Плюшевый медвежонок - Сэйити Моримура

Насу не претендовал ни на какие выводы, однако сказанное им привлекло внимание участников обсуждения. До этой минуты все они считали само собой разумеющимся, что в полубессознательном состоянии умирающий совершенно случайно забрел в лифт, поднимающийся к ресторану «Облака».

— А нож все это время торчал в его груди. Свидетели показывают, что он прикрывал грудь руками. Обычно, если раненый еще в сознании, он старается первым делом выдернуть нож. Этот же так и оставался с ножом в груди. Видно, знал, что, если он его вытащит, начнется кровотечение и он умрет. А ему необходимо было успеть куда-то дойти. Может, он потому и оставил в ране орудие убийства и поднялся в ресторан. Хотя, по сути дела, ему разумнее было искать больницу…

— Я не думаю, что именно этот ресторан был его целью, — возразил Симота, самый молодой сотрудник из группы Насу. Все перевели взгляд на него. — Ведь он умер в лифте. Очень может быть, что он собирался выйти раньше, но не смог.

Все считали, что, раз труп был обнаружен в лифте на верхнем этаже, значит, в этом этаже все и дело. А ведь негр и правда мог ехать на другой этаж. Версия была неплоха, раздался гул общего одобрения. Насу кивнул и обвел присутствующих взглядом, словно приглашая всех высказаться.

— По ведь в таком случае он мог бы назвать этаж лифтерше, — засомневался инспектор Ямадзи, самый старший из присутствующих. На его не по возрасту молодом, почти детском лице всегда блестели бисеринки пота.

— А может, он уже был не в состоянии говорить? Симота и сам-то не очень верил в свою правоту.

Предположение Симоты вполне правдоподобно. — сказал Насу. — Если Хэйворд ехал не в ресторан, значит, он намеревался зайти к кому-то в номер. Надо будет проверить всех, кто живет в гостинице.

— Лифт скоростной, до двадцатого этажа движется без остановок. Может, мы ограничимся теми, кто живет выше? — спросил Кусаба, полицейский с глуповатым лицом, чем-то похожий на французского комика Фернанделя.

— Нет, нельзя. Он ведь наверняка не мог отличить скоростной лифт от обыкновенного. — спокойно отрезал Каваниси, детектив с внешностью банковского клерка.

Из списка лиц, проживающих в отеле, следовало, что отель был в тот день заполнен на 70 процентов, зарегистрировано 2965 постояльцев, в том числе 500 членов делегаций. Соотношение японцев и иностранцев — два к трем, то есть иностранцев больше. Из них GO процентов — американцы, затем следуют англичане, французы, немцы, испанцы… Словом, настоящий человеческий котел.

Прежде всего следовало обратить внимание на американцев. Затем — на японцев. Однако нельзя было пренебрегать и людьми других национальностей. Кто знает, что послужило мотивом преступления? Большинство остановившихся в отеле «Ройал» 17 сентября, проведя ночь под его крышей, разъехались на все четыре стороны. Некоторые уже вернулись к себе на родину. Выяснить маршрут каждого было невозможно.

В это время поступили ценные сведения. Их принес некто Сасаки, владелец частного такси.

— Я тут подвозил одного пассажира к отелю «Ройал»… Так это вроде тот самый, что умер в лифте, — заявил он. — Я особенно в газеты не заглядываю, да и телевизор не смотрю, узнаю обо всем с опозданием. Сегодня в машине слушал по радио новости, как раз об этом говорили… Описали убитого человека, ну, думаю, похож на того, что я подвозил.

Приметы пассажира такси по показаниям Сасаки точно совпадали с приметами Джонни Хэйворда. Следователи стали взволнованно расспрашивать шофера, где он подобрал пассажира.

— Семнадцатого сентября, примерно в полдевятого вечера, ехал я от моста Бэнкэйбаси к парку Симидзудани, смотрю, в аллее, на той стороне, где парк, стоит человек, прислонившись к дереву. Он поднял руку, я остановился. Вижу — негр, да уж деваться некуда. Нет, вы не подумайте, что я не хотел его пускать в машину, — он же все равно по-японски не понимал. Делать нечего, я ему дверцу открыл, он плюхнулся на сиденье и молча махнул рукой — мол, вперед! Да среди иностранцев таких много. Я поехал. Показался «Ройал», пассажир ткнул мне на него пальцем, и я подъехал к входу. Сейчас вспоминаю, странный какой-то пассажир.

— Чем же странный? — поинтересовался Насу.

— Он вроде как мучился, будто болело у него что-то. Наверно, уже тогда в нем нож сидел. Я на следующее утро машину мыл, смотрю — сиденье кровью измазано. Я, конечно, не знал, какой это пассажир мне так удружил — тот самый или другой. Бывает, гораздо хуже пачкают, так что я особого внимания и не обратил.

— Он ничего не говорил, пока сидел у вас в машине?

— Нет, молчал. Я тоже молчал — все равно, думаю, ни слова не поймет. Да и вообще он какой-то мрачный был.

— И когда он показал вам на отель, тоже ничего не сказал? И когда расплачивался?

