преамбула, а вот сам анекдот. Как-то раз, выйдя из султанских покоев, Ахмед-паша сказал: «Наконец-то мне удалось отомстить Османам за то, что они сделали с моим родом! Османы лишили Джандаридов былого величия, а сейчас я сделал то, что лишит величия дом Османов!». «Что вы сделали?» – спросили окружающие. «Я убедил султана иметь долю от продажи привилегий, – ответил Ахмед-паша, – предложив ему привлекательную сумму в сорок тысяч дукатов. Отныне султан сам станет подавать пример коррупции, которая приведет империю к гибели».
Разумеется, это выдумка – ни один фаворит не рискнул бы заявить такое во всеуслышанье, ибо за дерзость пришлось бы заплатить жизнью. Но выдумка показательная – внук правителя, пытавшего искоренить взяточничество, способствовал его процветанию.
Султан Мурад III мечтал превзойти своего великого деда Сулеймана I и именно с этой целью затеял очередную войну с Ираном. На первый взгляд война 1578–1590 годов может показаться успешной, поскольку в итоге Османская империя приросла территориями, но цена, заплаченная за эти приобретения, была слишком высокой – казна опустела, а доходы от новых земель оказались куда меньше средств, затраченных на их завоевание. Кроме того, местное население не отличалось лояльностью и стало источником постоянного беспокойства. Как говорится, прежде чем что-то купить, подумай о том, что ты будешь с этим делать.
Мурад не был замечен в пристрастии к спиртному, как его отец. Султан предпочитал возлияниям женские ласки и, по свидетельствам современников, буквально не вылезал из гарема. Данные разных авторов о количестве детей Мурада III сильно разнятся – от сорока восьми до ста тридцати, но, вне всякого сомнения, этот султан был самым многодетным из османских правителей. Преемнику Мурада Мехмеду III по приходу к власти пришлось казнить, как минимум, девятнадцать своих братьев, что создало ему репутацию кровожадного султана, хотя, на самом деле никакой кровожадности в этом не было, одна лишь предосторожность и только предосторожность (страшно представить, сколько смут могли устроить девятнадцать претендентов на трон!). Вдобавок к братьям, Мехмед приказал казнить около пятнадцати беременных наложниц своего отца.
Под конец жизни, в 1593 году, султан Мурад III развязал очередную войну с Габсбургами, поводом для которой послужил разгром османского войска, осадившего крепость Сисак (ныне это территория Хорватии). Война началась вяло, поскольку султану недоставало сил и средств для победительных действий, к тому же вскоре после ее начала, в середине января 1595 года, сорокавосьмилетний султан Мурад III скончался.
О том, насколько ослабла султанская власть к концу его правления, можно судить на примере подавления очередной джелалийской смуты – восстания 1595–1603 годов, которое возглавил командир роты секбанов Кара Языджи. Секбаны были иррегулярными войсками, набираемыми из добровольцев, иначе говоря – из разного сброда. Воевали секбаны без особого энтузиазма, но по возвращении с войны с энтузиазмом разбойничали в родных местах. Банды секбанов стали костяком восстания. К этому костяку присоединялись крестьяне и ремесленники, разоряемые налогами и поборами. «В оставшейся без присмотра Анатолии презренные райя[133] встали на путь грабежа и разбоя, – писал историк Кятиб Челеби, живший в первой половине XVII века. – После того, как все оборванцы таким способом обзаводились лошадьми и одеждой, а во главе каждой банды вставал предводитель, они, вооруженные кылычами[134] и другим оружием, грабили и разоряли, нанося оскорбления почтенным людям». Помимо райя и секбанов, которые тоже относились к податному сословию, в восстании принимали участие и держатели мелких тимаров, положение которых было таким же бедственным, как и положение крестьян.
Восстание, в котором приняло участие не менее ста тысяч человек, охватило огромную территорию от Бурсы до Багдада. Повстанцы наносили султанским войскам одно поражение за другим. Кара Языджи вел себя, как султан – у него был свой великий визирь, свой шейх уль-ислам, и свой аппарат, вплоть до сборщиков налогов… Восстание удалось подавить не силой, а подкупом. После гибели Кара Языджи новым предводителем восставших стал его брат Дели Хасан, лояльность которого в 1603 году была куплена должностью боснийского санджак-бея. Это не шутка, султан Мехмед III, сын Мурада III, действительно назначил мятежника на высокую должность и принял часть повстанцев в свое войско, поскольку другого выхода