— Мы подъехали к входу, он протянул ассигнацию в тысячу иен и, не дожидаясь сдачи, вышел. Тогда-то я и почуял, что что-то тут неладно, но догонять его не стал. Так что он ни слова… Ой, нет, подождите, когда показался отель, он пробормотал что-то странное.

— Странное? Что именно? — Насу наклонился вперед. Наконец хоть какая-то зацепка.

— Он показал на отель и говорит: «Стоха, стоха…»

— Стоха?

— Нy, да. Я сначала подумал, что он сказал «стоп», и остановил машину, но он замахал руками — дальше, мол, — и опять: «Стоха».

— Вы уверены, что он сказал именно «стоха»?

— Так мне показалось.

Больше из Сасаки ничего выжать не удалось. Насу поискал слово «стоха» в англо-японском словаре, но ничего подходящего не нашел. Эксперт, осмотрев машину Сасаки, обнаружил на заднем сиденье пятно крови, по формуле совпадающей с кровью Хэйворда. Значит, негр и в самом деле доехал до отеля на машине Сасаки. Итак, вполне вероятно, что местом преступления был парк Симидзудани, у которого Сасаки подобрал пассажира.

Несколько детективов немедленно отправились туда. Симидзудани — небольшой парк, расположенный в долине между двумя нагорьями — кварталом Киоимати и Хиракавамати. В этом тихом уголке, со всех сторон окруженном многоэтажными жилыми домами, гостиницами верхней палаты парламента, небольшими отелями и другими зданиями, народу бывает мало, за исключением тех случаев, когда в парке собираются демонстранты. Тихий парк посреди города словно зона штиля в эпицентре тайфуна. После восьми вечера мало кого можно здесь встретить. А до отеля «Ройал» отсюда рукой подать.

Полицейские, разделившись на группы, принялись прочесывать парк из конца в конец. Поспешно разбежались занятые только собой влюбленные парочки, чьи нежные беседы были прерваны внезапным появлением людей суровой наружности. Из гущи парка сквозь деревья виднелось высотное здание «Ройал». Неожиданно Мунэсуэ поднял что-то с земли.

— Видно, кто-то потерял.

— А что это?

— Соломенная шляпа. Довольно поношенная. Только как она сюда попала?

— Ну и шляпа! — невольно воскликнул Насу, взяв ее у Мунэсуэ.

Шляпа была не просто поношенная, а уже совершенно ветхая. Широкие поля изодраны, в тулье зияют дыры. Солома совсем выцвела и больше походила на изъеденную молью ткань. Казалось, возьмешь шляпу в руки — и она тут же рассыплется.

— Неужели сейчас кто-нибудь такие носит? — изумился Насу. — Да ее сплели лет десять назад.

— Похоже. Хотя вполне очевидно, что ее не могли оставить здесь десять лет назад. Шляпа лежит тут совсем недавно.

— Да, наверное. Кажется, она детская, а? — Насу перевернул шляпу и заглянул внутрь.

— Думаю, если ее обронили случайно, то это произошло пару дней назад.

Насу понял, что недоговаривает Мунэсуэ. Тот намекал, что шляпу могли потерять вечером 17 сентября, то есть в то время, когда было совершено преступление.

«Но тогда шляпу потерял не убийца», — хотел было сказать Насу, и вдруг его осенило. Все это время его терзала одна загадка — и вот она разрешилась мгновенно, как мгновенно тает кусочек льда, попавший на горячую поверхность. Непонятное «стоха», которое услышал таксист, — ведь это может быть «стро хэт»[2]. Вполне можно допустить, что для человека, незнакомого с английским языком, «стро хэт» превратилось в «стоха».

— Но почему негр сказал «стро хэт», когда указывал на отель?

Мунэсуэ тоже не знал, как ответить на этот вопрос. Во всяком случае, были основания предполагать, что соломенная шляпа, найденная в парке Симидзудани, имеет какое-то отношение к убийству Джонни Хэйворда. Скорее всего, в парке на Хэйворда кто-то напал, нанес смертельную рану, после чего Хэйворд подозвал машину Сасаки и добрался до ресторана «Облака».

Полицейские снова принялись обследовать парк и его окрестности. Если время преступления было установлено экспертизой правильно, то могут отыскаться свидетели, ведь тогда было довольно рано.

Лишь на пятый день после убийства кропотливая работа полиции увенчалась хоть и небольшим, но все же успехом. В парке Симидзудани во время обеденного перерыва и после рабочего дня собираются отдохнуть служащие из делового квартала близ Акасака. Среди них нашлась одна женщина, которая смогла кое-что рассказать. 17 сентября она и ее сослуживицы собрались пойти в парк, и в половине девятого вечера они шли по дороге, ведущей от Акасака. Неожиданно они увидели женщину, вынырнувшую навстречу им из глубины парка. Увидев их, она, словно испугавшись, резко повернулась и почти бегом скрылась в направлении Ёцуя. Уже смеркалось, и они почти ничего не разглядели, но успели заметить, что она японка, причем одетая по-европейски. Почему-то эта встреча отбила у женщин охоту гулять, и они повернули обратно к Акасака.